The Conversation: российский средний класс – основной источник оппозиции режиму Путина?

Волна протестов прокатилась по Москве и множеству других российских городов в период между 2011 и 2013 годами. Демонстранты выступали за свободные и честные выборы, а некоторые даже призывали к свержению путинского режима. Многие российские журналисты полагали, что эти массовые протесты были инициированы горожанами среднего класса, а мировые СМИ разделяли это мнение.

История показала, что там, где существует экспансия среднего класса, параллельно с ней развивается демократия. По мере того, как средний класс накапливает богатство и собственность, у него появляется личная заинтересованность в стабильности и верховенстве закона, и он способствует развитию системы демократических сдержек и противовесов правительству.

Российский средний класс, в котором обычно видят оплот демократии, в народе считается основным источником оппозиции режиму Путина. Но оказывает ли он более серьезную поддержку демократическим ценностям, таким как свободные и справедливые выборы, свободная пресса и плюралистическая политическая система, чем другие классы?

Разногласия ослабили сплоченность российского среднего класса и поставили под сомнение его роль в качестве катализатора демократических изменений. Этот критический водораздел прошел между теми, чей заработок зависит от государства, и теми, кто трудится в негосударственных секторах экономики. Вот как об этом пишет обозреватель Андрей Колесников:

«[Конец] постсоветского транзита сам собой сформировал специфический средний класс нулевых — росший на нефтегазовых дрожжах, требовавший хлеба и зрелищ. <…> Но есть и другой средний класс, рожденный отнюдь не рыночной экономикой, а как раз креном государства в сторону «безопасности» и «суверенитета», дирижизма и государственных интервенций в экономике. Это гигантская армия чиновников. Огромная армия бюджетников. Это — просто армия. И это — силовики, спецслужбисты, следователи, прокуроры, судьи, охранники: опора и защита государства. Сословия служащих, работающих не только напрямую на государство, но и на его госкорпорации и госбанки, и те частные структуры, чье существование на самом деле полностью зависит от связей с государством и чиновничеством».

Наше исследование показало, что большинство представителей среднего класса поддерживают Путина и, если им предоставить выбор, они скорее выберут стабильность и сохранение политического статуса-кво, чем пойдут на риск столкнуться с неопределенностью, вызванной демократическими реформами.

Итак, какие же факторы влияют на то, кого отнести к среднему классу? Экономисты делают упор на доходы и собственность. Но подобное определение среднего класса не объясняет, как у такой разнородной группы людей может развиться общая классовая идентичность или сознание. Опираясь на доход, можно выделить скорее среднюю «прослойку», а не класс; такой подход не охватывает граждан с низкими доходами, которые в соответствии с другими критериями, такими как уровень образования и профессия, могут быть отнесены к среднему классу.

Социологи, напротив, подчеркивают различие между работодателями и работниками, а также между «ручным» и «умственным» трудом, и наряду с уровнем дохода используют другие критерии, такие как образование и профессия.

В ходе опроса 4000 граждан, проведенного в сотрудничестве с Российским институтом социологии, мы обнаружили, что только 26% респондентов попадают под определение среднего класса, а именно лица, соответствующие критериям в трех областях: доход — среднемесячный доход не ниже среднего по стране в целом; род занятий — работники, не занятые ручным трудом; и образование — те, у кого есть высшее образование.

Признавая роль среднего класса в качестве катализатора экономического развития, Путин призвал увеличить его, «чтобы он охватил 60% населения». Но его попытки модернизировать страну и ускорить экономический рост могут в итоге заложить основу ее саморазрушения. Поскольку, как было широко продемонстрировано, сдвиг общественных ценностей в сторону большей восприимчивости к демократии происходит тогда, когда общество становится более богатым, более промышленно развитым, более городским лучше образованным.

Однако важно подчеркнуть, что средние классы состоят из разнородных групп граждан, каждая из которых имеет собственные политические и нравственные взгляды, и их социальный состав будет различным для разных стран. Важным фактором здесь является то, до какой степени средства к существованию представителей среднего класса зависят от государства, и особенно это актуально для российского среднего класса.

Так, в 2011 году 76,6% ведущих менеджеров в российском государственном секторе принадлежали к среднему классу, по сравнению с 33% в 2007 году. Что касается военнослужащих и силовиков, то процент представителей среднего класса вырос с 25 % в 2007 году до 44% в 2011 году. В 2018 году 48% представителей российского среднего класса были заняты в государственном секторе.

Мы предполагали, что между теми, чья работа зависит от государства, и теми, кто занят в частном секторе, будут различия в интересах и ценностях, и наше исследование подтверждает, что так и есть. Но различия не очень значительны, и стали меньше с начала гражданской войны на Украине и аннексии Крыма Россией в 2014 году.

После этих событий поддержка режима существенно возросла, поскольку подавляющее большинство граждан России поддержали внешнюю политику Путина в отношении Украины. Представители обоих секторов в настоящее время отдают предпочтение стабильности и экономической безопасности перед либеральными ценностями и выражают высокий уровень доверия к режиму Путина.

Согласно нашему опросу, 63% работников государственного сектора и 65% работников частного сектора поддержали идею о том, что «России необходимо возродить национальные традиции и моральные и религиозные ценности», тогда как только 37% и 35% соответственно поддержали альтернативу «Россия должна продвигаться к современному образу жизни, такому, как в Европе».

Аналогичным образом, 68% работников государственного сектора и 69% работников частного сектора поддержали «усиление власти государства над экономикой и политикой», тогда как только 32% и 31% соответственно выбрали вариант, призывающий к «освобождению граждан от чрезмерного государственного контроля».

Две трети (66%) работников государственного сектора и 63% работников частного сектора согласились, что «необходимо ввести нравственную цензуру в отношении средств массовой информации», в то время как 34% и 37% соответственно согласились с тем, что «средства массовой информации и искусство должны быть свободными от цензуры». Наконец, 73% работников государственного сектора и 64% работников частного сектора выразили доверие президенту.

В 2019 году, после почти двух десятилетий правления Путина, было бы неверным утверждать, что средний класс России всесторонне поддерживает либеральные и демократические ценности. Похоже, что здесь, как это уже бывало в таких странах, как Китай, те, у кого дела в порядке, готовы с радостью поддержать авторитарный режим, если государство защищает их интересы.