Армия России-2018: Между бумагой и реальностью

Итоги развития Вооружённых сил РФ ежегодно подводятся на заседании расширенной коллегии Минобороны РФ в середине декабря. В здании на Фрунзенской набережной собираются Верховный Главнокомандующий, министр обороны, начальник Генштаба, командующие видами и родами войск, десятки генералов, первые лица государства и даже предстоятель РПЦ.

Данное мероприятие подчёркивает особое внимание политического руководства России к положению дел в армии. В этом году заседание состоялось 18 декабря. Первым слово взял президент РФ Владимир Путин, затем подробный доклад, посвящённый военным угрозам и результатам модернизации ВС, зачитал руководитель Минобороны Сергей Шойгу.

Выступления Путина и Шойгу можно похвалить за чёткость и предметность. В своих докладах они понятным обывателю языком (но при этом грамотно) охарактеризовали военно-политическую обстановку вблизи российских границ, подвели итоги совершенствования армии, назвали определённые цифры. Часть оглашённой информации без сомнения даёт пищу для достаточно глубокого анализа.

Путаница в показателях

Последние годы лакмусовой бумажкой положения дел в Вооружённых силах стала доля современных и модернизированных вооружений (СМВ). Данный показатель как бы отражает успехи (или неудачи) в перевооружении армии. При этом им нередко «козыряют», чтобы продемонстрировать силу и мощь нового российского оружия. Однако, судя по отчётам Минобороны, в России сложилась весьма противоречивая ситуация с современной и модернизированной техникой в войсках: то ли её не стало значительно больше, то ли этот показатель мало что в реальности означает.

В этом году доля современных и модернизированных образцов в армии составила 61,5%. За два года этот показатель вырос лишь на 3,2%. Например, в 2016 году он составлял 58,3%, увеличившись, кстати, на 11% по сравнению с 2015 годом! В то же время, несмотря на скромный рост в 2018 году, доля СМВ в отдельных видах и родах ВС почему-то стала заметно выше.

Так, по оценкам Минобороны в уходящем году, данный показатель в РВСН составил 82% (против 60% в 2016 году), в ВКС — 74% (против 66%), в ВМФ — 62,3% (против 47%), в Сухопутных войсках — 48,3% (против 42%), в ВДВ  — 63,7% (против 47%).

Данная статистика позволяет сделать вывод, что динамка роста доли СМВ по видам и родам войск превышала общий темп по Вооружённым силам! Как такое возможно?

К сожалению, Минобороны не разжевало общественности, что подразумевается под «современной и модернизированной» техникой. Например, сейчас идёт модернизация летающего с 1950-х годов  стратегического бомбардировщика Ту-95МС до уровня Ту-95МСМ. Является ли этот самолёт в версии Ту-95МС устаревшим? Ведь за шесть десятилетий эта машина претерпела несколько модернизаций, а сейчас идёт ещё одна.

Непонятно, как в принципе происходит количественный подсчёт вооружений. Более того, на примере нашего многострадального Военно-морского флота мы видим, что рост доли СМВ не отражает реального улучшения ситуации. Ввод в строй небольших кораблей (фрегатов, корветов и катеров) при общей деградации состояния техники первого ранга (крейсеров и эсминцев) знаменует трансформацию «океанского» флота в «москитный».

В погоне за высоким показателем долю СМВ в ВМФ можно при желании довести 90%, но из 100 боевых кораблей 90 будут фрегатами, корветами и катерами, которые не позволяют России демонстрировать вымпел в дальних походах. На бумаге флот РФ будет одним из самых современных в мире, но в реальности его боевая мощь помножится на ноль.

Все эти вопросы хотя бы в общих словах Минобороны или какому-либо авторитетному институту имеет смысл прояснить, чтобы не возникало такой путаницы со статистикой доли СМВ.

О хорошем и грустном

Если говорить кратко о хорошем, не пересказывая Путина и Шойгу, то в 2018 году продолжил расти уровень боевой подготовки военнослужащих. Положительную роль сыграли боевой опыт, полученный в сирийской операции (в арабской республике задачи выполняли 96% командиров общевойсковых бригад и полков), и многочисленные учения, проходившие на разных уровнях и в разных частях страны. Впервые с конца 1980-х годов в России были проведены манёвры в их истинном значении. Речь идёт об учении «Восток-2018», в которых были задействованы около 300 тыс. человек.

Судя по докладу Шойгу, в войсках сохраняется высокий уровень исправной техники. Во многом это связано с восстановлением ремонтных подразделений, которые были распущены при Анатолии Сердюкове. Также можно предположить, что Минобороны решило критические проблемы в управлении материально-техническим обеспечением.

В плановом порядке проходят испытания и освоение военной техники нового поколения. Прежде всего, речь идёт о «путинском супероружии»: межконтинентальной баллистической ракете «Сармат», аэробаллистической ракете «Кинжал», гиперзвуковом ракетном комплексе «Авангард», лазерной системе «Пересвет» и сверхдальней крылатой ракете X-101/102.

В то же время ни Путин, ни Шойгу не отчитались о результатах разработки ядерного подводного беспилотника «Посейдон» (Статус-6), ничего не рассказали о судьбе самолёта пятого поколения Су-57, танка Т-14 и другой техники на платформе «Армата». Не удостоился внимания перспективный стратегический бомбардировщик ПАК ДА.  

Печально, но в докладах Путина и Шойгу не прозвучало даже нотки о том, какие проблемы испытывают Вооружённые силы. Вполне вероятно, что более откровенный разговор имел место быть на закрытой части коллегии. (Журналистам дали возможность присутствовать только на первом часе мероприятия и церемонии награждения).

Конечно, Путин и Шойгу не должны раскрывать секреты Родины. Однако ничто не мешало в общих словах или в намёках, понятным специалистам, озвучить направления развития военного строительства, рассказать о задачах, которые предстоит выполнить, или дать определённые оценки, поручения, рекомендации.

Несмотря на предметный характер докладов Верховного Главнокомандующего и министра обороны, коллегия превратилась в привычное за последние годы мероприятие, где принято сетовать на высокую военную активность НАТО, обвинять США в «милитаризме» и отчитываться исключительно об успехах собственных ВС.

Один из важных военно-политических итогов 2018 года состоит практически в полном исчезновении дискуссионного формата публичных мероприятий с участием первых лиц государства и наиболее влиятельных представителей экспертного сообщества.

Расширенная коллегия и проходящий два раза в год «марафон» совещаний по вопросам развития оборонно-промышленного комплекса (ОПК) с участием президента свидетельствуют о том, что вопросы обороноспособности страны являются приоритетом  для руководства РФ. Но без публичного обсуждения хотя бы части проблем, без взаимодействия с гражданским обществом и без прекращения оголтелой антизападной пропаганды невозможно добиться радикальных положительных изменений.