Байден и Путин нарушают молчание

Во вторник, на шестой день президентства Байдена, состоялся первый телефонный разговор между ним и его российским коллегой Владимиром Путиным. Важность этого события трудно переоценить, учитывая напряженные российско-американские отношения и личную неприязнь между двумя лидерами, которые знакомы друг с другом уже десять лет. Их единственная встреча в марте 2011 года произошла на фоне стремления президента США Барака Обамы к нормализации отношений с Россией. Разумеется, эта идея была похоронена после аннексии Крыма в 2014 году, и больше они никогда не встречались.

Впоследствии Байден рассказывал в интервью журналу New Yorker, что он тогда сказал российскому премьер-министру: «Я смотрю в ваши глаза и не думаю, что у вас есть душа». После этого, по словам Байдена, Путин посмотрел на него, улыбнулся и ответил: «Мы понимаем друг друга».

Оба они, Байден и Путин – бывалые боевые кони и, как это ни странно, у них немало общего. Байден привнес в президентство почти полувековой опыт внешнеполитической деятельности, и это делает его одним из самых опытных дипломатов-практиков, когда-либо занимавших пост президента США.

В свою очередь Путин также держит бразды правления в России уже более двадцати лет, с тех пор, как Борис Ельцин перевел его из Санкт-Петербурга в Москву, в Кремль, в 1999 году.  Безусловно, на сегодняшний день он является самым опытным государственным деятелем среди своих сверстников в закрытом дипломатическом клубе лидеров больших держав.

Без сомнения, предстоящее танго Байден-Путин обещает быть захватывающим. Оба государственных мужа обладают арсеналом отработанных бойцовских приемов, который они держат в резерве и могут в любой момент ввести в игру. Но самое главное, несмотря на взаимное недоверие в российско-американских отношениях, оба в глубине души являются сторонниками  разрядки, потому что относятся к своей миссии исключительно серьезно.

На самом деле, характер диалога между Америкой и Россией, возможно, кардинально изменился со времен холодной войны, но десятилетия политического опыта, стоящие за ними, остаются актуальными. Это может звучать как парадокс, но если существует шанс на выстраивание новых отношений с Россией, вероятность такого события выше, когда за штурвалом стоят такие политики как Байден и Путин.

Конечно, распечатки вторничного разговора, сделанные Белым домом и Кремлем, по-разному передают «аромат» американо-российских отношений, полностью разрушенных после четырех лет непрекращающихся ударов со стороны антитрамповской фракции в американской политике и так  называемого «глубинного государства».

В чем сходятся эти две распечатки, так это в отношении сближения по вопросу о настоятельной необходимости пролонгации договора СНВ-III на пять лет и критической важности дискуссий о стратегической стабильности в ближайшее время. Примечательно, что Путин также считает, что контроль над вооружениями, глобальная стабильность и безопасность выиграют от нормализации отношений между двумя странами. В том же духе, кремлевская распечатка гласит, что Путин и Байден «обсудили жизненно важные двусторонние и международные вопросы, а также возможности сотрудничества в решении таких важных проблем как пандемия коронавируса, и в других областях, включая торговлю и экономику в целом».

Однако американская сторона явно не хотела бы, чтобы наблюдателям показалось, будто она зашла столь далеко, поскольку это могло бы создать впечатление, что существует перспектива нормализации отношений и сотрудничества между США и Россией. Для администрации Байдена на данном этапе крайне важно избегать любых признаков позитивных сдвигов в двусторонних отношениях.

Возможно, в этом есть некоторый элемент игры на публику, поскольку Россия в настоящее время является токсичной темой в США, и главная ответственность за это лежит на демократах, которые использовали призрак «сговора с Россией», чтобы вести войну на истощение с Дональдом Трампом, в которой они в конце концов победили. Однако пока слишком рано отдавать приказ «отбой», не говоря уж о перезагрузке отношений с Россией.

Как признал министр обороны Ллойд Остин в ходе слушаний по утверждению в должности в сенатском Комитете по международным отношениям, администрация Байдена полностью отождествляет себя со Стратегией национальной обороны от 2018 года, которая характеризует Россию (и Китай) во враждебной терминологии, определяя ее как ревизионистскую державу, которой Америка должна противостоять.

Ясно, что любая надежда Кремля, если таковая вообще есть, заключается в том, что в какой-то момент Байден и Путин займутся «общими проблемами». Однако на данный момент Белый дом не хочет признавать даже тот факт, что президенты «рассмотрели» проблему иранской ядерной программы, хотя ни для кого не секрет, что Вашингтон может отчасти воспользоваться помощью Москвы, чтобы разрубить этот Гордиев узел. Россия – единственная из крупных держав, которая способна повлиять на иранскую позицию.

На самом деле, было ли это совпадением или нет, министр иностранных дел Ирана Джавад Зариф 26 января прибыл в Москву для консультаций со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, и это произошло всего за несколько часов до телефонной беседы между Путиным и Байденом. Иранская ядерная проблема фигурировала в дискуссиях между Зарифом и Лавровым, о чем недвусмысленно говорится в отчете об их встрече.

Белый дом наверняка внимательно следил за визитом Зарифа в Москву. И вполне можно допустить, что Путин проинформировал Байдена о позиции Тегерана. Москва играет в этой истории позитивную роль. Лавров в ходе брифинга сослался на «заявление нового президента (Байдена) о намерении США полностью соблюдать Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД) по иранской ядерной программе, подписанный в 2015 году».

Лавров добавил: «Если это произойдет, мы будем только приветствовать такой подход США. Лидеры Исламской республики Иран и Российской Федерации неоднократно подчеркивали, что все стороны, подписавшие СВПД, одобренный Советом Безопасности ООН, должны вернуться к исполнению своих обязательств. Если это произойдет – а мы верим, что добьемся такого результата, – отношения между нашими странами от этого только выиграют».

В то же время, распечатке беседы, опубликованной Белым домом, удается создать впечатление, будто Соединенные Штаты ведут себя с Россией предельно жестко. Отчасти это связано с хаотичной ситуацией в стране после беспорядков в Капитолии и всеобъемлющего кризиса беспрецедентных масштабов, элементами которого являются пандемия коронавируса, стагнация экономики, общественные потрясения и т.д.

Итак, в сообщении, выпущенном Белым домом, подчеркивается, что «президент Байден подтвердил решительную поддержку Соединенными Штатами суверенитета Украины. Он также поднял другие вопросы, вызывающие озабоченность, включая взлом базы данных компании SolarWinds, сообщения в СМИ о том, что Россия предлагала талибам премии за убийство американских военнослужащих в Афганистане, вмешательство в выборы в США в 2020 году и отравление Алексея Навального. Президент Байден ясно дал понять, что Соединенные Штаты будут решительно защищать свои национальные интересы, жестко отвечая на действия России, наносящие ущерб Америке или ее союзникам».

Любопытно, что в сообщении Белого дома упоминается о деле российского оппозиционного активиста Алексея Навального, как о деле об отравлении. Но как же насчет задержания? В этом случае, Москва, пожалуй, могла бы ответить вмешательством в историю об импичменте Трампа. Во всяком случае, в последние дни Европейский союз ослабляет напряженность вокруг Навального. Глава внешнеполитического ведомства ЕС Жозеп Боррель посетит Москву на следующей неделе, 4-5 февраля.

Главная задача любой новой администрации США будет состоять в том, чтобы увлечь европейских союзников за собой, сделать так, чтобы они присоединились к американской политике в отношении России. Поскольку трансатлантическое партнерство является ключевым элементом внешней политики Байдена, Вашингтон не может позволить себе игнорировать тот факт, что европейские страны не стремятся к какой-либо конфронтации с Россией, особенно Франция и Германия. Таким образом, судя по всему, Байден и Путин сломали лед в российско-американских отношениях.