Bloomberg: Путин ждет «реальный повод» для вторжения на Украину

Когда начальник украинской военной разведки генерал Кирилл Буданов называет конкретные даты российского нападения на его страну — конец января или начало февраля — с трудом верится в то, что президент Владимир Путин будет придерживаться будановского графика. Как я уже говорил ранее, такие действия поставят под угрозу грандиозный путинский проект газопровода, составляющий важную часть его наследия. Тем не менее масштабная война на Украине вполне возможна.

Свои предыдущие нападения на Украину Путин осуществлял в соответствии с двумя разными сценариями. Аннексия Крыма стала ошеломляюще внезапным территориальным захватом. А вот действия российских военных на востоке Украины были ответной реакцией, и осуществляла их Москва без особой охоты. Сначала вооруженные группировки русских националистов, воспользовавшись определенной поддержкой ястребов из путинского окружения, попытались отрезать этот регион от Украины. А когда украинские войска совершенно неожиданно дали им решительный отпор, Москва направила туда своих военных спасать сепаратистов.

Было бы разумно предположить, что Путин обдумывает некий сценарий внезапного нападения на тот случай, если будут нарушены его «красные линии» в отношении Украины. 30 ноября он открыто рассказал о таких «красных линиях», когда выступал на инвестиционном форуме: «Если на территории Украины возникнут комплексы какие-то ударные, подлётное время до Москвы будет семь-десять, а в случае размещения гиперзвукового оружия — пять минут».

Иными словами, Путин опасается, что США разместят на Украине ракеты по образу и подобию противоракетного щита, созданного в Восточной Европе в странах, являющихся членами НАТО. Как написал недавно на страницах журнала «Россия в глобальной политике» самый проницательный толкователь кремлевской внешней политики Федор Лукьянов, являющийся его главным редактором, Украине даже не нужно вступать в НАТО, чтобы стать фактическим военным плацдармом США. Лукьянов предположил, что Россия добивается от Украины неких гарантий нейтралитета или «финляндизации». Но поскольку неясно, в какую форму эти гарантии будут облечены, можно с уверенностью сказать, что Россия будет готова применить военную силу, если Путин посчитает, что его «красные линии» вот-вот будут нарушены.

С такой же уверенностью можно предположить, что никаких сигналов о таких упреждающих действиях Россия заранее подавать не станет и что угроза этих действий сама по себе будет весьма эффективной. Украинским руководителям придется хорошо подумать, прежде чем расширять военное сотрудничество с США. Частью игры стало то, что Путин открыто рассказал об этой угрозе.

Вместе с тем Путин понимает, что, если он совершит нападение без явной провокации или под предлогом какого-то искусственно созданного инцидента, он гораздо больше проиграет, чем выиграет. И речь идет не только об очевидных издержках войны. Такой шаг реанимирует ослабленную решимость европейских стран, и они поддержат любые инициированные США санкции против России, включая запрет на экспорт углеводородов, на выпуск облигаций и на трансграничные финансовые операции. А поскольку новое правительство Германии обещает проводить более активную внешнюю политику, России не удастся избежать суровых экономических кар. Она все больше зависит от Китая, ей не к кому будет обратиться, и в этих условиях возникнет угроза ее суверенитету. В такой ситуации в выигрыше будет только одна сторона — Соединенные Штаты. Они ослабят своего противника и укрепят свои альянсы. США наверняка станут наращивать свое военное присутствие в тех областях Украины, которые Россия не сможет завоевать и удержать, а также в соседних странах. Это будет худший исход для Путина.

Однако нападение в ответ на реальные и доказуемые враждебные действия не повлечет за собой таких последствий, даже в нашем мире постправды, где любое событие можно обратить в его полную противоположность. Наглядный пример тому — грузинско-российская война 2008 года.

Созданная в 2008 году независимая международная миссия по выяснению фактов, которую возглавила дипломат из Швейцарии Хайди Тальявини (Heidi Tagliavini), установила, что конфликт начал Тбилиси, подвергнув артобстрелу город Цхинвали, находящийся в вышедшей из состава Грузии Южной Осетии. Эта миссия отметила в своем докладе, что один грузинский генерал в самом начале заявил, что его страна намерена вернуть утраченные территории. И хотя администрация президента Михаила Саакашвили немедленно пошла другим путем, объявив, что таким способом она попыталась предотвратить российскую агрессию, эти первые слова стереть из памяти не удалось.

В докладе миссии ответные действия России (это было молниеносное наступление, прекращенное в нескольких километрах от грузинской столицы Тбилиси) названы несоразмерными. Тем не менее никаких международных последствий для России не было, а спустя несколько лет к власти в Грузии пришло намного более осторожное правительство.

Такой прецедент может стать для Путина лучшим вариантом развития событий на Украине. Как написал Лукьянов в своем комментарии, «гамбит, приведший в 2008 году к войне между Россией и Грузией, вполне может повториться». Его слова прозвучали как предостережение Украине, чтобы она не переоценивала поддержку Запада, как это сделал Саакашвили. Тем не менее вполне вероятно, что именно на такой сценарий надеется Кремль. Если можно будет с предельной ясностью установить, что военные действия России по своему характеру являются ответными, все угрозы США насчет «серьезных последствий» окажутся пустыми. Но, если не будет достоверного предлога, как в 2015 году, когда Россия прикрылась фиговым листком отрицания своей причастности к событиям на востоке Украины, более жесткие санкции станут неизбежными. Нападение, которое со стороны будет выглядеть ничем не спровоцированным, является для Путина крайним средством.

В ноябре обстановка на линии соприкосновения пророссийских сепаратистов и вооруженных сил Украины накалилась. Наблюдатели из ОБСЕ сообщили, что в районе Донецка в среднем ежедневно фиксируется 403 нарушения договоренности о прекращении огня. В октябре таких нарушений было 218. Вполне может быть, что Кремль дожидается украинского наступления на сепаратистов, которое можно будет преподнести как законный повод к началу боевых действий. В этом случае в действие можно будет быстро привести войска, сосредоточившиеся на украинской границе. Это поможет создать впечатление, что Путин вполне серьезно говорит о «красных линиях». Однако понятно, что пока такого предлога нет. Даже применение украинцами ударного беспилотника против сепаратистов в конце октября посчитали недостаточно убедительной причиной для нанесения контрудара.

Администрация Байдена, без умолку рассказывающая об угрозе российского вторжения, наверняка готова к возведению новых заборов вокруг России, если та нанесет неспровоцированный удар. Но она никогда не обещала оказать Украине помощь в ведении боевых действий. Чтобы Путин мог напасть без болезненных последствий, ему непременно нужна сильная провокация. Украина уже который раз после 2014 года оказалась между молотом и наковальней. На долю украинских властей выпало защищать страну от дальнейшего опустошения, потому что сделать это за них не сумеет никто. Сможет ли президент Владимир Зеленский сохранить спокойствие, чтобы избежать худшего? Неизвестно. 26 ноября он провел какую-то сумасбродную пресс-конференцию, заявив, что 1 или 2 декабря против него будет совершен государственный переворот. Украинские руководители действительно питают слабость к апокалиптическим сценариям. Более того, Зеленский заявил, что самому богатому украинцу, миллиардеру Ринату Ахметову, предложили поддержать этот переворот.

Но даже у неопытной и склонной к скандалам администрации Зеленского инстинкт самосохранения достаточно силен, и она вряд ли согласится последовать губительному примеру Саакашвили. В конце концов, если Россия нападет, хуже всех от этого будет несомненно Украине. У Зеленского печальный опыт общения с прежней американской администрацией, и он в отличие от Саакашвили не станет переоценивать поддержку Запада. Его реализм дает надежду на то, что, если не будет какого-нибудь катастрофического события, Украина постарается дождаться ухода Путина, а Путин постарается не пустить Украину в НАТО. При этом он будет ограничиваться угрозами, предпочитая не вводить в бой свои танки и бомбардировщики.