Больше позитива!

Существует ли в путинской России цензура? С точки зрения Конституции нет. В статье 29 главы 2 сказано: «Гарантируется свобода слова. Цензура запрещается». За введение цензуры предусмотрена уголовная ответственность. Но с точки зрения существующих реалий даже самые преданные «престолу» политики, деятели пера и микрофона не отрицают её существования.

Депутат Государственной Думы VI созыва «справедливоросс» Дмитрий Гудков ещё в 2011 году писал: «Похоже, в России наступают новые времена. Не от одного из своих коллег я уже слышал об ужесточении контроля над работой местных типографий со стороны региональных чиновников. В Рязани, Новосибирске, Твери, Челябинске, многих городах ЮФО оппозиционные партии начали испытывать большие трудности по выпуску печатной продукции. В регионах при губернаторах создаются специальные комиссии, которые просматривают макеты и вычитывают тексты оппозиционных материалов еще до их печати. Любая критика в адрес президента, премьера, губернатора, мэра, „Единой России“ или даже Народного фронта становится поводом для отказа в сотрудничестве. Для того чтобы у типографий „не было проблем“, им настоятельно рекомендуют согласовывать все заказы оппозиции с администрацией».

Позже, в 2015 году, он же в полемике с главредом газеты «Комсомольская правда» Владимиром Сунгоркиным бил тревогу, что самоцензура стала, пожалуй, страшней цензуры официальной.

В июне 2015 года, когда на фоне крымских и донбасских событий цензура в путинской РФ вышла на пик своего могущества, газета «Известия»» опубликовала статью министра культуры РФ Владимира Мединского «Кто не кормит свою культуру, будет кормить чужую армию». В публикации Мединский указал на негативные эффекты имеющейся в России политической цензуры и отметил, что роль чиновничьего аппарата сводится к обеспечению финансовых, административных и ценностных правил: государство не ограничивает художника в творческих методах, но выполняет функции контроля, если произведение оказывается оскорбительным для граждан.

О том, что в России существует особый порядок «взаимоотношений» власти и творческих людей, коротко именуемых госзаказом, не отрицал и пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. «Естественно, если государство дает деньги на ту или иную постановку, государство вправе обозначить ту или иную тему, государство заказывает произведения искусства на ту или иную тему», — сообщил он журналистам. А если и нет госзаказа, то найдется антиэкстремистское законодательство, о котором Песков тоже не преминул вспомнить.

Сам Путин по этому поводу не высказывался, но ему, как гаранту Конституции, и не положено растекаться мыслью по древу. Есть для этого другие службы и ведомства. Хороша цензура или плоха — тут каждому вольно решать самостоятельно. Цензура в России существовала веками, и путинский период тут не исключение.

Чем отличается, например, ограничение свободы слова в средствах массовой информации вследствие принятия противоречащего принципам свободы мысли, совести, религии и убеждений закона о защите чувств верующих от аналогичных ограничений, существовавших во времена российских императоров? Вполне себе закон в духе средневековья, слава Богу, и до посадки на кол и сжигания на кострах не дошло.

Считается, что Комитет для высшего надзора за духом и направлением печатаемых в России произведений был создан 170 лет назад по решению Николая I. Однако надзор за печатью появился в стране куда раньше, причём сначала эту роль исполняла церковь. Она следила за тем, чтобы в публикуемых произведениях не было еретических мыслей.

Все годы Российской империи, а затем и СССР прошли под давлением официальной и неофициальной цензуры, которую осуществляли совершенно разные органы и совершенно различными методами. Слово «цензура» здесь понимается под требованием со стороны власти(её структур) или общественных объединений предварительного согласования материала или запрет на публикацию какого-то конкретного материала. Точечно, выборочно, в приказном порядке. Но в путинской Росиси пошли ещё дальше, усовершенствование механизма контроля за СМИ вышло на новые «высоты», порой граничащие с абсурдом. Если царская цензура преимущественно ограничивалась умалчиванием фактов, которые могли бы вызвать бурный общественный резонанс, то кремлёвская либеральная цензура по умолчанию прикрыла рты официальным органам, владеющей гипотетически «нежелательной» для пиарящейся на фоне футбола властной группировки. Помните, как у Фонвизина — «Всё то вздор, чего не знает Митрофанушка»? Это неубиваемый принцип был взят на вооружение прокремлёвскими цензорами и кураторами. Если человек чего-то не узнает, значит, этого не было. И, наоборот, при помощи госзаказа можно создать иллюзию события там, где его не было.

Обратил ли кто-то внимание, что в период проведения мундиаля в медиа-пространстве России как-то уж неожиданно быстро исчезли негативные новости? Сплошной позитив, победы, праздник и положительные отзывы. Если уж публикуются высказывания иностранных болельщиков о России, то только со знаком плюс. Остальных даже никто и не переводил на русский язык (хотя они были, причём немало). Американское издание «The Wall Street Journal», например, метафорически высказалось, что России на время чемпионата мира сделали «подтяжку лица», причём больше всего данным преображением были ошеломлены не столько иностранцы, сколько сами россияне.

В общем-то всех заранее предупредили, что чемпионат пройдёт при усиленных мерах безопасности, но что эта безопасность коснётся даже таких мелочей, как криминальные сводки, не ожидал никто. Журнал «7×7» проанализировал количество негативных новостей на сайтах МВД в регионах до и после мундиаля. И вот, что из этого вышло:

Полиция предпочитала отчитываться о лекциях в школах и вузах, посещении центров временного содержания мигрантов и прямых линиях. «Пропаганда — величайшая сила, пишет пользователь сети Александр Евсин. — Не пишут в СМИ — значит не было… Однако позитив в СМИ правильнее влияет на массовое бессознательное, чем шокирующая правда. Виртуальная убежденность в позитиве, транслируется в реальность уже реальным позитивом. Верно и обратное. Убежденность в негативе, реально разрушает и деформирует реальность. Потому что вначале было слово».

Значение и иерархия таких функций цензуры, как контроль, охрана, санкция, регламентация, репрессия, менялись во времени в зависимости от политической конъюнктуры. На протяжении всего периода существования нашей цивилизации в данной сфере происходили изменения, обусловленные внешними и внутренними факторами. Функции цензуры наполнялись самым специфическим содержанием. Особенно в периоды перемен, когда влияние слова становилось более мощным, нежели сила оружия, а уровень сознания и образовательного уровня масс вырастал до революционных смерчей.

Судя по тому, что происходит в цехе цензуры СМИ и сети Интернет в путинской России, власть готовится к этим переменам. Позитива из её недр будет всё больше и больше, негатив исчезнет полностью или уйдёт в глубокое подполье. Чтобы через время вырваться оттуда как сжатая пружина. Власть уже не просто ощущает эти перемены и свою скорую кончину, они ей снятся ночами, видятся в страшных видениях. К этому нужно быть готовым — к бессмысленным, а порой и безумным охранительным и защитным метаниям обанкротившегося режима. Он уже понимает, что перемены неизбежны. Мы ещё это понимаем не все.

Автор Владимир Викторович Волк — канд. в члены Федерального политсовета Партии нового типа.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники