Chatham House: власть Путина над россиянами ослабевает

Кремль по-прежнему твердо намерен утвердиться в качестве великой державы-гегемона и следовать внутренним и международным приоритетам, которые лежат в основе этого стремления с момента возвращения Владимира Путина на пост президента в 2012 году. Но широкая общественность России уже не столь серьезно относится к кремлевской повестке дня.

На мнении общественности сказывается неизвестность относительно того, что произойдет, когда к 2024 году закончится второй срок Владимира Путина на посту президента. Уже одно это привлекает внимание к внутренним, а не международным вопросам. Вопрос о переходе власти от Путина к преемнику, когда бы это ни случилось, — вопрос не только о том, кто может стать этим преемником, но и о том, что этот человек или люди могут или должны сделать, чтобы определять будущее России.

Нет никаких признаков того, что люди из числа нынешнего и сужающегося круга лиц, принимающих решения в России, готовы вернуться к вопросам проведения структурных экономических — а, следовательно, и политических — реформ, необходимых для процветания страны. Репрессии, которые лежат в основе правления Путина, продолжают усиливаться.

За четыре года, прошедшие после захвата Крыма и произошедшего тогда всплеска гордости у народа за Россию как великую державу, реальные доходы на душу населения упали на 11%-14%. Опросы общественного мнения показывают, что уровень доверия к правительству и российским институтам в целом достиг минимума за период с 2002 года. По данным опроса, проведенного «Левада-центром» в декабре 2018 года, 53% россиян выступали за отставку кабинета Медведева.

Не менее актуальным является и размывание прежнего «удобного» мнения общественности, согласно которому правительство России — это одно, а Путин — другое. Уровень доверия лично к нему упал за год примерно с 60% до 39%. Опросы, проведенные «Левада-центром», также показали, что за 2018 год увеличилось число тех, кто считает Путина лично ответственным за решение всего комплекса проблем в России. В 2015-2017 годы их было порядка 40%-61%, а сегодня их доля выросла до 61%.

Выводы очевидны: Путин и его правительство должны заботиться об интересах российского народа, но не делают этого.

Из-за принятого Путиным в июне прошлого года решения повысить пенсионный возраст российским мужчинам и женщинам стало более очевидным недовольство, связанное с состоянием экономики и сопутствующими ему социальными проблемами. И хотя протесты не приняли таких широких масштабов, каких опасался Кремль, люди не забыли того, какой удар был нанесен по их благосостоянию, и не простили того, что многим показалось предательством, попранием их должным образом заслуженных прав.

В ежегодном послании Федеральному собранию, с которым Путин выступил 20 февраля, затрагивались привычные вопросы — от повышения рождаемости до борьбы с бедностью, повышения производительности труда и так далее. По-прежнему шла речь о расходах на оборону как о приоритетной задаче. Но существенных структурных изменений для оживления и диверсификации экономики президент не предложил. Он, видимо, все еще полагает, что со временем рост ВВП вернется на прежний уровень 4%-5%.

Немногие рассчитывают на то, что это произойдет. Запланированное в этом году увеличение НДС, которое, помимо прочего, должно помочь в финансировании ряда «национальных проектов», вместо этого приведет к снижению уровня жизни простых россиян — они уже чувствуют, что не в состоянии жить, по их мнению, нормальной жизнью.

В целом можно говорить о возникновении широко распространенного чувства раздраженного разочарования и утраты уверенности в экономическом и политическом будущем, нежели о возможности возврата в ближайшее время к уличным протестам 2011-2012 годов.

Эти протесты, правда, выражались в форме демонстраций, спровоцированных фальсификацией выборов, которые проводили в основном представители «креативного класса». Сегодня же уровень недовольства выше в регионах и среди рабочих, которые когда-то были более пассивными, а теперь готовы участвовать в организованных протестах против конкретных нарушений и случаев несправедливости — например, свалок вывезенного из городов мусора в районах, где они живут. Результаты выборов в сентябре прошлого года показали неприязнь к «Единой России», парламентской партии администрации президента.

То, что многим на Западе кажется успешной политикой Путина, благодаря которой Россия занимает внушительное международное положение, для российской общественности в целом теперь имеет все меньшее значение. Власти по-прежнему разглагольствуют о патриотизме, конфронтации, особом пути России, традициях и ценностях, но это уже не оказывает на людей такого влияния, как раньше.

По данным опросов, проведенных «Левада-центром», сегодня 79% респондентов не только надеются на то, что напряженность в отношениях с Западом так или иначе начнет уменьшаться, но и на то, что Россия приложит усилия для этого. Это стремление особенно распространено среди молодых граждан. Похоже, что оно также подпитывается проводимой с подачи Кремля официальной милитаристской пропагандой, породившей реальные опасения полномасштабной войны с Западом, которые по-настоящему испытывают около 57% населения.

Предположение о том, что конфронтация с Западом после Майдана будет по-прежнему способствовать сплочению россиян вокруг Путина, сегодня вызывает сомнения.

Пока было бы опрометчиво делать какие-то однозначные выводы на основе изменений общественного мнения, произошедших, как отмечалось выше, в России за последний год — помимо того, что они имели место. Например, на Гайдаровском форуме, проходившем в середине января этого года, компетентные и ответственные россияне согласились (с некоторой тревогой), что какие-то изменения произойдут, и должны произойти, но какие именно, когда и как, они не знали.

Однако в России помимо администрации президента нет независимого институционального механизма, который мог бы послужить источником нового подхода, или элементов нового подхода, с помощью которых можно было бы рассеять опасения общества по поводу того, в каком направлении теперь могут повести Россию. Путин и его окружение чутко реагируют на колебание своих рейтингов, но при этом они «связаны» своей политикой, проводившейся в прошлом. Они справились с финансовыми кризисами, но длительные усилия по возрождению экономического, социального или политического благосостояния России, похоже, остаются за пределами их возможностей — и к тому же рискованны. Кроме того, непонятно, каким образом Путин сможет добиться устойчивого завершения своих авантюр на Украине или в Сирии.

Возникшая в результате безвыходная ситуация окажется «изнурительной» для России и обескураживающей для Запада — чем дольше она будет сохраняться. Сам Путин вряд ли изменит свою политику независимо от того, останется ли он на своем посту после 2024 года. Явных преемников, которые могли бы появиться в его окружении и оказаться не такими? как он, не наблюдается. Но если российские правители не продемонстрируют то, что они пересматривают свою повестку, существует опасность того, что пропасть между ними и людьми, которыми они стремятся управлять, будет только увеличиваться.