Evrensel: заявление Эрдогана по Сирии — это сигнал Путину и Байдену

Мы побеседовали с журналистами Фехимом Таштекином (Fehim Taştekin) и Мусой Озугурлу (Musa Özuğurlu), которые следят за событиями в Сирии: «Эрдоган желает дать сигнал США и России и приоткрыть двери для торга».

Гибель двух сотрудников турецкой полиции специального назначения в Азазе, «зоне операции "Щит Евфрата"» в Сирии, в очередной раз привлекла внимание к этой стране. Президент Турции, председатель Партии справедливости и развития (ПСР) Турции Реджеп Эрдоган заявил: «Мы предпримем необходимые шаги в кратчайшие сроки. У нас больше нет терпения». Примечательно, что эти слова Эрдогана прозвучали после его встречи с президентом России Путиным в Сочи и заявления президента США Байдена о том, что США «считают Турцию опасной в Сирии».

Журналист Фехим Таштекин прокомментировал заявление Эрдогана следующим образом: «Эрдоган, накаляя обстановку "на земле", желает приоткрыть двери для торга как с Россией, так и с США». Тогда как Другой журналист Муса Озугурлу отметил, что это заявление ориентировано на внутреннюю общественность через националистические настроения. Озугурлу также сказал, что Эрдоган посредством Сирии хочет дать сигнал США и России.

На наш вопрос о последствиях слов Эрдогана во внутренней и внешней политике, а также спорах о «военной операции» Фехим Таштекин дал следующий ответ: «Шансы Эрдогана на выправление ситуации во внутренней политике постепенно уменьшаются, и эта парализованность усиливает психологическое давление на Дворец. До настоящего времени военные авантюры в Сирии, Ливии и на Кавказе весьма работали на изменение внутренней политики. Когда Эрдоган в своем угрожающем заявлении указывает на Тель-Рифат, мы, конечно, исходя из прошлого опыта, делаем вывод, что он ищет топливо для внутренней политики. Атаки, мишенью которых становятся турецкие военные в Сирии, Эрдоган настойчиво предпочитает связывать с Сирийскими демократическими силами (SDG), Отрядами народной самообороны (YPG), Партией «Демократический союз» (PYD), а именно с курдами.

Например, перед лицом атак со стороны джихадистов в Идлибе он манипулирует ситуацией, бомбя районы, в которых находятся курды. Когда он показывает пальцем на PYD, YPG и SDG, из этого становится легче извлечь историю, чтобы обмануть общественность внутри страны. Тель-Рифат с давних пор является предметом торга с русскими. Прежде всего в силу того, что из Африна курдские силы отошли в курдские деревни на северо-западе Алеппо, Эрдоган настаивал на расширении операции и на эти территории. И не отказался от этого. Каждый раз, когда русские напоминают Эрдогану о его обязательствах в Идлибе, вытекающих из сочинских и московских договоренностей, Эрдоган хочет Тель-Рифат в противовес Идлибу. Однако с 2020 года ситуация здесь во многом изменилась. В настоящее время в регионе находятся силы сирийской армии. Россия не может сказать сирийской армии: «Уходи, пусть придет турецкая армия». Для Эрдогана Тель-Рифат — своего рода спасение для сохранения аномального статус-кво, обеспечивающего защиту джихадистским организациям в Идлибе. Эрдоган использует карту борьбы с терроризмом на всех платформах, чтобы сохранить свое несостоятельное положение на сирийской арене. Однако ни Россия, ни США больше не желают предоставлять пространство для этих маневров. Все чаще звучат международные призывы к прекращению этой игры. Конечно, «на земле» возможны ситуации свершившегося факта, однако это будет иметь иные последствия. Все предыдущие операции проводились благодаря тому, что или Россия, или США давали дорогу. Несмотря на этот зеленый свет, выработанные ходы привели к обратным результатам«.

При ответе на наш вопрос о заявлениях Эрдогана, намекнувшего на военную операцию в Сирии, после обвинений со стороны президента США Байдена о том, что Турция представляет угрозу для США и их союзников, Таштекин отметил: «Полагаю, это стратегия давления. Тактика союзничества с Америкой против России или партнерства с Россией против США больше не работает. Нагнетая напряженность на месте, Эрдоган стремится к тому, чтобы его голос был услышан как российской, так и американской стороной. С тех пор как Байден пришел к власти, Эрдоган пытался нащупать подходящую основу для устранения трещин, связанных с С-400, программой F-35, делом "Халкбанк" (Halkbank). Не получилось. Когда Эрдоган не смог добиться встречи с Байденом в Нью-Йорке, это было большой неудачей, и турецкий президент продемонстрировал свой гнев на пути к Путину хвалебными одами относительно сотрудничества с Россией. Сейчас он зыбко уповает на вероятность двусторонней встречи с Байденом в Риме. Однако Байден сообщил Конгрессу о том, что Турция в Сирии угрожает безопасности и интересам американских и союзных сил, и это ставит с ног на голову расчеты Эрдогана. Сирийской политикой, основанной на уничтожении завоеваний курдов, Эрдоган не добьется ничего, кроме ярлыка "угроза". Это совершенно очевидно. На российском фронте политика, ориентированная на результаты с нулевой суммой для курдов, также не найдет отклика. Но, как я уже сказал, Эрдоган, накаляя обстановку "на земле", пытается приоткрыть дверь для торга как с Россией, так и с США».

Когда мы спросили, какие события могут произойти в Идлибе, который преимущественно контролируется джихадистскии группировками, поддерживаемыми правительством ПСР, после встречи в Сочи, Таштекин дал следующий ответ: «Статус-кво в Идлибе не может сохраняться вечно. Россия заставляет Турцию что-то делать в соответствии с дорожной картой, определенной в сочинских и московских договоренностях. Приоритетная цель — открытие трассы М-4. Однако Эрдоган превратил турецкие вооруженные силы в заслон на трассе М-4 для прикрытия джихадистских организаций. И тем самым осложнил обстановку для русских. По информации российских СМИ, Путин на встрече с Эрдоганом в Сочи попросил турецкого коллегу вывести турецких военных из региона. Думаю, русские выступают за то, чтобы двигаться постепенно. Первостепенная задача — очистить М-4. Эрдоган же с помощью уклончивых формул относительно устранения террористических организаций, похоже, пытался прощупать пульс Путина. А формула состоит в том, чтобы объединить группировки, входящие в список террористических организаций, такие как «Хайят Тахрир аш-Шам»*, под крышей Сирийской национальной армии и превратить всех их в умеренную оппозицию. Россия не поведется на эту игру. Поэтому я думаю, что Эрдоган находится в серьезном тупике. Полагаю, Путин также пожелает увидеть результаты встречи Эрдогана с Байденом в Риме. Как известно, эффект турецко-российских отношений с точки зрения создания трещины в НАТО — ситуация, которая нравится Путину, и это одна из главных причин предоставления пространства Эрдогану в Сирии. Однако в конечном итоге русские также будут усиливать давление, чтобы закрыть идлибский фронт. С точки зрения России условия стали чрезвычайно благоприятными. То, что США после Афганистана выводят боевые силы из Ирака, и то, что администрация Байдена не заняла какой-либо настойчивой позиции относительно Сирии, кроме поддержки SDG, при этом все большая часть международного сообщества рассматривает доминирующие силы в Идлибе в качестве террористической организации, — все это облегчает задачу русских. Единственная ветвь, за которую Эрдоган может держаться в Идлибе, — миграционное давление. Этим он заставляет замолчать Европу, но не более того«.

На наш вопрос о последствиях заявлений Эрдогана во внутренней и внешней политике, а также возможной военной операции Муса Озугурлу ответил: «Мы словно переживаем дежавю. Сегодня Эрдоган вновь пытается мобилизовать такие настроения, как национализм, который ранее он пытался задействовать в те моменты, когда полагал, что ослабел внутри страны или на внешнем контуре. Общественность недостаточно информируют о том, кем было совершено нападение. Поскольку в противном случае будет понятно, что некоторые элементы, с которыми мы сотрудничали в Сирии в прошлом или в наши дни, тем или иным образом противодействуют ВС Турции. Правительство не хочет, чтобы это подвергалось сомнению. Но заявив: "В Сирии снова есть мученики", — пытается убедить общественность "поддержать его в принятии необходимых шагов". При этом операция — это широкомасштабная акция, охватывающая определенный регион. Сомневаюсь, что это возможно. Однако вместо этого могут быть бомбардировки, по итогам которых будет сделано заявление: "Нейтрализовано столько-то террористических элементов". Кроме того, Эрдоган своим сигналом обращается к США, России и Сирии. Посыл в адрес России связан с последней встречей Путина и Эрдогана. Это следующий сигнал: "Россия (и Сирия, призвавшая к выводу войск) хочет, чтобы мы ушли, но не делает то, что нужно. Как мы в таком случае выйдем"».

По поводу заявления Эрдогана с намеком на военную операцию в Сирии после обвинений со стороны президента США Байдена о том, что Турция угрожает США и их союзникам, Озугурлу дал следующий комментарий: «Эрдоган уже призвал США "уйти". США не считают PYD террористической организацией и продолжают поддерживать ее новыми боеприпасами. Сигнал Байдена, совершенно очевидно, касается не только ИГИЛ*. Однако, чтобы узаконить нынешнюю ситуацию, американский лидер использует "отмычку" в виде ИГИЛ, как это делают практически все. Хотя отныне всем известно, что ИГИЛ сохраняет свое присутствие лишь в виде отдельных ячеек, организация не в состоянии захватить район, а если и захватит, то удержать его под своим контролем, и поэтому осуществляет такие акции, как нападение на автобусы. Между Эрдоганом и Байденом идет интересная игра слов. Байден для защиты PYD использует риторику о борьбе с ИГИЛ, при этом прямо не говорит: "Мы здесь ради PYD, поэтому мы находимся в Сирии". Эрдоган же в ответ на это использует риторику о наличии террористической угрозы в отношении Турции.

Однако PYD в настоящее время уже не представляет опасности для Турции. Эти силы отведены назад. Но джихадистские элементы, которые действительно должны рассматриваться в качестве угрозы, не упоминаются в заявлениях. Тем не менее последнее нападение на ВС Турции исходило как раз от джихадистских элементов. Таким образом, в то время как Байден дает Эрдогану сигнал: "Не беспокой меня и моих союзников в Сирии", — Эрдоган говорит Байдену: "При вас мы не смогли найти то, что искали в двусторонних отношениях с США. Кроме того, вы поддерживаете курдов против нас. По этой причине я буду противостоять вам в этом регионе, насколько смогу". Если Эрдоган действительно настроен решительно, то военная операция должна быть на западе от Евфрата, где произошла последняя атака. США эти районы не интересуют. А если цель — помешать США, то операцию следует проводить на востоке от Евфрата, и Турция может столкнуться с неожиданным ответом».

По поводу событий, которые могут произойти в Идлибе, находящемся преимущественно под контролем джихадистских группировок, поддерживаемых правительством ПСР, после встречи в Сочи, Озугурлу сказал следующее: «Все было сказано предельно четко. Ожидается, что теперь Турция представит график вывода войск и будет следовать ему. Однако для Эрдогана уйти из Идлиба (и других регионов) — значит упустить очень важный материал для внутренней (и внешней) политики. Внутри страны станет еще громче звучать вопрос: "Тогда почему мы были там все эти годы". Конечно, также не следует забывать об инвестициях, которые правительство вложило, "словно вообще не собираясь уходить". Эрдоган в силу этих причин не желает прибегать к варианту "вывод войск". Напротив, пытается усилить позиции. Но, похоже, пока не решил, как претворить это в жизнь. Заявления "наше терпение иссякло" были и раньше, но ничего конкретного не происходило. Сирия полна решимости вернуть эти регионы под свой контроль и примет меры в подходящее для этого время. Сейчас стороны находятся на стадии "взвешивания (серьезности) противника". В течение нескольких месяцев, судя по всему, произойдут конкретные военные события».