«…друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война».
Так охарактеризовал Сталин действия Запада, в своём ответе на знаменитую Фултонскую речь Черчилля, которую сэр Уинстон произнёс (не будучи премьером Британии) в американском городе Фултоне 5 марта 1946 года.
Через неделю 14 марта 1946 года Сталин ответил Черчиллю в интервью газете «Правда». Если хотите понимать современную политику англосаксов, прочитайте это интервью главы СССР, данное несколько десятилетий назад.
Ничего не изменилось. Те же страны, те же цели, те же методы.
5 марта 1946 года скромный Фултон стал знаменитым городом. А Уинстон Черчилль — «корифеем мировой политики», создателем слогана «железный занавес». А то и «родителем современного Запада», как скажет о нём Рональд Рейган. Правда, Иосиф Сталин в интервью «Правде» поставит его в один ряд с Гитлером. В этой фултонской речи мировые лидеры увидят разное: одни — призыв к войне, другие — к борьбе за мир.
Фултон — далекий от магистралей городок с 8 тыс. жителей и крошечным колледжем, где Уинстон скажет речь, во многом определившую контуры мировой политики второй половины XX века. Да отчасти и нынешнего.
В 1946 году Лондон и Вашингтон хотели новых подходов в мироустройстве. И незадолго до речи Черчилля дипломат Джордж Кеннан в телеграмме из Москвы в Вашингтон изложил их с учётом нравов и планов Кремля. Но, во-первых, депеша была секретной, а во-вторых, предъявить миру новую реальность должен был всё же не малоизвестный советник посольства, а кто-то, кого мир знал. Этим кем-то и стал Уинстон Черчилль. Почему такая речь имела место и каковы были её предпосылки, о чём Черчилль не сказал в своей речи?
Ещё до конца Второй мировой США и Великобритания начали подготовку к войне против СССР. На конференции в Потсдаме Сталину намекнули, что США самая сильная держава. Потом продемонстрировали — сбросили бомбы на Хиросиму и Нагасаки (август 1945).
Сталин не дрогнул и в декабре 1945 года отказался ратифицировать Бреттон-Вудское соглашение (доллар — мировая валюта, США — мировой гегемон). Была разработана операция «Немыслимое» и ещё несколько аналогичных — о ядерной бомбардировке СССР. Черчилль в 1946-м выступил с Фултонской речью (фактически ультиматум), положив начало Холодной войне. Пикантности добавил тот факт, что Великобритания имела союзный договор с СССР, который был заключен 26 мая 1942 года в Лондоне на 20 лет (до 1962 года). В 1949 будет создано НАТО.
При этом СССР выводил свои войска из самых разнообразных государств Европы, освобождённых Красной армией от нацистов (например, из Австрии). И никак не проявлял агрессивных намерений по отношению к тем, кто нарушил союзный договор. Что логично и понятно — мало того, что хватало жертв и разрушений, нападать на США или Великобританию СССР и не думал. Но это не остановило Запад, который, вроде был нашим союзником в той страшной войне ХХ века.
Да, стоит напомнить ещё о некоторых фактах, которые так усердно замалчивают наши бывшие «союзники».
Не удаляясь в подробности, напомним про планы англичан и французов в 1940 году бомбить Баку и высадить свои войска в Финляндии, чтобы атаковать СССР. Сорвал эти планы Гитлер, который высадился в Норвегии и сделал появление союзников рядом с Ленинградом «технически» невозможным. А потом, 22 июня 1941 года, соединил Лондон и Москву в одном противостоянии фашизму, через некоторое время добавив к числу врагов Рейха её и Штаты. Сейчас мало говорят об этом, но в момент нападения Германии на СССР отношения с Англией у нас были столь «тёплыми», что британский посол в Москве отсутствовал. Он был отозван из Москвы ещё в мае и вернулся только в конце июня 1941 года.
Вот теперь вспомнив немного историю, вспомним, кто начал конфронтацию между Западом и Востоком после разгрома Германии и Японии. Собственно говоря, глагол «начал» скрывает от нас суть событий. Не начал, а продолжил!
И сделали это те же политики, что готовили бомбардировку Баку в 1940 году. Наши британские «партнёры». Лично сэр Уинстон Черчилль. Именно его речь, произнесённая в американском городе Фултон, стала отправной точкой холодной войны.
Черчилль в этот момент не был главой британского правительства — он был проигравшим выборы политиком. Поэтому к речи, которую его безусловно попросили озвучить, он готовился серьёзно. Ведь это было не простое выступление или заявление. Это был ультиматум Запада Сталину. СССР отказался ратифицировать Бреттон-Вудское соглашение, подписанное в том числе и нами летом 1944 года.
ВИДЕО:
Сталин отказался от ратификации в декабре 1945 года. 5 марта 1946 года слово взял Черчилль. Читатель начала ХХI века знает цену словам западных политиков о свободе и демократии. А многое из черчиллевской речи до боли напоминает сегодняшние речи деятелей США и Европы. И что случилось, когда Горбачёв сделал именно то, к чему призывал Черчилль — сдал советскую зону влияния и капитулировал. Не думаем, что многих в нашей стране устраивает положение дел, которое Запад навязал нам, начиная с 1991 года…
Но вернёмся к событиям того времени.
Партнёрство СССР с союзниками было далеко не таким безоблачным, каким у нас его обычно рисуют.
Ещё когда немцы стояли под Киевом и Смоленском, а битва за Москву была впереди, — 14 августа 1941 года, — Черчилль и президент США Франклин Делано Рузвельт встречаются на острове Ньюфаундленд, и принимают Атлантическую хартию. В ней они формулируют так называемые ценности послевоенного миропорядка, включая непризнание территориальных изменений, совершённых с помощью силы, наказание (то есть принудительное разоружение) агрессоров, распространение либерально-демократических ценностей и обеспечение свободного доступа к энергоносителям.
То есть, лидеры США и Великобритании уже летом 1941 были настолько уверены в своей конечной победе над державами Оси (Берлин-Рим-Токио), что уже тогда, без участия Советского Союза, начали формировать благожелательный для себя облик послевоенного мира. СССР на обсуждение Атлантической хартии никто не приглашал.
Советский Союз сказал тогда, что солидарен с Атлантической хартией, но на этом всё и кончилось. И в первый год войны отношения Москвы с союзниками были весьма напряжёнными.
Напомним, что ни США, ни Великобритания не признавали наши территориальные приобретения 1939 — 1940 годов: Прибалтику, Западную Украину, Западную Белоруссию, Бессарабию и Северную Буковину, плюс присоединение части территорий по итогам Зимней войны с Финляндией. По сути, с дипломатической точки зрения, весь первый год войны ушёл на то, чтобы союзники признали нас в границах на 21 июня 1941 года.
Результаты этих переговоров были разными. Был, например, визит в Москву 15 — 22 декабря 1941 года министра иностранных дел Великобритании Энтони Идена — и он получился скандальным. Сталин поставил тогда перед Иденом вопрос ребром: признаёт ли Великобритания территориальные приобретения Советского Союза 1939 — 1940 годов? Иден сказал, что он должен запросить правительство Его величества. Тогда Сталин чётко спросил: не направлено ли положение Атлантической хартии против Советского Союза? А мы напомним, что одним из пунктов Хартии значилось непризнание территориальных изменений, совершённых с помощью силы. Этот пункт можно было трактовать, в том числе, как направленный против СССР.
Иден уехал, но конфликт получил международный резонанс. Запись переговоров попала в Германию. Геббельс выступил в прямом эфире, и ехидно сказал, что «Великий альянс» — это понятие, существовавшее с июля по декабрь 1941 года, и что после визита Идена оно стало достоянием истории. Другими словами, немцы тогда считали, что это реальный раскол антигитлеровской коалиции.
Спасло ситуацию посредничество Рузвельта. Американский президент настоял сначала на подписании декларации Объединённых наций, а затем сказал: давайте не будем трактовать буквально положения Атлантической хартии. И когда в июне 1942 народный комиссар, министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов посетил Вашингтон, Рузвельт предложил ему концепцию «трёх полицейских»: чтобы в послевоенном мире ведущую роль играли три державы — Советский Союз, США и Великобритания.
Именно тогда нам впервые сказали, что Советский Союз тоже станет одним из лидеров послевоенного мирового порядка — только летом 1942 года.
Чуть раньше, 26 мая 1942 года, был подписан советско-британский союзный договор, и по его условиям Великобритания признала СССР в границах на 21 июня 1941 года. А вот Соединённые Штаты в этих границах так нас никогда и не признали. До конца холодной войны США в любом международном документе ставили звёздочку, и писали, что Соединенные Штаты не признают прибалтийские республики частью Советского Союза.
Вот такими специфическими мы были союзниками в войну!
С весны 1945 года. Это мы сейчас говорим о встрече на Эльбе, как о радостно-красивом событии. На самом деле, уже в конце 1944 года и Вашингтон, и Лондон волновал момент предстоящей встречи с советской армией: будет ли она мирной, или же это произойдёт в другом формате.
Ключевым моментом стала битва в Арденнах в декабре 1944 года. Напомним, что немецкая группа армий «Б» под командованием фельдмаршала В. Моделя перешла в наступление, прорвала фронт союзников и подвинулась вперёд на 100 километров. Чтобы оценить степень шока союзников, напомним, что в ноябре 1944 года в США была создана специальная комиссия по оценке эффективности стратегических бомбардировок Германии — считалось, что с ней уже в целом покончено, пришла пора оценить эффективность стратегических авиаударов. Теперь союзники запросили Сталина ускорить наступление на Восточном фронте, что в итоге вылилось в Висло-Одерскую операцию. В те дни союзники реально ощутили мощь Вермахта. А заодно — мощь той армии, которая сокрушила Вермахт. И как СССР «примеривал на себя» стратегические бомбардировки союзников, так и союзники «примерили на себя», что ожидает их войска в Европе на случай конфликта с СССР. Именно поэтому, как нам кажется, проводилась Ялтинская конференция (читайте нашу статью — http://inance.ru/2015/02/yalta/) о разграничении сфер влияния в Европе — из-за ожидаемой встречи Красной армии с армиями западных союзников.
В данной речи Черчилль призвал нации, говорящие на английском языке, объединиться для борьбы с тиранией и диктатурой.
Читающие сегодняшние английские газеты могут легко заметить, что тональность таких речей совершенно не меняется от времени и от фамилии руководителя России. Даже сегодня англосаксы пишут о диктатуре в России, как писали о царской деспотии лет сто пятьдесят назад. Ничего не меняется.
Фултонская речь Черчилля считается образцом ораторского искусства. Кажется, что Черчилль взял, да и выступил «от души», поделился наболевшим. Рассказал о железном занавесе, что опустился в Европе. Тут требуется отметить, что к этой речи Черчилль готовился несколько месяцев.
Всю зиму 1945 — 1946 годов он пробыл в США, где в беседах с президентом Трумэном согласовывал её тезисы. Потом он отправился на курорт во Флориду, где несколько недель отрабатывал и шлифовал текст.
То есть подготовка к мартовской речи началась ещё в январе — в январе 1946 года, когда стало ясно, что СССР не ратифицировал Бреттон-Вудские соглашения и не собирается подчинять свою финансовую систему англосаксам.
Именно отказ Сталина сдать страну «печатной машинке», а вовсе не какая-то там «тирания» и «диктатура», вызвал горячее желание Черчилля выступить с программным документом, каким и являлась его речь в Вестминстерском колледже 5 марта 1946 года.
Попутно заметим, что знаменитые слова про «железный занавес» он смело позаимствовал… у Геббельса. В передовой статье в газете «Дас Райх» 25 февраля 1945 года тот ввёл это выражение в обиход (подробнее -— Трухановский В. Г. Уинстон Черчилль. М.: Международные отношения. 1982).
Метафора наглядная, вот Черчилль её и «приватизировал» — не пропадать же добру.
Какие цели ставили себе в Лондоне и Вашингтоне и что в итоге получилось?
Целью Второй мировой для англосаксов было уничтожение возможных конкурентов американской валюты и создание нового «долларового» мира. Подписание Бреттон-Вудских соглашений и появление Всемирного банка и МВФ. СССР отказался ратифицировать эти кабальные соглашения, и они вступили в силу 27 декабря 1945 года без нас. Новый мировой порядок начался.
И вот, уже пятого марта 1946 года следует знаменитая Фултонская речь Черчилля (http://www.conservator.ru/lib/churchill/fulton.shtml когда говорят об этой речи, где Черчилль обрушился на СССР, забывают об одной пикантной детали: СССР был английским союзником. Не соратником по борьбе против Гитлера — на тот момент действовал заключённый на двадцать лет союзный договор между двумя странами, о чём сам Черчилль сказал в своей речи — наше прим.).
Лорд Уинстон на трибуне в оксфордской мантии. Поблагодарив президента, он говорит:
«Я …позволю себе на основе опыта всей моей жизни взглянуть на проблемы, окружившие нас назавтра после победы; чтобы всеми силами сохранить всё, достигнутое такими жертвами и страданиями, ради будущей безопасности и торжества человечества».
Подчеркивает, что прибыл как частное лицо. Но говорит, являя интуицию политика, видящего структуру и характер глобальных отношений на годы вперед.
«От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике… опустился железный занавес», — заявляет он.
Имея в виду, что сконструирован он в СССР, под власть которого переходит Восточная Европа. Тамошние коммунисты строят тоталитарную систему. Кроме Британского содружества и США, «где коммунизм ещё в младенчестве», опасность растёт везде, ибо «пятые колонны» «выполняют директивы коммунистического центра».
Он подчеркивает: враги США — война и тирания. Поэтому открыть секрет ядерной бомбы — «преступное безумие». А сохранять мир и противиться тирании может только «братская ассоциация англоговорящих народов». Это означает особые отношения Британского содружества и Империи и Соединённых Штатов Америки. Включая объединение военных сил, арсеналов, разведки и т.д.
В 1938-м он уже доказывал: нужен «Большой альянс», способный остановить Гитлера. Теперь Черчилль предлагает альянс, чтобы остановить Сталина.
«Профилактика, — напоминает Черчилль, — лучше лечения». «Я очень уважаю доблестных русских людей и восхищаюсь ими, — говорит Черчилль, — и моим военным товарищем маршалом Сталиным… <…> Мы приглашаем Россию… занять место среди ведущих наций мира… Мы приветствуем… постоянные, частые, растущие контакты русских людей и наших людей по обе стороны Атлантики. Тем не менее моя обязанность <…> излагать факты так, как я их вижу…»
Но, говорит он,
«я отвергаю мысль о неотвратимости войны… Я не верю, что Советская Россия жаждет войны. Она жаждет плодов войны и… расширения своей власти и идеологии».
Из этого и надо исходить. И под эгидой ООН и на основе военной силы англоязычного содружества найти с ней взаимопонимание. Тогда «дорога в будущее будет ясной не только для нас, но для всех. Не только в наше время, но и в следующем столетии».
Эту речь сразу назвали «Железный занавес». Кстати, в первой версии текста абзаца о нём нет. Журналисты чуть было вовсе не упустили его, восстановив по частям. Им понравились яркие образы — «тоталитарный контроль» и другие.
Основная суть Фултонской речи, без политических реверансов:
«Соединённые Штаты находятся в настоящее время на вершине всемирной мощи. Сегодня торжественный момент для американской демократии, ибо вместе со своим превосходством в силе она приняла на себя и неимоверную ответственность перед будущим».
«На картину мира, столь недавно озарённую победой союзников, пала тень. Никто не знает, что Советская Россия и её международная коммунистическая организация намереваются сделать в ближайшем будущем».
Проще говоря, у США есть ядерное оружие и именно США ответственны за весь мир и его защиту от России.
А чтобы никто не сомневался, что не ООН, а США и его сателлиты правят миром, Черчилль уточняет:
«Однако было бы неправильным и неосмотрительным доверять секретные сведения и опыт создания атомной бомбы, которыми в настоящее время располагают Соединённые Штаты, Великобритания и Канада, Всемирной Организации… Ни один человек, ни в одной стране не стал спать хуже от того, что сведения, средства и сырьё для создания этой бомбы сейчас сосредоточены в основном в американских руках».
«… мы всё равно должны будем обладать достаточно разительным превосходством, чтобы иметь эффективные устрашающие средства против его применения или угрозы такого применения другими странами. В конечном счёте, когда подлинное братство людей получило бы реальное воплощение в виде некоей Всемирной Организации, которая обладала бы всеми необходимыми практическими средствами, чтобы сделать её эффективной, такие полномочия могли бы быть переданы ей».
Каково именно «подлинное братство», какой должна быть «Всемирная организация», решать США, которые всегда должны иметь разительное превосходство устрашающих средств.
Прощаясь, он сказал:
«Надеюсь, я пробудил мысль, которая повлияет на ход истории».
Так и случилось.
Фултонская речь Черчилля в дальнем американском городке пробудила мировые столицы. Было создано НАТО. Пришло понимание важности обуздания амбиций, которые, как учит Кант, рождают войны.
Сегодня она доступна, и читатель легко может найти в ней поучительные параллели между эпохами.
«Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию».
«Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями».
«Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира».
«По сути дела господин Черчилль и его друзья в Англии и США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно, и тогда все будет в порядке, — в противном случае неизбежна война».
Как говорится, без комментариев.
Полный текст интервью Иосифа Сталина газете «Правда» (http://www.coldwar.ru/stalin/about_churchill.php).
Тогда это закончилось геополитической трагедией — развалом СССР. Сегодня, если основываться на словах классика, это может закончится фарсом.
А потому — полезно копнуть в истоки «холодной войны» 1.0.
Сейчас совсем другие реалии, но сама идея международной мобилизации против России, конечно, жива до сих пор. Её продолжают продвигать США, а на место англосаксонскому миру пришёл более широкий термин «Запад».
Ряд западных обозревателей считают Мюнхенскую речь президента России Владимира Путина в 2007 году «российским ответом» на Фултонскую речь Черчилля. По словам Путина, после развала Советского Союза США пытаются распространить своё влияние на весь мир, и противостоять этому может только Устав ООН. Мюнхенская речь Путина, действительно, была воспринята международным сообществом как жёсткая и конфликтная. Однако её смысл кардинально отличался от Фултонской. Она предупреждала об опасности новой конфронтации между Западом и Россией. В этом смысле Путин говорил о необходимости предотвратить конфликт, а не начать его. То же самое Путин подтвердил и в Послании Федеральному Собранию 1 марта 2018 года.
С момента образования Древнерусского государства наша страна была постоянным объектом нападок для разных «великих завоевателей». Нищая голодная Россия с необъятными природными ресурсами представлялась лёгкой добычей. Где теперь эти завоеватели?
Следует помнить уроки истории — всем.
Сергей Девятов
