Guardian: Допинговый скандал говорит об упадке путинской России

Сейчас допинг стал метафорой, олицетворяющий манеру функционирования путинской России. Это страна, где цель оправдывает средства, а победа является единственным приемлемым исходом. Но если пристальнее присмотреться к повествовательной линии на тему допингового скандала и к реакции страны на него (эта повествовательная линия присутствует и во внутренней, и во внешней политике), то возникает другая метафора: о стране, страдающей от самодовольства и уверенно идущей к застою.

 

 

Побеждать любят все, а успех в спорте дает основание для гордости за страну. Это как минимум. А как максимум — победа является мощным политическим инструментом. Для СССР спорт был полезным способом сублимации соперничества времен холодной войны и демонстрации превосходства советской системы над упадочническим и ослабевающим Западом. Но в путинской России аудитория в основном внутренняя. Это может показаться проявлением педантизма, но здесь важно понять, что для нее смысл не в том, чтобы побить Запад — а в том, чтобы выиграть.

 

Как политический имидж Путина строится на его показной мужественности с голым торсом и на его приключениях, представляемых в качестве актов лидерства и государственной мудрости, так и российское государство сегодня узаконивает себя через успех и победы. Но оборотная сторона медали состоит в том, что неудача становится очень болезненной. Возмущение слабым выступлением национальной сборной по футболу на Евро-2016 очень быстро превратилось в обобщенную метафору, отражающую состояние нации. Коммунистическая партия объявила, что сборная оказалась такой же мягкой, как и правящая партия «Единая Россия», и сказала, что для достижения успехов в будущем необходима «сталинская мобилизация».

 

И дело не только в спорте. При Путине усилилась традиция доказывать, что это русские все изобрели, сделали, открыли, что они все узнали раньше и доскональнее остальных. Утверждений о великих достижениях великое множество. Это и заявление о том, что россиянин Александр Попов изобрел радио раньше Маркони (он и прочие действительно экспериментировали, однако Маркони предварительно провел исследования и создал нечто такое, что работало по-настоящему), и сюрреалистическая фантазия о том, как русские основали Рим.

 

Когда страна терпит поражение в тривиальных состязаниях, не только режим страдает от ущерба. Поражение указывает на другой фактор, который усиливает конфронтационные позиции России в международных делах. Если вы верите не только в то, что весь мир против вас, но и что в каждом соревновании есть лишь победители и проигравшие (здесь нет места мягкотелым либеральным играм в сотрудничество), то вы неизбежно стремитесь победить — или, по крайней мере, сделать так, чтобы все прочие проиграли. Трудности в нахождении общих взглядов с Россией, будь то Сирия или борьба с климатическими изменениями, заключаются как раз в этом маниакальном стремлении победить, а также в представлении о том, что если это плохо для России, то для всех остальных это хорошо.

 

 

Русские по праву гордятся своей изобретательностью. С этим согласится любой, кто видел, как русский водитель запускает заглохший двигатель при помощи веревки и куска жевательной резинки, или как рядовой гражданин благодаря своей хитрости, связям и подаркам пробирается по запутанному и враждебному лабиринту бюрократии. Но в этом триумфе человеческой созидательности есть один угнетающий аспект. Российское государство слишком часто думает, прилагает усилия и тратит деньги на то, чтобы хитростью обеспечить себе победу там, где оно может это сделать честно и открыто.

 

В конце концов, Россия уже проверила на толерантность олимпийский идеал преданности спорту ради спорта. Она давала и дает денежные вознаграждения и выгодные возможности успешным тренерам и атлетам, осуществляя через черный ход процесс их профессионализации (справедливости ради надо сказать, что и Западу это не чуждо). Но Россия пошла еще дальше, обратившись к своим спецслужбам. Скандально известная Федеральная служба безопасности сыграла центральную роль в допинговом скандале, показав, в какой мере службы безопасности и разведки стали инструментом и палочкой-выручалочкой для Кремля. С их помощью он может справиться с любой трудностью — и подавить политическую оппозицию, и ликвидировать техническое отставание.

 

 

Нарушать правила с таким самозабвенным усердием было готово не только государство, но и многие в мире российского спорта. Одна из причин такого явления отчасти заключается в предположении о том, что допингом занимаются все. Это широко распространенное, мощное, но неверное представление, бытующее в России. Оно не только оправдывает различные сомнительные методы, но и по сути дела требует их применения.

 

Например, сегодня, когда все на Западе заговорили (надо сказать, порой надуманно и с преувеличением) о российской «гибридной войне», которая ведется не только военными, но и политическими, и экономическими средствами, Москва считает, что она просто находится в обороне. Она полагает, что настоящий мастер гибридной войны это Запад (русские даже используют западный термин в переводе), который применяет ее методы для свержения режимов на Украине, в Ливии и в других местах, а Россия просто взяла на вооружение его тактику и инструментарий.

 

Точно так же, попытки бросить вызов российской государственной пропаганде наталкиваются на широко распространенное мнение о том, что западные средства массовой информации столь же предвзяты и пристрастны. В мире, где лгут все, выбора не остается, и приходится принимать на вооружение самую безопасную и удобную ложь.

 

 

Итак, все прочие делают то же самое, но делают это хитрее, удачливее, и лучше управляют законом и структурами. А Россию ловят и наказывают. Поэтому здесь нет никакой справедливости, а есть дискриминация. Президент российской легкоатлетической федерации Дмитрий Шляхтин, например, заявил: «У других стран проблем не меньше… но по какой-то причине они все время ищут проблемы в России». Это классический кремлевский сценарий — представлять все таким образом. Это и сравнение крымской аннексии с натовскими бомбардировками Югославии, которые альянс осуществлял в одностороннем порядке, и жалобы на то, что поражение России на Евровидении-2016 имело под собой политическую подоплеку.

 

Внешнему миру это зачастую кажется смехотворным и каким-то незрелым. Но важно помнить, что здесь участвует внутренняя аудитория, а ей рассказ властей о России как о жертве кажется более убедительным. Похоже, на ближайшее время Путин готовится к беспроигрышной ситуации. Если он обманывает, и ему это сходит с рук, он становится победителем. Если он обманывает, а его уличают и подвергают суровой критике, он все равно становится победителем как жертва несправедливости.

 

Но в долгосрочной перспективе последствия могут быть более проблематичными. При таком подходе Россия выглядит как нарушитель-рецидивист, которому нельзя доверять. Стране, которая поднимает ложную тревогу, труднее симпатизировать даже в том случае, когда она права. Например, заявления Запада о том, что российские футбольные хулиганы во Франции — это «бойцы гибридной войны», показывают, в какой мере кое-кто готов каждый раз верить лишь в самое худшее о Москве.

 

А еще есть внутренние издержки. Если делать вид, что проблемы — это и не проблемы вовсе, а просто болтовня иностранных врагов, то это прямой путь к изоляции и стагнации. Те меры, которые были приняты в России для борьбы с допингом, оказались не только слишком запоздалыми, но и по сути дела косметическими. Не в последнюю очередь это связано с тем, что руководит процессом министр спора Виталий Мутко, про которого ВАДА в своем докладе написала, что именно он организовал допинговую систему в стране.

 

Слишком много громких, но пустых слов, и слишком мало готовности брать на себя ответственность. Слишком мало реформ, слишком поздно, слишком неохотно они осуществляются. В этом отношении допинговый скандал и кремлевская реакция на него стали также метафорическим выражением тех причин, по которым путинская Россия приходит в упадок.

 

 

Дата публикации 27 июля 2016 года.

 

Фото: