GW: группа друзей Путина в Европе претворяет в жизнь сценарий, написанный кириллицей

При Трампе в моде была Инициатива трех морей. Это не что иное, как концепция Междуморья межвоенного периода, которую переименовали, чтобы она не ассоциировалась с великодержавными амбициями маршала Пилсудского. Президент Трамп желал зла Евросоюзу, а поэтому помогал Качиньскому (Jarosław Kaczyński) и Орбану, продвигавшим Инициативу трех морей в качестве своего рода альтернативы ЕС. Остальные участники проекта ставили перед собой иные цели, поэтому его так и не удалось наполнить реальным содержанием, но он отлично вписывался в планы Кремля, ведь все, что зарождается между Европейским союзом и Россией может дать Путину возможность вернуть России утраченные сферы влияния. Инициатива трех морей надежд оправдать, однако, не сможет: она лишилась заокеанского покровителя в лице Трампа.

Жизнь не терпит пустоты, поэтому появился новый геополитический проект. В нем отчаянно нуждается премьер Орбан, который утратил почву под ногами в самой сильной фракции Европарламента — Европейской народной партии. На фоне топорной дипломатии польской «Права и справедливости» (PiS) он выглядит виртуозом искусства выживания в политической семье, ценности которой разительно отличаются от тех, на каких базируется олигархическая система, выстраиваемая Орбаном в Венгрии. Предваряя свое неизбежное изгнание, он решил уйти сам, а теперь ищет план, который обеспечат ему политическое будущее.

Маленькая Венгрия вновь втягивает в свою стратегию большую Польшу. Так уже было в 2020 году, когда самый крупный получатель европейских средств, Варшава, грозила заблокировать бюджетный пакет, утвержденный на саммите ЕС в июле 2020 года. Премьер Моравецкий угрожал сделать это под давлением собственного министра Збигнева Зёбро (Zbigniew Ziobro). Речь шла о привязке выделения средств к соблюдению принципа верховенства права. Такой механизм угрожал в первую очередь Венгрии, которую совершенно справедливо обвиняют в использовании европейских средств как инструмента политической коррупции. Польша позволила втянуть себя в игру, которая нужна Будапешту. Хвост теперь виляет собакой.

1 апреля 2020 года премьеры Моравецкий и Орбан, а также глава партии «Лига Севера» Сальвини провели в Будапеште встречу. Происходила она при особых обстоятельствах: в Донбассе гибнут люди, а Россия устраивает демонстрацию силы у границы с Украиной. Союз друзей Путина, Орбана и Сальвини, удивления не вызывает. Второй открыто демонстрирует свои пророссийские симпатии, выступает против антироссийских санкций и одобряет аннексию Крыма, надеясь получить от Кремля финансовую помощь. Первый повел себя очень некрасиво, заявив о правах венгерского меньшинства в тот момент, когда «зеленые человечки» атаковали Украину, а потом увязал будущее венгерской энергетики с российскими кредитами и технологиями.

Появление премьера Моравецкого в компании явных друзей Путина выглядит недоразумением. Если, однако, сопоставить воинственную русофобию правительства «Права и справедливости» с его реальными шагами на европейской арене, оно предстанет в ином свете.

Мне запомнились часы позора в Европейском парламенте, то есть дискуссии на тему злоупотреблений польских властей. Как премьеру Шидло (Beata Szydło), так и Моравецкому рукоплескала экзотическая компания националистов и ксенофобов, которых объединяли ненависть к ЕС и симпатии к Путину. Это обернулось катастрофическими последствиями для репутации нашей страны и бросило тень на нашу восточную политику. Аналогичный эффект имела встреча Моравецкого с Орбаном и Сальвини в Будапеште. Она напоминала злополучную конференцию на тему ближневосточной безопасности, состоявшуюся по настоянию Трампа в Варшаве в феврале 2017 года. Польша отказалась от солидарной европейской позиции по Ирану, а премьер Нетаньяху по этому случаю обвинил ее в соучастии в Холокосте. Тогда казалось, что глупее действовать уже невозможно, но экзотическая троица в Будапеште показала, что это не так.

Сальвини говорит о новых шагах, призванных «восстановить расколотую сейчас семью». На политической карте Европы можно обнаружить сегодня самые разные версии евроскептического популизма. Выбор очень широк. Неплохие политические шансы есть у Марин Ле Пен и ее «Национального фронта». Из всех кандидатов на пост президента Франции в 2017 году глава польского МИД Ващиковский (Witold Waszczykowski) общался только с ней, также она была единственной, кто не скрывал, что получает финансовую помощь от Кремля. Отблагодарила Ле Пен годом позже, заявив: «польские власти исповедуют наши идеалы». Идеалы эти — национализм, расизм и протекционизм.

Похожий политический репертуар у Герта Вилдерса (Geert Wilders), который считает приоритетом укрепление связей с Москвой, говоря, что это соответствует интересам живущих торговлей Нидерландов. Антиевропейский популизм возрождается также в некогда идиллической Скандинавии. Так что у «будапештского треугольника» есть шансы обрести партнеров для политического проекта, который вопреки своей направленности носит название «возрождение Европы». Проблема в том, что у потенциальных партнеров больше расхождений, чем точек соприкосновения. Северный популизм придерживается жесткого подхода касательно дисциплины в государственных финансах, южный — склоняется к более мягкому подходу. Отличается также их реакция на имперские поползновения Кремля, то есть отношение к антироссийским санкциям.

Идейная база проекта, названного «возрождением Европы», полностью противоречит польским национальным интересам, а также концепции Веймарского треугольника. В его основе лежит национализм, то есть возрождение национальных эгоизмов, а оно всегда оборачивалось для Европы (а тем более для Польши, лежащей между Германией и Россией) трагическими последствиями. Даже без обращения к печальным урокам истории XX века можно заметить, что потенциальные участники проекта Орбан — Сальвини (с Моравецким в качестве довеска) продвигают крайний протекционизм и выступают против миграции. Речь идет не только о мусульманах, но и о мигрантах из Восточно-Центральной Европы, то есть в том числе о возможности поляков искать легальную работу и извлекать выгоду из единого рынка. Участники встречи в Будапеште ищут партнеров, готовых повернуть вспять процесс европейской интеграции и вернуться в мрачное прошлое. Они, осознанно или неосознанно, претворяют в жизнь сценарий, написанный кириллицей. А происходит все на фоне того, что президент США назвал Путина «убийцей»!

На протяжении многих лет постсоветская Россия, стиснув зубы, бессильно наблюдала за тем, как очередные части давней империи уходят от нее под крыло НАТО и Евросоюза. Наконец она дождалась «перемен к лучшему» (отсылка к предвыборному лозунгу польской правящей партии, — прим.пер.), ставших для Кремля отличной новостью. Наша страна, которая в 2004 году присоединилась к европейскому сообществу демократии и верховенства права, в 2015 стала ориентироваться на восточные образцы устройства государства. Польша Качиньского вместе с Орбаном и Сальвини вербует добровольцев на гибридную войну, которую объявил Европейскому союзу Путин. Сравнение с Тарговицей («Тарговицкая конфедерация» 1792 года — символ предательства государственных интересов, — прим. пер.) в этом контексте выглядит слишком слабым.