Империи наносят ответный удар. Эпизод IV

Еще во «времена исторического материализма» довелось колесить по нашим необъятным просторам с музыкально-просветительским туром. Сначала выдающийся гитарист, друг гениального актера Игоря Ильинского, балагур и обаятельный похабник Петя Полухин играл что-то замысловатое на концертной гитаре. Потом я незамысловато рассказывал о внешней политике партии. Общество «Знание» доверила на чёс по самым глухим сельским клубам.

И вот заслуженный артист Петр Иванович в белом фраке (это не метафора!) начинает исполнять свою авторскую коронку — Токкату и фугу ре минор Иоганна Себастьяна Баха. После Баха играл Фейербаха, точнее великие сонаты Людвига Бетховена в необычном гитарном исполнении. Зал — человек триста поддатых мужичков в промасленных фуфайках и их подруг в плющевых полупальто благоговейно внимал. Но где-то минут через сорок заерзал и робко привстал двухметровый сомлевший механизатор: «Товарищ музыкант, хватит уже настраивать инструмент. Поиграйте чего-нибудь.»

Тогда я думал, что это смешно. Сейчас полагаю, что подобное выглядит величественно. Только в космосе великих проектов стирается грань между подготовкой и действием, увертюрой и кульминацией, сосредотачиванием и актом…Поэтому, когда я искал рукопашный аналог российскому имперскому стилю, сомнений даже не возникло. Конечно, это стиль Тайцзицюань.

Впервые я познакомился с его грацией на набережной Шанхая. Тогда это был еще велосипедный мегаполис и люди приезжали утром к реке Хуанпуцзян не на «меринах», а на своих двух колесах. Маленькими группками делали причудливые замедленные па. Я тоже присоединился. Думал — дыхательная гимнастика. Оказалось, уникальный по многообразию, стиль уличного боя.

Вот эта первая и очевидная особенность Тайцзицюаня и вызвала сходу у меня стойкие ассоциации с российской имперской поступью. За триста лет официального существования Российской империи, никогда не было понятно, когда она настраивается, а когда уже играет. И что означают ее великодержавные телодвижения — разминку или уже боевой ударный комплекс в действии. Этот феномен и вводит в заблуждение даже очень незаурядных персон.

Помню как некогда президент Израиля Шимон Перес пытался поучать президента РФ Владимира Путина. Израильтянин имел конечно массу достоинств. Самый зрелый по возрасту в мире политик, писатель, поэт, женолюб, практически полиглот и фанат спецназа. Мне посчастливилось с ним пересечься в Кнессете, сохранив послевкусие мощной и теплой энергии. Наверное, поэтому он еще и «отец еврейской атомной бомбы», как его называла пресса. К тому же родился в необычном месте — как раз там, где сейчас прорывают польскую границу мусульманские беженцы. Надеюсь, они не затопчут могилу его деда, сожжённого там заживо в синагоге. (Какова все- таки степень абсурда нашего мира: иракские и афганские беженцы на территории Белоруссии прорывают польскую границу, чтобы попасть в Германию. А польские крестьяне, прячут от своих «стражников» прорвавшихся беженцев, как когда-то прятали евреев от фашистских зондеркоманд. Тут, пожалуй, бессильна и вся иудейская мудрость. А виновата, как всегда, Россия.)

Так вот, Перес тогда настойчиво пытался убедить Путина склониться перед могуществом американцев, признать их мировое безусловное господство. Едва ли не спеть «я готов целовать песок, по которому ты ходила.» Главный аргумент был таков: американцы, мол, окружены друзьями, а русские — врагами. Еще Штаты всем дают, а Россия — у всех просит (по тем временам). К тому же окружена Америка теплыми рыбными водами, а Россия безбрежными пустыми полярными льдами…

Эх, не практиковался дедушка Шимон в восточных единоборствах…

Стиль Тайцзицюань уникально близок к геополитике Российской империи как раз тем, что имеет очень специфический подход к врагам. Точнее, его нарратив — не считать врагов врагами. Поясню.

Из описания предыдущих эпизодов, становится ясным, что для англо-американской имперской стилистики, для той же польской и частично для туранской и их рукопашных аналогов, враг — нечто сакральное, константное, неизменное. Его надо ошеломить, повергнуть, а лучше уничтожить. Другое дело упомянутый стиль.

Во-первых, уникален сам базовый принцип Тайцзицюаня — по возможности не применять силы. Даже пресловутой «мягкой силы». Просто избегать прямого столкновения. Или довести до немыслимого для противника предела, почти до невидимости «мягкие техники». (Такое не снилось даже Джину Шарпу).

Во-вторых, использование причудливой техники «тяни-толкай», стирает грань между притягиванием противника и отталкиванием. (По нашему — между «кнутом» и «пряником»).

В-третьих, здесь манкируют прыжки и скачки. (В политике это называется «революции» и «перевороты». А в таких странах как Украина прыжки и скачки вообще отождествляют с революциями и переворотами.)

В-четвертых, это стиль обстоятельств, а не намерений. Здесь всё адаптировано к возможностям тела, условиям среды, потенциалу противника. (То есть государственная схоластика подчинена реальным целям. Здесь «превыше всего» логика бытия, а не химеры сознания.)

В-пятых, и это главное, только в этом стиле применяются приемы, которые не калечат, а лечат (в прямом смысле) противника. То есть, оказывают не травмирующей, а оздоравливающий эффект на оппонента. (Сразу, почему-то вспоминается не Брюс Ли, а наш «ограниченный контингент» в Афганистане.)

Если продолжить и углубить интерпретацию этого стиля на геополитику, сразу становится ясной «ошибка Переса». Сиюминутно, тактически он возможно тогда был прав. Но стратегически, концептуально «не догонял» ситуацию. Конечно, десять лет назад он не мог и представить, что «друзья»-мексиканцы будут силой прорывать штатовские границы под свист плетей американских рейнджеров.

Что «друзья»-канадцы станут выражать резкие протесты против перекрытия могучим соседом нефтепроводов.

Что Россия станет для многих стран главным энерго- и зерновым донором- «давателем». Но не будет в отличии от Штатов «давателем»-экспортером революций и переворотов.

Что, наконец, теплые рыбные воды вокруг Штатов будут загажены отходами, а приполярные российские моря станут и транзитным и ресурсным Клондайком…

Мастер Тайцзицюаня способен сорокасекундную убойную комбинацию движений и ударов растягивать на сорок минут. Просто он скрупулезно думает о своем здоровье и благополучии противника, которого ни когда не считает «конченым» врагом.

Мудрец понимает, что бывший «враг» может стать союзником, а лучший «друг» — неприменимым ненавистником. Мудрец знает, что есть империи, которые больно делают друзьям, а есть и те, которые приятно делают своим врагам. И он не боится насмешек над своей медлительностью и заторможенностью.

Российским имперский стиль не приемлет суетливости и торопливости. На кону всегда и свои, и чужие судьбы. Поэтому многие геополитические «связки» растягиваются на годы. Настоящие, глубинные империи не боятся насмешек и упреков. Есть православие, которое учит смирению и терпению. Наша вера и при географическом расширении своей ойкумены, никогда не применяла лихорадочные способы силового принуждения других религий, но тратила века на поиски с ними компромиссов и гармонии. Именно об этом писал Николай Яковлевич Данилевский, вскрывая фундаментальное различие православия и католицизма. Совсем разный стиль…

Даже на бытовом ментальном уровне (а особенности геополитики всегда растворяются в быту), поразительны различия пословиц. Именно они глубже всего фиксируют ментальную суть. У русских: например, голоден «как собака», у американцев голоден «как охотник» (абстрактный охотник, а не конкретно сын действующего их президента Хантер). То есть, русские и в экстриме думают о «братьях меньших», а американцы прежде всего о себе.

Хотя, конечно, главное различие стилей на фундаментальном уровне. Когда-то в офисах американских политконсультантов модно было вывешивать на стене лозунг: «Мы должны дать клиенту не то, что он просит, а то, что ему нужно». Правильно, правильно! Только сегодня американский стиль, как уже отмечалось: дать и не то, что просят и не то, что нужно. Спросите от Украины до Афгана, от Чили до Ирака. Но принцип этот остается. Может нам удастся его освоить? Пока же мы уже даем, но еще только то, что просят. Внимательнее надо быть в школе Тайцзицюаня…

Да, держава получает шанс стать великой империей, только когда в ней возникает элита, получающая большее удовольствие от реализации высших государственных интересов, чем от сиюминутных личных. Симптомы подобного уже есть. Хотя настраиваемся, конечно, долго. Или бесконечно долго? Пора играть. Но с чего начинать?

Советская реинкарнация российской империи погибала сложно и многопланово. Для меня лично, знаковым моментом, реперной точкой невозврата стал фильм с глубоко символичным названием «Маленькая Вера». Будучи поклонником творчества Павла Александровича Флоренского, вижу в названиях и именах сакральный смысл.

После ошеломляющей популярности ленты с таким названием, жить было нельзя. Бойцы Тайцзицюаня утверждают, что победить свои внутренние недуги и нейтрализовать внешних недругов можно только при абсолютной вере в свой стиль. Значит нам нужна вера. Большая вера.