Какой вариант политической реформы в России выберет Владимир Путин?

Если правящий класс лишить консолидирующей партии власти, а саму партию власти лишить парламентского представительства и распустить, то правящий класс потеряет канал влияния на политические процессы. Потеряет инструмент легитимации своих целей и решений. Поэтому если в России всерьёз затевать политическую реформу, то сначала надо определиться с состоянием правящего класса – он расколот или консолидирован. 

Если он расколот, то партию власти можно распускать, и на её место ставить ту, которая будет выполнять роль инструмента победившей группы в правящем классе. Это довольно радикальная политическая реформа. В нашем случае это замена «Единой России» либо на партию, созданную на базе «Общероссийского Народного Фронта», либо на два ее крыла, либо абсолютно новый политический формат. 

Если правящий класс сохраняет консолидацию, несмотря на групповые конфликты внутри него, то в таком случае возможен лишь ребрендинг, смена вывески при прежнем курсе. В нашем случае это смена названия с «Единой России» на условное "Российское Единство", при том, что и сама политическая реформа будет условностью. КПРФ выделят отдельно, её коммунистическую половину оставят умирать своей смертью, а социал-демократическую половину сольют с кем-то ещё типа СР и ЛДПР ради образования партии условно "Российские объединённые левые", где партия обретёт своих доноров или спонсоров в лице разных групп крупного российского капитала.

В этом случае будет создана двухпартийная система при монолитном классовом, а точнее, групповом господстве, где две партии будут сменять друг друга во власти, как демократы с республиканцами в США, меняя нюансы и акценты, но сохраняя прежним основы социального строя и способа перераспределения Совокупного Общественного Продукта. 

Двухпартийная система хороша тем, что победившие группы в правящем классе могут меняться, а сам правящий класс не меняется, и преемственность политики сохраняется при смене по очереди правящих партий. Да, политический процесс становится декорацией, но где он не декорация? Буржуазная парламентская демократия по своей сути есть декорация, скрывающая закулисные сговоры теснящих друг друга во власти элитных группировок.

Но разве в таком случае не была декорацией Советская власть, где все решения принимались закрытым образом на заседаниях Политбюро? Кто-то всерьез верил, что знатные доярки и докеры реально определяют курс Страны Советов на заседаниях Верховного Совета? Что дедушка Калинин весил больше товарища Сталина? Что Подгорный был выше Брежнева? Что Громыко стоял выше Горбачёва? 

Любая политическая система в своей публичной части есть декорация и спектакль. Да, возможна ситуация, где Конгресс борется с президентом, но и там все решения принимаются за кулисами, а озвучиваются через публичные институты. Любой политический процесс есть сочетание публичных и закрытых согласовательных процедур. Даже в гаражном кооперативе члены Правления сначала советуются с группами поддержки из дольщиков, а потом выносят вопрос на Правление и принимают согласованное решение. 

Так что декоративность во власти  - вещь неизбежная и не самая плохая. Трудно себе представить, что нынешние депутаты из Единой России, куда включены спортсмены, артисты, коммерсанты, чиновники, либералы, монархисты и просто ловкие люди в состоянии профессионально вникнуть в любой вопрос и выдать профессиональное взвешенное решение. Без руководства извне они сначала будут 100 лет договариваться, а потом примут ошибочное решение – такое, за которое проголосует большинство, а не то, которое нужно стране. Потому что нужды страны каждый депутат понимает по-разному. 

Гораздо хуже декоративности власти её неспособность вовремя принимать нужные решения. А для того, чтобы быть способной вовремя принимать нужные решения, власть должна быть в разные моменты разной – или декоративной, или не декоративной. Когда правящий класс целен, декоративность во благо, когда он расколот – во вред. При расколе правящего класса сохраняется неспособность старой декоративной политической системы решать новые главные задачи и отвечать на главные вызовы времени.

Для этого нужны процедуры отторжения от  власти прежних групп и приведение к власти новых. Тут политический процесс должен быть реально конкурентным и недекоративным. Декоративность служит лишь консервации пороков и недостатков. То есть для ротации элит нужна недекоративная политическая система и способность коренным образом изменять систему формирования партий и их доступа к рычагам власти. 

Но когда будет достигнута очередная стабильность, любая конкурентность в политическом процессе станет во вред и для стабилизации системы её придётся снова вернуть в декоративное состояние. До тех пор, пока деградация очередной элитной группы не станет угрозой всему обществу и систему снова придётся менять. 

Российское общество крайне активно по социальной динамике, и это следствие того, что в нём нет исторически сложившихся правящих классов. Бюрократия заменяет в России правящий класс, и это ненормально, потому что бюрократия не хозяин, а слуга, и когда слуга становится хозяином, это значит, что в доме беда.

Бюрократы не должны сами себе ставить задачи и сами решать, как их приводить в исполнение, не должны, потому что эта управленческая прослойка неоднородна по социальному составу, не имеет устойчивых классообразующих признаков и способна радикально менять мотивацию. Политическая система, где правящим классом становится бюрократия, находится в состоянии острой опасности. Здесь самая лёгкая дорожка к организации заговоров и распада страны. Об этом говорит исторический опыт человечества за последние 200 лет. 

Бюрократия может временно заменять правящий класс, когда социальная революция смела прежний класс и не успел возникнуть новый. Если бюрократия узурпирует власть и собственность, она обретает противоречивую двойственность и политическая система становится неустойчивой. Она живёт, пока бюрократию возглавляет сильный диктатор, потом бюрократия крепнет и свергает диктатора, потом она деградирует, но блокирует все пути ротации административных и политических элит. 

Венцом деградации бюрократии как правящего класса становится процедура наделения ею себя собственностью. То есть административная элита прорывается в бизнес-элиту. В такие периоды общество становится крайне больным. Процветает коррупция, кризис общественной морали, происходит падение нравственности и растут протестные настроения. 

Неукоренённая легитимно в системе общественных отношений бюрократия, проводившая приватизацию в свою пользу и потому на основе криминальных решений не в состоянии получить опору в социуме, со временем превращается в национальных предателей, ищущих путей бегства из обворованной страны с наворованным капиталом. Но поскольку такая бюрократия пока остаётся при административной власти, она легко вербуется иностранными разведками и превращается в национального предателя. 

Простой пример: в 2014 году многие члены экономического блока президента были против присоединения Крыма. «За» оказался один единственный Андрей Белоусов.  Тот самый, что сейчас предложил для спасения бюджета и избегания пенсионных реформ изъять сверхприбылей металлургических и химических корпорация на 500 млрд рублей. И при согласии Владимира Путина получил консолидированный протест всех ключевых экономических министерств, за которыми стоят крупные олигархические круги. 

Вот так бывает, когда класс собственников формируется из состава чиновников. Они не укоренены в государстве и готовы бежать из него в любой подходящий момент со всеми своими деньгами. И если не убежали, то лишь потому, что теперь их на Западе плохо принимают, да ещё и заводы их из России никуда перевезти невозможно. Сырьевые заводы. А так уехали бы вместе с заводами.

Компрадорская буржуазия получается именно из вчерашней бюрократии. Это элита с первичными признаками бюрократии и со вторичными признаками буржуазии. Разумеется, главной четой такой элиты является её чрезвычайно высокая коррупционная уязвимость. Идущие чередой расследования Навального показывают со всей наглядностью, что Запад  охотно использует этот компромат в борьбе за влияние на такую российскую элиту. 

Расколы в такой элите происходят по мере элитогенеза, по мере её становления и превращения из бюрократической в буржуазную. Такая элита уже осознаёт свои долгосрочные классовые интересы. Она начинает требовать  суверенитета и его защиты, начинает понимать приоритет государственных интересов над своими частными или групповыми. Ей некуда бежать в этом мире.

Если для бюрократической элиты - "Где хорошо - там Отечество", то для новой буржуазной уже всё наоборот: "Где Отечество - там хорошо". Потому что Запад из Отечества превратился в угрозу и опасность, то есть то, что всегда ассоциируется с чужбиной. А Россия – это место, где можно сохранить собственность и достаток. 

По мере разделения элиты на эти две группы и отдаления их друг от друга встаёт вопрос раздела прежде общего "властного имущества". Как всякая разводящаяся семья, современная российская элита демонстрирует борьбу за ресурс и в качестве судьи призывает президента. Как принято у нынешней коррупционной элиты, она ищет "подходы к судье", пытаясь подкупить президента обещаниями поддержки. Однако президент после выборов получил собственный ресурс и от элит не зависит. Непопулярными мерами, том числе, пенсионной реформой, элита старается убить рейтинг президента и тем самым вернуть его под своё влияние. Президент уклоняется от таких ударов и готовится вынести своё судейское решение. О чем идет речь?

На мой взгляд, в России готовится политическая реформа, видимой частью которой станет изменение политического ландшафта. Правящий класс как совокупность конкурирующих групп никуда не денется, но вот одни группы лишатся каналов влияния, а другие их обретут или увеличат уже имеющиеся.

В этой ситуации для определения серьёзности намерений правящей элитной группы стоит выбрать два маркёра, наблюдение за которыми очень многое скажет. Первый маркер – это партия «Единая Россия». Второй маркер – нет, не ОНФ, как можно было бы подумать. Второй маркёр – это такая маленькая и малоизвестная партия, как ПВО («Партия Великое Отечество») Николая Старикова. Ее политическая судьба многое скажет о сути перемен. И вот почему.

В процессе борьбы за место под политическим солнцем последовательный сторонник Путина Николай Стариков создал свою партию. Он долго её развивал, и она достигла пика популярности в 2016 году. Кураторы Старикова очень рассчитывали, что им удастся попасть в Госдуму, хотя бы в минимальном числе. Но партия власти «Единая Россия» узрела в партии Старикова ПВО колоссальную опасность.

Через депутата ЕР Евгения Фёдорова, который со своим движением НОД утверждался на электоральном поле, далёком от «ЕР» и близком Кургиняну и Старикову, было сделано предложение провести в рядах НОДа в новую Думу группу депутатов от партии Старикова, но при условии, что все они – и НОД, и ПВО – пойдут от Единой России. Так партия власти старалась поглотить конкурента. При этом обещали помочь деньгами и административным ресурсом. Стариков отказался категорически. На этом его дружба с Евгением Фёдоровым кончилась и даже возникла ссора. 

Но ЕР отомстила ПВО тем, что по своим каналам влияния добилась снятия партии Старикова с предвыборной гонки. Системные партии испытывали кризис доверия, был высокий спрос на новые лица и новые партии. ЕР заблокировала тогда этот путь – при согласии всех прочих думских партий. Имевшая все шансы попасть в Думу ПВО мгновенно попала в нокаут.  С тех пор ЕР – главный политический противник ПВО, которая потеряла 5 лет в политическом отстойнике и стала испытывать трудности с удержанием внимания среди сторонников и поиском денег на политику. 

Начинавшая как мягко консервативная партия, с течением времени следующая за мнением доминирующих электоральных групп ПВО перешла на совершенно чёткие социал-демократические, умеренно-левые позиции. Пути ЕР и ПВО разошлись не только по личным, но и по идейным причинам. Единственное общее, что теперь есть у праволиберальной ЕР и левоцентристской ПВО – это Владимир Путин. Обе партии поддерживают президента и выражают готовность помочь ему в реализации политического курса. Но вот только курс этот ЕР и ПВО видят по-разному.

ЕР поддерживает Дмитрия Медведева, своего лидера, а ПВО требует его отставки и изменения его курса. ЕР формирует правительство, а ПВО требует отправить правительство в отставку, по сути, присоединившись к требованиям КПРФ и её союзников. 

Если в России произойдут настоящие политические реформы с реальным переформатированием партийной системы, то ОНФ превратится в партию, которая вберёт в себя все право-консервативные силы и лица и займёт место ЕР.  При этом названия обеих организаций изменятся. Для противовеса возникнет также мощное лево-центристское образование. Оно будет зарегистрировано как социал-демократическая партия. КПРФ может поменять лидера и потерять половину членов, стоящих на социал-демократических позиция - если им просто будет куда перейти.

В любом случае после уходя Зюганова и образования новых системных партий, КПРФ реально рискует не преодолеть 7%-го барьера на следующих выборах. То есть двухпартийная система станет реальностью. Если намерения по поводу такой реформы серьёзны, то ПВО непременно войдёт туда как составная часть левоцентристской партии. Её не оставят за бортом. Именно потому судьба такой малой партии, как ПВО,  является определенным маркёром серьёзности намерений архитекторов политической реформы.

Если реформа будет декоративной, то ЕР просто сменит название. В таком случае внутри неё останется ОНФ для контроля и надзора, а ПВО останется "неохваченной" мелкой партией с большими потенциальными возможностями, реализовать которые никто в элитах не захотел – или не смог. КПРФ ждёт та же самая судьба, а вот ЛДПР и СР могут принять участие в создании новой левоцентристской партии. Но возглавить эту партию – у старых лидеров шансов нет никаких. Требование к новой системе – только новые лица. 

Как для первого, так и для второго сценария должны быть свои основания и свои причины. Каким путём пойдёт партийная реформа, покажет время и определят обстоятельства, на тот момент возникшие. Может и так случиться, что произойдёт нечто непредвиденное, и от реформы откажутся. Но для этого должно случиться какое-то ЧП. Если же всё будет штатно, то какой-то из вышеперечисленных способов реформы политической системы России состоится в ближайшие два-три года.

"Новым выборам - новые партии!" – так можно условно обозначить актуальную повестку ближайшего будущего. Два варианта интересны тем, что из них нельзя организовать нечто среднее. Реформа, если состоится, будет или декоративной, или нет. И для того, и для другого будут свои причины. Какие – увидим по мере приближения срока. 

Одно можно сказать точно: в России продолжается процесс классообразования с вычленением буржуазии из чиновничества, и утратой чиновничеством статуса правящего класса с передачей этого статуса буржуазии. И по мере осознания себя буржуазией как правящего класса со своими интересами постоянного, а не временного характера, компрадорский характер буржуазии будет меняться на государственнический. В составе крупной буржуазии произойдут изменения полюсов сил. Компрадоры будут всегда, но их постараются лишить политической власти государственники. 

Борясь внутри себя с национальными изменниками, буржуазия сохранит позицию господствующего класса, постепенно выражающего не узкоклассовые, а общенациональные цели. Именно по этой причине российская национальная буржуазия готова объединиться с трудящимися в борьбе против буржуазии компрадорской. Поиск межклассового согласия в этой области и будет полем деятельности левоцентристских и социал-демократических партий в России, нравится это левым радикалам или нет.

Правоконсервативные партии постараются  выражать интересы национальной буржуазии и национального чиновничества, а также верхушки рабочего класса, крестьян и интеллигенции. Левые партии находятся в длительном упадке, так как старые чёткие признаки рабочего класса в эпоху нужно-технической революции оказались размыты и утратили свою значимость, а новые не возникли. Классовое сознание рабочих не оформлено. Оно с одной стороны размывается интеллигенцией, с другой – мелкой буржуазией и рабочей аристократией (мечта перейти из рабочих в лавочники). 

По этой причине крупных левых партий в России не возникнет – нет широкой социальной базы. Те же, что есть, останутся довольно маргинальными структурами. Процесс развития капитализма в России с неизбежностью приведёт к осознанию не только противоположности классов и наличия классовой борьбы, но и взаимозависимости классов и важности избегания классовой войны.

Развитие согласовательных социальных технологий в обществе есть признак его цивилизованности, и отработанные прежние инструменты, более не способные служить этой цели, должны безжалостно выбрасываться на историческую помойку и заменяться новыми, реально работающими на гармонизацию общественных интересов. Приемлемой альтернативы такому процессу просто нет.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники