Отказ от продления договора об утилизации ядерных отходов, операция в Сирии, нескончаемый конфликт на Украине — всё это указывает на то, что отношения России и Запада ухудшаются. Российский режим традиционно считается недемократическим и, следовательно, второсортным. Вопрос о степени демократичности выборов и принятия законов в «образцовых» Франции, Великобритании и США почему-то никем не ставится. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку. Так что вопрос о демократии пока отставим, ведь здесь всё и так ясно. Лучше обратим внимание на вменяемый России экспансионизм.
Складывается впечатление, что российское руководство во внешней политике действует в большей степени интуитивно, чем во внутренней. В мире есть запрос на освобождение от «либеральной гегемонии», как охарактеризовал нынешний мировой порядок бывший посол Великобритании в России Тони Брентон. Суверенитет в наше время стал слишком дорогим удовольствием. Роль международных военных, экономических и политических структур, находящихся под протекторатом «уставшего гегемона» — США, всё ещё достаточно велика. Но есть проявление недовольства со стороны тех, кто хотя бы отчасти смог позволить себе бросить вызов этой системе. Неуверенный и скромный (история с Крымом), он вызвал непропорционально агрессивную реакцию.
«Россию нарушила и продолжает нарушать правила игры» — утверждает западный истеблишмент. Нет, это была игра, в которой России и подобным ей крупным региональным игрокам была отведена роль «молчащих нейтралов» — тех, кого не берут в клуб по интересам, но и не считают за явных врагов. Кроме России таким статусом обладают Китай, Индия, Бразилия, в последнее время к этой группе примкнул Иран. Есть потуги со стороны некоторых европейцев — венгров, к примеру, изменить правила игры в ЕС. Для монополистов дискурсивных, финансовых и политических подобные вызовы — это угроза.
Проблема России не в том, что она бросила вызов создателям игры «Либеральная гегемония». Проблема в том, что это было сделано половинчато. Ведь всякий знает, что половинчатая реформа способна вызвать последствия, диаметрально противоположные тем, которые были бы в случае проведения полных преобразований. Не получив земли в 1861 году, освобожденные крестьяне стали бунтовать. Не переведя капиталы элиты в Россию и не наладив ситуацию с отечественным реальным сектором экономики, российское руководство само себя загнало в ловушку.
Причина этого, на мой взгляд — слабая теоретическая база. Необходимо понимание того, за что нужно бороться. Осознание целей, и выстраивание, исходя из них, тактики и стратегии.
Россия на данном этапе не способна быть империей. Для нас, ввиду отсутствия идеологии, это непомерно высокий запрос. Вот у американцев идеология есть: «борьба за права человека во всем мире». Как она используется — вопрос другой. Но эта идеология продуцируется через массовую культуру — через кинематограф, компьютерные игры, музыку, литературу. О «Капитане Америка» из комиксов знают почти все мальчики в России. А что хорошего о России знают американские мальчики? Вот что значит «мягкая сила» и культурная притягательность.
Мы — не империя. Мы — нация, нуждающаяся в консолидации. Не в той примитивной и пассивной, которая достигается путем запугивания через ежедневные выпуски новостей на ТВ. Национальное сознание и без вмешательства государства активно ищет близкие себе героические образы, которые порождают острые кризисные ситуации (ополченцы Моторола и Мозговой, летчик Олег Пешков, казак Бабай). Популяризовать их, оформить через массовую культуру, тиражировать и распространять — вот задача государства, с которой оно пока не справляется. Не считать же за таковое конфуз с Маннергеймом, памятную доску которому неравнодушные граждан за пару месяцев успели покрасить, порубать и просверлить. Двойка с минусом — вот оценка, которое достойно государство на данном этапе, если рассматривать его работу в культурном поле.
Одной культурой, конечно, сыт не будешь. Также важна дипломатия. Внешнеполитическая солидарность с теми, кто выступает мятежником по отношению к сложившейся игре. Нет, не погрязший в маразме северокорейский режим. Европейцы-евроскептики, индусы с Нарендрой Моди, курдские повстанцы, иранцы, которым одновременно чужда и исламская диктатура, и откровенная сдача страны Западу. В США демократы пугают население тем, что Трамп — марионетка Москвы. И это при том, что Москва и пальцем не шевельнула, чтобы как-то выгородить скандального миллиардера. Теперь представьте, какой же ор поднялся бы, имей Россия хоть одно симпатизирующее ей движение в США! Но у нас нет «пятой колонны» на Западе. Зато у Запада в России она есть. И это очень печально.
Не плывите по течению — вот что хочется пожелать российским конструкторам внешней и внутренней политики.
