NBC News: у Путина нет нового Крыма, чтобы поднять свою популярность

Спустя пять лет после захвата Крыма у Украины российский президент Владимир Путин отпраздновал эту дату с большой помпой. Он посетил этот черноморский полуостров, охваченный патриотической пропагандой. Но для многих россиян эти праздничные мероприятия были похожи на сцену из фильма «Безумный Макс: Дорога ярости»: шумихи много, а реальность весьма скудная и мрачная.

Поначалу аннексия вызвала резкий скачок популярности Путина, но нескончаемые разглагольствования на тему величия России в основном исчерпали себя. Быстро приближаются серьезные политические и экономические кризисы. Ресурсы страны на пределе, и путинская версия российского будущего, в котором «весь мир против нас», становится все более непопулярной. Спустя пять лет после крымских событий люди хотят нормальной, а не героической жизни.

История должна научить каждого самовластного правителя, что национализм не может длиться вечно, потому что риторическим величием счета не оплатишь. Санкции, введенные Западом после аннексии, заставили россиян в полной мере проявить свою предприимчивость, но последние пять лет реальные доходы граждан неизменно снижаются. И со временем люди начинают больше думать о том, что у них есть в холодильнике, чем о том, какие парады проходят на Красной площади.

Немного истории. В 2014 году в Киеве начались кровопролитные протесты против украинского правительства Виктора Януковича, которое отменило экономическое соглашение с Евросоюзом, отдав предпочтение сближению с Москвой. Когда Янукович бежал в Россию, Кремль организовал бескровный, но все же силовой захват Крымского полуострова. Этот регион на протяжении столетий входил в состав Российской империи. Русские считают его колыбелью христианства Киевской Руси, которая стала прародительницей России и Украины. Но Советский Союз по хозяйственно-административным соображениям передал Крым в состав Украины, и он остался там после распада СССР. Русские всегда сожалели об утрате Крыма, и когда Путин вернул его под крыло России, его угасавшая популярность совершила резкий скачок вверх — с 60 до почти 90%.

Президенту нужно было сделать смелый и решительный шаг. Он долгие годы занимался саморекламой то с голым торсом верхом на коне в Сибири, то плавая с дельфинами и позируя на фоне ракет. Со временем эти постановочные трюки приелись. В стране нарастали экономические трудности, и людям хотелось лучшего будущего. В 2012 году, когда Путин переизбирался на третий срок, в стране прошли массовые протесты. Кремль решил проводить сильную внешнюю политику, чтобы как-то компенсировать внутренние недостатки.

Это сработало. Когда Запад ввел санкции против России, ограничив ее компаниям и некоторым руководителям доступ к финансированию, положение Путина окрепло, а не ослабло. Оппозиция, выступавшая против жесткой политики Кремля, такой как контроль над телевидением, запугивание оппонентов правовыми и финансовыми средствами, аресты политических противников, в начале 2010-х годов была сильна, но потом стала ослабевать, так как санкции вызвали всплеск национализма.

Чтобы нанести Западу ответный удар, Кремль ввел встречные санкции. Сначала потеря пармской ветчины, французского сыра и польской моркови казалась катастрофой. Но последствия оказались неожиданными. В России начался подъем сельского хозяйства. Страна стала крупным экспортером зерна, и ее некогда застойный сельскохозяйственный сектор преобразился.

Между тем, крупные строительные проекты, такие как сооружение моста через Керченский пролив, связавшего Россию с Крымом, а также масштабные поставки нефти и оружия помогли стране в 2018 году увеличить свой ВВП на скромные два процента.

Режим остался на плаву, но финансовое положение людей от этого не улучшилось. Более того, чтобы укрепить государственные финансы, Кремль летом прошлого года пошел на непопулярную пенсионную реформу. Он также поднял налоги большинству граждан, пощадив при этом близких к власти олигархов.

Русские в знак протеста вышли на улицы. Но государство упорно продолжает ограничивать права людей. Возможно, оно рассчитывает на то, что годовщина аннексии Крыма усилит патриотические чувства.

Поэтому Кремль вводит все новые ограничения. Например, до недавнего времени интернет оставался относительно свободным пространством для дебатов и инакомыслия. Но власть на днях приняла новый закон против «фейковых новостей», и по примеру Китая заговорила о создании «суверенного интернета». Отделяя российский интернет от всемирной паутины, Москва намерена ограничить доступ к новостям, благодаря чему ей будет легче бороться с информацией, которая ослабляет власть. Как и в советские времена, любая критика властей может теперь считаться преступлением.

Вводя цензуру и репрессии, Путин следует модели Сталина, который отгораживал Советский Союз от внешнего мира, строя социализм в отдельно взятой стране. Пытаясь построить «суверенный» капитализм, Путин отвергает предназначение свободного рынка, которое заключается в свободном потоке товаров и услуг. Такой рынок не может работать в изоляции.

Сегодня наибольшее недовольство у россиян вызывают ограничения на глобальный доступ и на рост благосостояния. Общество устало от кремлевских попыток сеять вражду и раскол во всем мире. Спустя пять лет после крымских событий простые россияне больше не хотят угрожать миру и аннексировать его. Они хотят сотрудничать и общаться с ним. Это было очевидно прошлым летом на чемпионате мира, когда российский народ обнаружил, что дружба лучше, чем вражда.

На самом деле, путинский закон о «фейковых новостях», направленный против оппозиционных СМИ и блогеров, еще больше подрывает авторитет власти. Она наверняка чувствует себя крайне незащищенной, если боится критических замечаний в Фейсбуке.

Из-за таких мер люди становятся менее, а не более послушными и покорными. Осенью тысячи людей протестовали против пенсионной реформы. А недавно десятки тысяч вышли на улицы, чтобы защитить свои виртуальные свободы. «Если моя онлайновая жизнь окажется в опасности, — сказал мне 22-летний племянник, — я пойду защищать ее своей реальной жизнью».

Плохая новость для Путина заключается в том, что спустя пять лет после крымских событий у него больше нет нового Крыма, чтобы поднять свою популярность.