«Негативные последствия решений Вашингтона ощущают и в США»: Антонов о встрече Путина и Трампа и двусторонних отношениях

Встреча президентов России и США, которая состоится 16 июля в Хельсинки, будет способствовать развитию двусторонних отношений, а также решению мировых проблем. Об этом в эксклюзивном интервью RT заявил посол РФ в Вашингтоне Анатолий Антонов. Как полагает дипломат, лидеры обсудят общие угрозы и, возможно, смогут прийти к соглашению о создании группы по кибербезопасности. Кроме того, посол рассказал, как его принимают в США, и отметил, что в 2018 году Россию может посетить ещё одна американская делегация, помимо конгрессменов во главе с сенатором Шелби, которые уже провели ряд встреч с коллегами в Москве и Санкт-Петербурге.

 

 

— Первый вопрос касается столь очевидной темы в повестке дня, как предстоящая встреча Владимира Путина и Дональда Трампа. Как высокопоставленный дипломат с большим опытом, считаете ли вы, что американский и российский лидеры найдут общий язык? 

— Честно говоря, я немного разочарован тем, что вы решили начать наше интервью с этого вопроса. Я был уверен, что вы поздравите меня с победой нашей сборной в матче 1/8 финала чемпионата мира. Излишне даже говорить, что для России сейчас это главное событие. В воскресенье улицы Москвы были заполнены нашими болельщиками. Это была отличная, отличная игра, за которой, мы уверены, последуют новые успехи наших футболистов. К моему сожалению, сборная США…

— ... даже не прошла квалификацию.

— Верно. Но в нашем посольстве все болели за выход американской сборной в финальный этап чемпионата мира. Жаль, что у наших команд не было возможности встретиться на этом турнире, но я надеюсь, что она им представится в 2026 году — тогда матчи будут проходить в том числе в Вашингтоне. 

Теперь уже серьёзно о предстоящем саммите с участием глав наших двух государств: разумеется, это будет очень важная встреча, все с нетерпением ждут этого события. Сейчас российско-американские отношения переживают не лучший период, и мне было ясно, что только так, при личной встрече и глядя друг другу в глаза, наши президенты смогут обсудить все вопросы, все раздражающие факторы во взаимодействии наших стран и начать диалог.

Устранить все препятствия на пути нашего сотрудничества не удастся, но, безусловно, будет определённый прогресс — как в наших двусторонних отношениях, так и в вопросах решения региональных и мировых проблем.

— Когда Трамп и Путин встречались, в объективы камер попадали кадры их общения в частном порядке, не во время официальной встречи. Какие вопросы, по вашему мнению, могли бы быть в центре внимания в те моменты?

— Мне кажется, наши лидеры — это нормальные люди, которые могут поговорить о том, что им интересно: например, обменяться шутками — не знаю, я ведь при этом не присутствовал. Уверен, что им хотелось бы установить друг с другом хорошие отношения. Как вам известно, ходят слухи, что в Хельсинки пройдёт встреча и тет-а-тет. Такая встреча способствует появлению между людьми взаимной расположенности, которая, я надеюсь, помогла бы урегулировать нерешённые вопросы между Соединёнными Штатами и Российской Федерацией.

— Ведущие американские СМИ заявляют, что Россия якобы вмешивалась в президентские выборы в США. В стране уверены, что Москва не только проводила хакерские атаки или пыталась влиять на исход голосования, но и постоянно вмешивается во все области политической жизни в США. Москва это, разумеется, отрицает. Что может сделать Россия, чтобы изменить сложившееся у американцев представление?

— Когда я слушал ваш вопрос, я улыбался — но лишь потому, что вспомнил шутки, которые ходят на эту тему в американской столице. О том, что даже та жара, от которой сейчас изнывает Вашингтон, — это дело рук Москвы. Как уже отмечал российский президент, мы оказались в заложниках у политической конкуренции в Вашингтоне и не занимались никаким вмешательством.

Слухи ходят самые разные. Вы только что говорили, что все в Соединённых Штатах уверены, что Россия вмешивалась в ход выборов. Но есть такая старая, очень старая пословица: «Из ста мышей одного тигра не сделаешь». Представим себе американский суд. Вот подсудимый, а вот обвинитель, который может заявить, что этот парень «с высокой степенью вероятности» кого-то убил. Будет ли вашему судье достаточно этих слов, чтобы отправить подсудимого на электрический стул, или нет? Уверен, никаких «высоких степеней вероятности» не хватит, чтобы можно было говорить о том, что тот или иной человек виновен, скажем, в убийстве.

Мы неоднократно предлагали нашим американским коллегам: «Представьте имеющиеся доказательства. Объясните нам, пожалуйста, какие у вас есть опасения. Давайте начнём реальный диалог.

Более того, возможно, сейчас самое время, чтобы США и Россия пришли к настоящему соглашению по этому вопросу?»

Реакция Соединённых Штатов была негативной. Убеждён, что наши президенты обсудят и эту тему, и надеюсь, что по крайней мере в результате предстоящей встречи будет создана группа по кибербезопасности.

— Как вам наверняка известно, в качестве одного из доказательств «российского вмешательства» Управление директора Национальной разведки США указало на канал RT, назвав нашу журналистскую деятельность работой в интересах российских властей. Что вы об этом думаете?

— Помню, вскоре после назначения на должность посла я дал интервью американской журналистке. В этой связи задавалось немало вопросов, но, к моему сожалению, в итоге осталось всего два — и два моих ответа. Вопрос первый: «Господин Антонов, вы ведь знаете, что ваша страна вмешалась в ход американских выборов?» Я ответил: «Нет, этому нет никаких доказательств». Вопрос второй: «Господин Антонов, вам ведь известно, что Сергей Кисляк — шпион?» Вот и всё, что я услышал от уважаемой американской журналистки.

— А что вы ощутили, когда американская журналистка назвала вашего предшественника шпионом?

— Честно говоря, меня очень разочаровало, что моих уважаемых американских коллег в то время совсем не интересовало, как нам совместно улучшить российско-американские отношения. Ведь Соединённые Штаты и Российская Федерация — постоянные члены Совета Безопасности ООН. На нас лежит особая ответственность за мир и безопасность. Все смотрят на нас, на то, каким образом мы будем выстраивать свою внешнюю политику. И я помню, что, когда по различным вопросам мы оказываемся в одной лодке, мир может спать спокойно.

— Вы говорили, что вашего предшественника в должности посла России в США Сергея Кисляка СМИ изображают шпионом и чуть ли не главой резидентуры в Вашингтоне. А как к вам относятся в американской столице?

— Во-первых, я высоко ценю работу, проведённую моим предшественником. Это умный, профессиональный дипломат. Мы с ним хорошие друзья, знакомы друг с другом уже больше 20, а то и 25 лет. Он сделал многое для улучшения российско-американских отношений. Не могу сказать, что в нынешнем очень плохом состоянии эти отношения оказались по его вине.

Разумеется, я ощутил в Вашингтоне нездоровую атмосферу. В начале своей деятельности я чувствовал, что многие официальные лица не хотят со мной встречаться и пожимать мне руку. Более того, мне открыто говорили: «Если я сегодня пожму вам руку, завтра меня уволят».

Сейчас у меня хорошие отношения с людьми в Госдепартаменте, в Белом доме, дружеские отношения со многими председателями неправительственных организаций и журналистами. 

С какими проблемами я сталкиваюсь? Не хватает контактов с членами конгресса. Я старался улучшить отношения между нашими законодательными органами. Всего несколько дней назад я встречался с сенатором Ричардом Шелби, который сейчас находится в Москве.

Надеюсь, после его визита мы встретимся вновь, и уверен, он расскажет о собственных впечатлениях. Особенно учитывая то, что он приехал в Россию в очень интересное время — опять же, не забывайте о чемпионате мира! Это замечательный месяц праздника для всех!

Я рассчитываю на новые встречи между представителями законодательной власти наших стран. Я знаю, что будет встреча в Берлине, и надеюсь, что в конце августа в Москву отправится ещё одна делегация (хотя заранее объявлять ничего не хочу). Я этим очень доволен. И жду ответного визита депутатов Госдумы в Вашингтон, — хотелось бы, чтобы они обсудили здесь вопросы нормализации российско-американских отношений.

— Ещё одно уточнение насчёт Кисляка. По сути, всё, в чём его обвиняют, — это то, что он встречался с людьми из команды будущего президента. Это нам преподносят как преступление. Как опытный дипломат, скажите, насколько такие встречи послов в порядке вещей — вне зависимости от того, о какой стране и о какой перемене руководства идёт речь? Я не прошу раскрывать профессиональные секреты. Это нормальная практика?

— Вам я могу спокойно раскрыть все секреты. Мне совершенно нечего скрывать. Прежде всего я считаю, что любой посол, любой дипломат обязан налаживать контакты со всеми. Не вижу ничего плохого во встречах, скажем, с членами Демократической или Республиканской партии. Разумеется, свою посольскую деятельность в другой стране важно начинать со встречи с представителями внешнеполитического ведомства этой страны (скажем, Госдепартамента или МИД). Некоторые американские послы в России, как мне известно, решали начать свою работу в Москве со встреч не с официальными лицами, а с оппозиционными фигурами — просто чтобы обозначить свои приоритеты.

— Есть ли у России возможности восстановить своё доброе имя в США юридическим путём — помимо заявлений МИД о том, что у российского правительства не было целей или какой-то программы по изменению итогов президентских выборов 2016 года в США?

— Опять же, увы, обсуждение этого вопроса отнимает у нас слишком много времени. В очередной раз подчеркну: ни к какому вмешательству мы отношения не имеем. Никаких доказательств и свидетельств не существует. И, как неоднократно отмечал господин Путин, в том числе общаясь с вашими журналистами, мы готовы обсудить эту проблему с нашими американскими коллегами. Хотелось бы понять, что именно их беспокоит, и рассеять их опасения, чтобы они больше не омрачали наши отношения.

— Кроме того, российских дипломатов выслали из США, назвав шпионами. Как эти обвинения сказываются на вашей возможности вести дипломатическую деятельность?

— Вы коснулись больной для меня темы. Я помню тот день, когда меня пригласили в Госдепартамент и высокопоставленный американский чиновник вручил мне дипломатическую ноту с именами 60 дипломатов, которые должны были покинуть страну.

Начистоту — попробую объяснить, кто в этом списке значился. Мой помощник, ответственный за протокольные мероприятия; человек, занимавшийся вопросами культуры; все мои дипломаты, которые занимались военно-политическими вопросами; люди, отвечавшие за сотрудничество в космической сфере.

Честно говоря, я до сих пор не могу оправиться от такого решения Соединённых Штатов и как посол не понимаю, почему США решили выслать 60 дипломатов без каких-либо доказательств нашей причастности к инциденту (с отравлением Скрипалей) в Солсбери. Почему, например, западноевропейские государства решили выслать по три-четыре дипломата, а Соединённые Штаты — 60!? Никакого объяснения я не нахожу.

Лично для меня это создаёт большую проблему, потому что я должен показывать и доказывать Москве, что эффективность работы нашего посольства при этом не снизится.

Они решили закрыть наше генконсульство в Сиэтле. Почему, по какой причине? В заявлении властей говорилось, что российские дипломаты могут при помощи мобильных телефонов получать информацию с американской военно-морской базы. Но при этом никого из сотрудников консульства не выдворили из США — им было разрешено перейти на работу в российское посольство, и все они теперь работают там, в консульском отделе. Опять же, между российским генконсульством в Сиэтле и событиями в Солсбери нет никакой связи. Зато теперь на Западном побережье США не осталось ни одного российского представительства.

Честно говоря, мне кажется, что негативные последствия решений, принятых Вашингтоном, сказываются не только на Российской Федерации, но и на самих Соединённых Штатах. По моему глубокому убеждению, в хороших двусторонних отношениях заинтересованы обе наши страны.

Кстати, я разговаривал с послом США в Москве Джоном Хантсманом — он очень удручён ответными мерами России, которая приняла решение выдворить ряд американских дипломатов. В данной ситуации в проигрыше оказываются обе стороны.

И каждый раз, когда происходит ухудшение в отношениях между Россией и США или странами Западной Европы, страдают всегда дипломаты. За что?

— Несколько месяцев назад президент Путин в ходе публичного выступления продемонстрировал изображения нового российского оружия и заявил, что американские системы ПРО окажутся против него бессильны. Эта тема как-то фигурирует в повестке дня на ваших встречах в США?

— Нет. В настоящее время мы не касаемся этой темы, обсуждаем только раздражители в наших отношениях. Но я хотел бы подчеркнуть, что Российская Федерация не сторонник гонки вооружений. Мы много раз об этом говорили, об этом же неоднократно заявлял президент Путин. Даже представляя новые российские разработки в области вооружений, он недвусмысленно сказал, что Россия была бы рада пригласить США за стол переговоров. Нам давно пора вместе поискать решения для множества проблем и вопросов. Например, что нам делать с договорами о сокращении и ограничении стратегических наступательных вооружений, о ликвидации ракет средней и малой дальности и другими подобными соглашениями? Мне кажется, президенты России и США могли бы посвятить время обсуждению вопросов стратегического значения. А детали, конечно же, будут обсуждаться на уровне МИД и Минобороны.

— Во внешней политике нынешнего американского руководства мы, с одной стороны, видели встречу Трампа с лидером КНДР Ким Чен Ыном, что было воспринято как дипломатический прогресс; а с другой стороны — выход США из соглашения по иранской ядерной программе. Подобная непредсказуемость Белого дома осложняет дипломатам работу с Соединёнными Штатами?

— Прежде всего я приветствую решение США начать процесс денуклеаризации на Корейском полуострове. Не будем забывать, что Северная Корея — наш сосед, а соседей, как говорится, не выбирают.

Конечно, для нас очень важно, что происходит на Дальнем Востоке, в непосредственной близости от российских границ. Мы бы хотели, чтобы на Корейском полуострове не было никакого ядерного оружия или средств его доставки и вообще любых видов оружия массового поражения.

Что же касается соглашения с Ираном, мы очень разочарованы действиями США. Мы считаем их шаг очень серьёзной ошибкой. Подорвать что-то легко, а вот создать нечто стоящее — очень сложно. Вспоминаю пословицу, которую слышал от одного японца: «Замок разрушить несложно, а чтобы построить новый, нужно три года».

Я понимаю, что у Соединённых Штатов могут быть какие-то опасения насчёт политики Тегерана, его программы разработки баллистических ракет, его политики на Ближнем Востоке. В то же время я считаю, что подрывать ядерную сделку недальновидно. Можно было бы параллельно с ней развивать второе, третье направление диалога, продолжая вести с Ираном консультации. Что касается Российской Федерации, мы придерживаемся прежней позиции относительно поддержки соглашения по иранской ядерной программе и сделаем всё от нас зависящее, чтобы оно работало.

— По каким пунктам Трампу и Путину важно сотрудничать прежде всего?

— Как я уже говорил, Соединённые Штаты — это сверхдержава и вместе с Российской Федерацией является постоянным членом Совбеза ООН… Нам нужно следить за ситуацией в мире. Если две сверхдержавы ссорятся, это означает нестабильность мира во всём мире.

Перед нами стоят общие проблемы и угрозы в сфере безопасности. Прежде всего это международный терроризм. Так, например, мы вместе боремся с терроризмом в Сирии. У нас, разумеется, есть разногласия, но в то же время, уверен, у нас по-прежнему есть возможность прийти к компромиссу и продолжать противостоять терроризму. А ситуация в Афганистане? Вместе мы можем там многого добиться в решении таких проблем, как наркоторговля и терроризм. Мы не заинтересованы в напряжённой ситуации в Европе. Нам бы хотелось ослабления напряжённости в отношениях между НАТО и Российской Федерацией.

Но в конечном итоге мы хотим от Соединённых Штатов лишь уважения наших национальных интересов. Если вы будете относиться к нам как к равному партнёру и поймёте, что говорить с нами можно не только с позиции силы, мы найдём решение любого вопроса. Надеюсь, в ближайшем будущем, пока я нахожусь в Вашингтоне, мы добьёмся значительных успехов в отношениях между нашими странами. Ведь даже учитывая плохое их состояние в настоящий момент, между людьми отношения у нас замечательные.

Не будем также забывать о культурных контактах. Когда я посещаю ваши концертные залы и вижу, как вы принимаете российских артистов… Это что-то особенное. При всём уважении к своей столице должен сказать, что такой атмосферы нет даже в Москве. Кроме того, мы сотрудничаем в космосе, в Арктике — мы можем работать вместе очень во многих сферах, было бы желание. Уверен, что наши президенты дадут мощный импульс идее о необходимости нормализации отношений между Российской Федерацией и Соединёнными Штатами.

— Надеюсь, вы простите мне то, что я не упомянула о чемпионате мира в самом начале, но завершить интервью мне хотелось бы именно на этой ноте. Хочу поздравить вас не только с замечательной футбольной победой в воскресенье, но и с тем, насколько высокий уровень Россия показала в организации чемпионата. Какой совет, на ваш взгляд, президент Путин мог бы дать Трампу относительно подготовки к будущему проведению мундиаля?

— Следуйте нашему примеру. Мы готовы поделиться своим опытом. Пожалуйста! Надеюсь, мы будем поддерживать по этому вопросу тесный контакт. Уверен, ЧМ‑2026 будет просто замечательным и для Соединённых Штатов, и для всего мира. Кстати, в воскресенье после нашей победы многие послы позвонили мне, чтобы поздравить. В тот же день я побывал в университетском клубе на 16‑й улице в Вашингтоне. Так вот многие американцы смотрели матч по телевизору, болели за российскую сборную и поздравили меня, хотя поначалу, может быть, даже не знали, кто я такой. К слову о русофобии и отрицательном отношении американцев к России — ничего этого и в помине не было!