Путин в Пекине: как Россия встраивается в китайский Шелковый путь

Китайский мегафорум

Форум был организован Китаем для продвижения инициативы «Один пояс, один путь» (ОПОП), которая объединяет проекты «Экономический пояс Шелкового пути» (ЭПШП) и «Морской Шелковый путь XXI века», выдвинутые председателем Китайской Народной Республики (КНР) Си Цзиньпином в сентябре 2013 года. На первый столь масштабный саммит в Пекин приехали главы 29 государств из Европы, Азии, Латинской Америки, в том числе президенты Турции и Чехии Реджеп Эрдоган и Милош Земан, премьер Греции Алексис Ципрас. Президент Белоруссии Александр Лукашенко приехал на форум с младшим сыном Николаем. Всего в мероприятиях форума, который завершится 15 мая, примут участие более чем 1500 делегатов из 130 стран и около 70 международных организаций, сообщало новостное агентство «Синьхуа».

Открывая саммит в Пекине, Си Цзиньпин сообщил принципы, на основе которых его страна хочет развивать инициативу: на территории реализации проектов необходимо поддерживать мирную обстановку, их развитие должно нести процветание всем участникам, проекты должны строиться на принципах открытости, основываться на инновациях.

Заявленный лидером Китая принцип о мире подвергся испытанию уже во время открытия форума: представитель МИД Индии Гопал Баглай заявил, что ни один чиновник из его страны не приехал на форум, потому что «ни одна страна не примет проект, который игнорирует важнейшие проблемы, касающиеся ее суверенитета и территориальной целостности» (цитата по The Times of India). Так представитель МИДа отозвался о проекте создания Китаем и Пакистаном энергетического коридора (проект оценивается в $57 млрд и создается в рамках ЭПШП). Коридор должен пройти по территории Кашмира, раздел которого Пакистаном и Индией не был закреплен договором.

Владимир Путин, выступив после хозяина форума, заявил о необходимости создания большого евразийского партнерства, которое свяжет Азию и Европу. Его формирование, пояснил Путин, возможно за счет сложения потенциалов таких интеграционных форматов, как Евразийский экономический союз (ЕАЭС), «Один пояс, один путь», Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), Ассоциация государств Юго-Восточной Азии. В ЕАЭС входят Россия, Белоруссия, Армения, Казахстан и Киргизия.

По словам президента, для интеграции стран Евразии необходимо делать движение товаров на евразийском пространстве быстрым и удобным, нужно двигаться в сторону унификации норм технического регулирования как для традиционных промышленных и сельхозтоваров, так и для новой высокотехнологичной продукции, также необходимо снимать инфраструктурные ограничения для интеграции и создавать систему современных связанных транспортных коридоров.

Расплывчатый мегапроект

Выдвинув в 2013 году концепцию «Экономический пояс Шелкового пути», китайские власти с тех пор добавили мало конкретики к тому, что она будет включать в себя, в том числе названия проектов и число стран, в которых они должны быть реализованы, обращают внимание исследователи французского Института международных отношений в обзоре развития ЭПШП. Несмотря на это, было создано два института для финансирования проектов: в декабре 2014 года был запущен Фонд Шелкового пути (ФШП) объемом $40 млрд, в декабре 2015 года — Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (АБИИ) с капиталом $100 млрд. Китай дополнительно направит в Фонд Шелкового пути еще $14,5 млрд, заявил китайский председатель на открытии форума. Еще $8,7 млрд будет выделено Китаем в ближайшие три года в качестве помощи развивающимся странам, участвующим в строительстве Нового Шелкового пути, сообщил он.

Говоря о реализации концепции «Один пояс, один путь», китайские чиновники указывают, что в ходе реализации инициативы будут построены или объединены в единую сеть автомобильные и железные дороги, порты, нефтегазовые трубопроводы и электростанции на маршрутах, которые соединят Китай со странами Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), Персидского залива, Центральной Азии, Африки и Европы. Развитие ЭПШП должно помочь увеличить объем внешней торговли Китая, решить проблему перепроизводства внутри страны и стимулировать развитие пока отстающих китайских регионов, например Синьцзяна, ​отмечают эксперты Российского совета по международным делам.

О своем интересе к сотрудничеству с Китаем с 2013 года в той или иной степени заявили около 100 стран, не во всех дело дошло до реализации проектов. С 2014 по 2016 год китайский бизнес подписал соглашения о реализации проектов на сумму почти $305 млрд, сообщает Reuters. Однако, как пишет газета Financial Times, инвестиции в ОПОП со стороны китайских компаний, в том числе с государственным участием, снизились в 2016 году. Прямые иностранные инвестиции Китая в 53 страны, где уже начали реализовывать проект «Один пояс, один путь», снизились на 2% в 2016 году и еще на 18% в годовом выражении с начала 2017 года, приводит газета данные Министерства торговли КНР. Опрошенные газетой на условиях анонимности китайские банкиры и представители госпредприятий объяснили, что многие проекты, в которые государство просило их вложиться, не прибыльны.

Ожидания 2013–2014 годов, что Новый Шелковый путь привлечет в Россию и другие страны много инвестиций, не оправдались, говорит руководитель азиатской программы Московского центра Карнеги Александр Габуев. Раньше Китай инвестировал в проекты, не оглядываясь на их эффективность, что в итоге привело к возникновению больших банковских дыр в Китае в 2015 году. Поэтому Пекин был вынужден изменить подходы к оценке финансовых рисков и остановить финансирование тех проектов, экономическая перспектива которых была неясна, объяснил эксперт. «Например, Фонд Шелкового пути с объемом $40 млрд профинансировал с 2014 года всего пять проектов, — сказал Габуев. — Если бы это был обычный коммерческий фонд, его команду давно бы уволили с волчьим билетом».

Российский интерес

При реализации концепции Китай рассматривает Россию в качестве ключевого партнера, говорится в материалах пресс-службы Кремля. Для Москвы сотрудничество с Китаем предоставит возможность модернизации малоразвитых регионов Дальнего Востока и Сибири, которые нуждаются в инвестициях и современной инфраструктуре.

Однако пока Фонд Шелкового пути не слишком активно инвестирует в российские проекты. Две крупные инвестиции в Россию в рамках Нового Шелкового пути через ФШП — это приобретение 9,9% акций в проекте компании НОВАТЭК по производству сжиженного природного газа «Ямал СПГ» и выкуп доли миноритариев нефтехимического холдинга «Сибур» в размере 10%. «Это пока единственный практический результат для России», — сказал РБК Александр ​Габуев. По словам эксперта, участие Китая в этих двух проектах можно считать «политическими инвестициями» в дружеские отношения между лидерами стран.

Проработанность проектов — один из ключевых критериев инвестирования для Китая, так как он не собирается выступать «благотворителем» в отношениях с другими странами, в том числе и с Россией, подчеркивает Игорь Денисов, старший научный сотрудник Центра исследований Восточной Азии и ШОС Института международных исследований МГИМО. «Российской стороне следует более основательно побороться за внимание китайских инвесторов. Судя по всему, ситуация в экономике КНР будет заставлять Пекин все более строго подходить к оценке и отбору коммерческих проектов за рубежом», — предупреждает Денисов.

В мае 2015 года Путин и Си Цзиньпин на саммите в Москве договорились о сопряжении двух экономических инициатив: Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути. Однако пока принципы сопряжения не выработаны. Сопряжение — это попытка установить правила игры, которые смогут гармонизировать отношения между странами ЕАЭС и Китаем. «Конечно, сделанное в мае 2015 года заявление является компромиссной политической деклараций, но это важный компромисс, поскольку он запустил переговорный процесс между ЕАЭС и Китаем», — подчеркнул Денисов.

Сопряжение ЕАЭС и ОПОП может снизить риски возможного конфликта между Китаем и Россией в случае столкновения интересов в Центральной Азии. «Экономическое влияние Китая в Центральной Азии будет расти, вслед за экономическими интересами у Китая могут появиться и военные. России предстоит сформулировать свое отношение к этому», — говорит Габуев, отмечая, что сопряжение позволит разделить зоны ответственности в регионе и таким образом застраховать отношения от потенциального конфликта на ближайшие несколько лет.