Путин запустил «турецкую карусель». Рецепт общения со «звёздно-полосатыми»

Любое напоминание о Турции практически мгновенно пробуждает во многих из нас воспоминания о трагическом инциденте, произошедшем в воздушном пространстве над сирийско-турецкой границей 24 ноября 2015 года, когда по вине Ахмета Давутоглу, отдавшего приказ о перехвате российского фронтового бомбардировщика Су-24М, а также отмашки президента Р. Эрдогана погиб наш лётчик-снайпер подполковник Олег Анатольевич Пешков, а также была потеряна проверенная временем тактическая машина, участвовавшая в ударных операциях против тогда ещё мощных и «свежих» опорных пунктов террористического крыла ИГИЛ (запрещено в РФ). Тем не менее, время идёт, и многочисленные хитросплетения и многоходовки «Большой игры» преобразуют военно-политическую картину проблемных регионов почти до неузнаваемости. Именно это и произошло за последние два года на Ближнем Востоке, а если быть более точным — в российско-турецких отношениях.

В частности, в июне 2017 года практически завершился основной этап санкционной войны Москвы с Анкарой: большинство ограничений для турецких компаний и на использование турецких рабочих мест на российской территории были сняты, равно как и эмбарго на импорт различной турецкой продукции. Последний камень преткновения в торгово-экономических отношениях между странами — эмбарго на ввоз турецких томатов в РФ, был ликвидирован 1 ноября 2017 года, что привнесло положительную динамику и в другие области взаимодействия. Также стало очевидно, что Анкара окончательно определилась со своей позицией на Сирийском театре военных действий. Теперь в ней абсолютно не осталось места каким-либо «подковёрным» договорённостям с Западом относительно присутствия курдских отрядов YPG/YPJ в районе сирийско-турецкой границы. Анкара не принимает это «ни под каким соусом», и у неё есть на это все основания. Складывается такая ситуация, что всеобъемлющая поддержка Вашингтоном иракских и сирийских курдов создаёт для Турции неприемлемую и взрывоопасную ситуацию, способную перерасти в региональный конфликт, вдоль всей южной границы. Для США такое положение дел является крайне благоприятным, ведь протянувшийся с юго-востока на северо-запад Сирии клиновидный анклав, подконтрольный курдам, станет для турецкой армии мощной помехой в реализации региональных амбиций на сирийском ТВД.

Спасительной палочкой для Анкары в данном случае является присутствие тактической авиации Воздушно-космических сил и ССО России, а также подразделений КСИР, не позволяющее многотысячным курдским отрядам, поддерживаемым британскими подразделениями SAS и КМП США оставить турецкую сторону не у дел «сирийской развязки», которая в ближайшее время должна определить судьбу Ближнего Востока на десятки лет вперёд. Для Москвы взаимодействие с турецкой армией является не менее выгодным геостратегическим активом, за счёт которого противостоять американским и израильским планам на сирийском ТВД будет на порядок проще, нежели в одиночку. Для переполненных ура-патриотическим пафосом обозревателей напомним, что у изрядно измотанной Сирийской Арабской Армии (включая даже «Хезболлу») не хватит численных и технологических ресурсов для купирования возможной агрессии одновременно со стороны Пентагона в «Сирийских демократических сил», а также со стороны недавно сформированной «аравийско-израильской» коалиции, «заточенной» против Ирана, Сирии и Ливана.

К примеру, в случае наземной операции ЦАХАЛа против сирийской армии и «Хезболлы», замаскированной под защиту малочисленного народа — друзов, проживающего на Голанских высотах, противопоставить Дамаску будет практически нечего, поскольку основная группировка САА должна удерживать линию соприкосновения с «Сирийскими демократическими силами страны». Российский контингент в САР сегодня также не обладает достаточным количеством военно-технических ресурсов для придания сирийской армии боевого потенциала, позволяющего удерживать контроль одновременно на северном и юго-западном операционных направлениях, а переброска данных ресурсов займёт целые месяцы, в то время как противостояние может начаться у же в ближайшие дни или недели. Как видите, создание российско-турецко-иранской коалиции по воспрещению внедрения проамериканских сил в процесс политического урегулирования в Сирийской Арабской Республике — наиболее верное, а также наименее экономически проблемное решение для Москвы, способное сохранить контроль над регионом и высвободить дополнительные военные ресурсы, которые очень скоро могут потребоваться на «вспыхнувшем» Донбасском театре военных действий, где Киев очень скоро получит от наших заокеанских «коллег» долгожданное летальное оружие.

Судя по всему, схожий спектр вопросов будет обсуждаться и на решающей встрече «ближневосточной тройки» (Россия, ИРИ и Турция), которая состоится 21 ноября 2017 года в Сочи. Согласие на участие в ней главы вышеуказанных государств уже дали. Более того, всю серьёзность консультаций в рамках «ближневосточной тройки» подчёркивает информация о предшествующей встрече начальников генштабов сторон — Валерия Герасимова (РФ), Хулуси Акара (Турция) и Мохаммадом Багери (Иран), на которой были рассмотрены и согласованы схемы по повышению уровня деэскалации в провинции Идлиб, а также тактика подавления оставшихся анклавов ИГ и «Джебхат ан-Нусры» на сирийской территории. С целью предотвращения непредвиденных моментов, в известность также был поставлен президент Сирии Башар Асад, встретившийся с Владимиром Путиным 20 ноября. Исходя из последних событий можно предположить, что Б. Асад был приглашён на встречу для предупреждения о возможной необходимости расширенного присутствия СВ Турции на территории САР, ведь совсем недавно Дамаск выступил с резкой критикой возведения фортификационных сооружений и наблюдательных пунктов турецкой армии в Идлибе.

В то же время, начало координации действий генштабов России, Турции и Ирана, а также войсковых подразделений государств данной «ближневосточной тройки» не является новым и из ряда вон выходящим событием, поскольку курдские формирования YPG/YPJ, являющиеся движущей силой «Сирийских демократических сил», достаточно давно стали основным условным противником как Москвы, так и Анкары с Тегераном (после победы над ИГИЛ лишь SDF могут спровоцировать эскалационные моменты). Ввиду этого координация в рамках четырёх зон деэскалации проводится ещё с сентября. Да и военно-транспортный Ту-154М Воздушно-космических сил России достаточно давно использует турецкое воздушное пространство для переброски определённых грузов и/или личного состава на сирийскую авиабазу Хмеймим, что было отмечено благодаря наличию таких онлайн-ресурсв мониторинга воздушного движения, как «Flightradar24». Это говорит очень о многом. Настоящей же информационной бомбой можно считать крайнюю степень напряжённости, которая внезапно установилась в отношениях между Анкарой и Североатлантическим альянсом.

Очевидно, что ни Брюссель, ни Вашингтон абсолютно не готовы спокойно принимать тот факт, что Эрдоган и оборонное ведомство Турции участвуют в выработке единой стратегии «Большого ближневосточного передела» совместно с главными натовскими противниками — Россией и Ираном, ведь это совершенно не увязывается с планами Запада по оказанию военной поддержки SDF, которые могли бы «пробить» коридор к побережью Средиземного моря со стороны провинции Халеб. Более того, если взглянуть на карту Сирийского театра военных действий ещё более внимательно, можно понять, что заключение деэскалационных и координационных договоров между Анкарой, Москвой и Тегераном загоняет «звёздно-полосатых» в полный тупик в плане возможного разделения подконтрольной САА территории на 2 сектора с помощью «коридора», проходящего от базы Ат-Танф в Идлиб, чему могла отлично поспособствовать лишь мощная турецкая армия.

Анкара же благополучно вышла из американского «кружка хитропланщиков», в связи с чем президент Реджеп Эрдоган, по-видимому, и удостоился «черной метки» со стороны британских и штатовских спецслужб в ходе командно-штабных учений НАТО «Трёхзубое копьё-2017», проведенных с 8 по 17 ноября. Напомним, что по странному стечению обстоятельств, во время учений операторов боевых информационно-управляющих систем в городе Ставангер (Норвегия) в качестве одной из целей условного противника был использован портрет основателя Турецкой республики Кемаля Ататюрка с именем Эрдогана. При этом известно, что турецкие средства массовой информации со ссылкой на некоторые исторические данные не считают смерть Ататюрка естественной. Следовательно, ситуацию с портретом можно считать недвусмысленным предупреждением о том, что альянс готов действовать жёстко в случае «дрейфа» Анкары в российском направлении.

Как и следовало ожидать, турецкий режим оказался не из робкого десятка (по большей части благодаря стратегически важному расположению Турции между Европейским и Переднеазиатским условными театрами военных действий) и решил показать альянсу зубы: в незамедлительном порядке из Ставангера были отозваны 40 военнослужащих турецкой армии, после чего главный советник турецкого президента Ялчын Топчу пригрозил возможным выходом из структур Североатлантического альянса. И сколько бы различные западные военные эксперты не заявляли о неприкрытом блефе со стороны высокопоставленного лица из окружения Реджепа Эрдогана, Брюссель это заявление воспринял с заметной долей испуга, что проявилось в реакции генерального секретаря НАТО Йенса Столтенберга, который дважды принёс извинения Эрдогану в связи с данным инцидентом. Это не удивительно, а скорее предсказуемо. Ведь именно альянс в большей степени заинтересован в Турции. Её выход из альянса с вполне прогнозируемым разрывом военно-технического сотрудничества сделает абсолютно невозможным проведение широкомасштабных военно-морских, наземных и воздушно-космических наступательных операций НАТО в Средиземноморье, а также на Южном и Северном Кавказе.

Важным моментом здесь является то, что грузинская авиабаза Вазиани расположена всего в 65 км от грузино-южноосетинской границы (как в радиусе действия дальнобойных российских РСЗО 9К58 «Смерч» и ОТРК «Точка/Искандер», так и под «противоракетным зонтиком» С-300В4/400), а поэтому 2470-метровая взлётно-посадочная полоса уже сегодня является абсолютно непригодной для действий тактической, разведывательной и военно-транспортной авиации ОВВС НАТО на случай крупного регионального конфликта. Попытка использования грузинской территории в качестве передового наступательного плацдарма на Южный военный округ РФ или в качестве места развёртывания средств РЭР наземного/воздушного базирования — заранее проигрышный вариант, ведь все они будут гарантированно уничтожены в первые же часы противостояния. Именно благодаря Турции ОВВС НАТО и непосредственно ВВС США имеют громадные возможности по контролю Кавказа, а также северных областей Ирана как посредством охвата радиусом действия тактической авиации, так и посредством комплексов дальнего радиолокационного обнаружения и сопровождения.

Именно в это «больное место» альянса и ударила Анкара после угроз Вашингтона о возможном аннулировании турецко-американского контракта по закупке 100 малозаметных тактических истребителей F-35A, которые прозвучали в ответ на приобретение Турцией зенитно-ракетных комплексов С-400 «Триумф». Речь идёт о принудительном свёртывании американской мобильной многофункциональной РЛС СПРН AN/TPY-2, развёрнутой в восточной части Турции. Данный объект был переброшен в республику с целью контроля воздушно-космического пространства над центральными и северными останами Ирана в момент испытаний или боевого использования иранских оперативно-тактических баллистических ракет типа «Fateh-110/313», а также баллистических ракет средней дальности «Саджил-2», «Shahab-3» и «Qadr». Между тем, учитывая то, что мобильный радар не является стационарным и размещён на двухосном полуприцепе, имеется возможность его разворота абсолютно в любом направлении, включая северо-восточное.

Возможности многофункциональной РЛС AN/TPY-2, развёрнутой в Турции, по контролю воздушно-космического пространства над европейской частью России (при мощности работы в 150 кВт)

В последнем случае операторы РЛК AN/TPY-2 GBR, находящиеся на АРМ пункта боевого управления BM/C41, имеют возможность наблюдения за воздушно-космическими секторами над большей частью Южного военного округа, включая Республику Крым, Краснодарский край и часть Поволжья. Размещение данного радара, предназначенного для интеграции в боевую информационно-управляющую систему ПРК «THAAD», в Болгарии или Румынии не даст необходимого результата, поскольку удалённость от стратегически важных полигонов Российской Федерации превысит 1,5 тыс. километров. К примеру, развёртывание AN/TPY-2 в Турции позволяет сократить расстояние до полигона Минобороны РФ «Капустин Яр» с 1500 до 1000 км. На таком удалении детище «Raytheon» c активной фазированной решёткой Х-диапазона способно обнаруживать и сопровождать цели с ЭПР около 0,5 м2. Примерно такие возможности даёт Североатлантическому альянсу возможность присутствия на турецкой территории.

Припасла Анкара и ещё один классический «туз в рукаве» для брюссельской штаб-квартиры НАТО и Вашингтона, в роли которого выступают проливы Босфор и Дарданеллы. Союзнические отношения с Россией и Ираном, при любой не удовлетворяющей Анкару оперативно-стратегической ситуации, могут в самый неожиданный момент привести к приказу Генштаба Турции о блокировании проливов: действия Объединённых ВМС НАТО в таком случае сковываются по рукам и ногам... Подобное развитие ситуации является для Запада практически фатальным. Вот вам и причина сегодняшний страстей вокруг Турции, которые никак не улягутся в кулуарах НАТО и Пентагона: наказать-то Эрдогана за излишнюю геополитическую самовольность хочется, но совершенно не можется, — неприемлемое географическое положение подконтрольных альянсу «государств-подстилок» (Румынии, Болгарии и т.д.) не позволяет этого сделать.

Что же касается боязни Штатов поставлять турецким военно-воздушным силам малозаметные тактические истребители F-35A «Lightning», то это совершенно не вызывает удивления. В предыдущих работах мы не раз критиковали заключение российско-турецкого контракта на поставку ВС Турции ЗРК дальнего радиуса действия С-400 «Триумф» из-за вероятность «утечки» некоторых критических технологий на Запад, но учитывая «дрейф» Анкары в московском направлении, есть и положительные стороны данного контракта, а именно, — обкатка «Триумфов» против турецких F-35A, которые могут быть поставлены после 2020 года. Специалисты наших ВКС и НИИ смогут из первых уст узнать многочисленные важные параметры наиболее разрекламированных тактических машин 5-го поколения.

И самое главное, что американцы, применительно к Анкаре, в реальности имеют крайне «узкое поле» для военно-политического манёвра: отказ от продажи «Лайтнингов» не только ударит по имиджу компании «Локхид Мартин», но и создаст массу неприятных проблем с возможностью развёртывания средств СПРН — ПРО и авиации всех стран-участниц НАТО. Очевидно, что в ближайшей перспективе Турция всё же продолжит оставаться в структурах Североатлантического альянса, но видимая контрпродуктивность участия Анкары в любых антироссийских и антииранских проектах Запада заставит османов пойти по совершенно иному пути, который (не без помощи России и Ирана) внесёт значительные коррективы в искоренение деструктива, принесенного на Ближний Восток.

Автор: Евгений Даманцев

Мнение автора статьи может не совпадать с мнением редакции