«Революции без жертв не бывает»

Революция, как её определяют в словарях — это коренной и резкий переворот в общественно-политических отношениях, насильственым путём приводящий к смене общественного строя. А насилие не обходится без жертв.

Главный термин статьи — жертва. Чтобы не было двусмысленности в восприятии этого понятия, будем иметь в виду, что в наших рассуждениях под этим словом мы будем использовать только три из шести его трактовок, которые даются в словаре Ушакова. А именно:

Жертва

• человек, пострадавший или погибший во имя чего-либо, вследствие преданности чему-нибудь;
• человек, подвергшийся чьему-нибудь насилию, злому умыслу, пострадавший от кого-чего-нибудь;
• человек, пострадавший или погибший от какого-нибудь несчастия, неудачи.

Помимо общесловарного определения поясним кое-какие аспекты используемого нами термина «революция», применительно к нашим реалиям. Эта публикация, как и ряд других, посвящена главному событию 1917 года — Великой Октябрьской социалистической революции, столетие которой неуклонно приближается.

Однако следует учитывать, что нами принимается во внимание и утверждённая Минобрнауки России Концепции нового учебно-методического комплекса по отечественной истории, включающая в себя Историко-культурный стандарт, который содержит принципиальные оценки ключевых событий прошлого и согласно которому 1917 год — это год Великой российской революции (кстати, для иностранцев, что российский, что русский — всё одно — russian, это только у нас стыдливо называют всё русское российским, хотя только Октябрьскую революцию можно было бы назвать русской и то частично, на основе не зависящего от её настоящих организаторов соучастия в ней истинных, а не названных большевиков).

Основными её этапами в историко-культурном стандарте названы: «восстание в Петрограде и падение монархии («февральская революция»)» и «свержение Временного правительства и взятие власти большевиками («октябрьская революция»)».

Заметим, что определённая логика в этом подходе к историческим событиям есть, так как взаимосвязь между событиями «февральского государственного переворота, организованного буржуазной элитой» (см. нашу статью «Государственная Дума Российской Империи — булыжник Революции» http://inance.ru/2017/10/gosduma-bulyzhnik-revolyucii/) и Великой Октябрьской социалистической революцией, безусловно, существует, однако настоящая революция, которая привела к смене одного социально-экономического строя другим — была всё-таки одна и свершилась она в октябре 1917 года. Или как «аккуратно» выразился Владимир Путин в своём выступлении 19 октября на заседании Международного дискуссионного клуба «Валдай» (http://tass.ru/politika/466160):

«Общественная модель, идеология, которую на первом этапе после революции пыталось реализовать государство, дала мощный стимул для преобразований по всему миру».

И мы согласны с этой оценкой Владимира Путина. Великая российская революция во всей её полноте — преобразила весь мир, улучшила жизнь миллиардов людей (если учитывать тот толчок, который она дала западным и прочим странам — это верный счёт).

Рассмотрение материалов о событиях государственного переворота, охватывающего период с 23 февраля (8 марта) по 2 (15) марта 1917 года, «камня на камне» не оставляет от псевдоисторических измышлений, утверждающих, что жертвы российский народ начал нести только по вине большевиков и только во время и после «октябрьского переворота», так как «февральская революция» была не только «великой», но и «бескровной», а после неё вообще наступили демократия и свобода, «тишь и гладь которой» нарушали только действия этих же самых большевиков.

А вот что можно узнать из хроники событий по этому поводу:

• 23 — 24 февраля отмечались неоднократные стычки демонстрантов, прежде всего с полицией, но первая жертва, которой стал рабочий трубочного завода на Васильевском острове, застреленный подпоручиком Финляндского полка, зафиксирована в первой половине 25 февраля. А спустя несколько часов на Знаменской площади был убит пристав Крылов, который пытался сорвать красный флаг, однако казак из состава разъезда 1-го Донского казачьего полка нанёс ему несколько ударов саблей, а демонстранты добили пристава лопатой. В этот же день произошли и первые вооружённые столкновения. В 9-м часу вечера у часовни Гостиного Двора из колонны демонстрантов стреляли из револьвера в кавалерийский отряд учебной команды 9-го запасного полка, в ответ на выстрелы кавалеристы открыли огонь по толпе, среди которой оказались убитые и раненые;
• 26 февраля произошло уже несколько столкновений, повлекших значительные жертвы. Самый кровавый инцидент имел место на Знаменской площади, где рота лейб-гвардии Волынского полка открыла огонь по демонстрантам (только здесь было 40 убитых и 40 раненых);
• 27 февраля в Петрограде начались вооружённые выступления. Первой подняла мятеж учебная команда запасного батальона того же Волынского полка, солдаты которой отказались стрелять в демонстрантов, убили начальника команды штабс-капитана Лашкевича и присоединились к рабочим. Затем к мятежникам Волынского полка присоединились запасные батальоны Литовского и Преображенского полков вместе с 6-м сапёрным батальоном, при этом часть офицеров этих частей были убиты. Так, в Первом пулемётном запасном полку были убиты 12 офицеров. По городу начались погромы полицейских участков, убийства полицейских и офицеров, грабежи и мародёрства;
• — В ночь с 28 февраля на 1 марта началось восстание Кронштадтской военно-морской базы. В Кронштадте в этот день было убито 39 «приверженцев самодержавия», в основном офицеров.
• Всего по неполным данным только за шесть дней и в одной только столице России было убито и ранено более 1400 человек (Для сравнения: жертвы вооруженной борьбы в дни Октябрьского восстания в Петрограде с обеих сторон было незначительными. Даже по данным такого серьёзного оппонента советской власти, как Мельгунов С.П., всего было 6 убитых и 50 раненых). Поэтому «рассуждения», что в репрессиях виноваты исключительно большевики, которые, как известно, какой-то заметной роли в событиях февраля вообще не играли, и первые жертвы русский народ понёс только в ходе и в результате Октябрьской революции, никакой критики не выдерживают. Пресловутые репрессии начались во время и сразу же после «февральского переворота». Так, за период с 1-го по 15 марта на Балтийском флоте было убито более 100 офицеров. Тогда же по всей армии прошла волна выступлений против офицерства, часто сопровождавщихся убийствами. Откровенно насильственный характер носило и «аграрное движение», заключавшееся в разграблении помещичьих хозяйств. В одном только Козловском уезде Тамбовской губернии в сентябре-октябре 1917 года было уничтожено 79 имений, многие из них вместе с владельцами. А ведь были ещё и разгоны, пусть вооружённых, но всё-таки демонстраций в июле, закончившиеся кровопролитием и приведшие к гибели более 400 человек.

События в пример этому запечатлены на знаменитой фотографии, сделанной Виктором Буллой (сыном известнейшего фотографа Карла Буллы) от 4 июля 1917 года. Дело в том, что 3 июля 1917 года, взбудораженный слухами об отправлении на фронт, Первый запасной пулемётный полк, квартировавший в Петрограде, начал подготовку вооружённой демонстрации. Её целью было свержение Временного правительства, провозгласившего «войну до победного конца». В историографии есть мнение, что выступление произошло под воздействием агитации радикальных политических элементов — анархистов и части большевиков (какие внутренние движения скрываются за этим обобщающим словом «большевики» неясно, это могли быть и троцкисты). Однако известно, что именно этими «большевиками» во избежание провокаций была официально провозглашена тактика руководства манифестацией. Вооружённое шествие солдат и матросов, прибывших из Кронштадта, должно было пройти по Невскому проспекту до Таврического дворца, где и заявить требование смены власти. Командующему Петроградским военным округом удалось организовать сопротивление: были вызваны войска с фронта, организованы верные правительству военные части и казаки. По всему Невскому проспекту произошли мелкие стычки, были убитые и раненые с обеих сторон. Одно из таких столкновений и было запечатлено на снимке. Подробно об этом пишут «Биржевые ведомости»:

«Ровно в два часа дня, на углу Садовой и Невского, когда проходили вооруженные демонстранты и собравшаяся в значительном количестве публика спокойно смотрела на них, с правой стороны Садовой раздался оглушительный выстрел, вслед за которым началась стрельба пачками».

На фотографии довольно легко угадывается плавный изгиб Российской национальной библиотеки на углу Садовой и Невского.

После того как перевес сил стал склоняться в сторону правительственных войск, вооружённые выступления начали стихать. Особенно повлияли на настроение солдат гарнизона публикации данных, обличающие большевиков, как немецких шпионов. Большевистский штаб во дворце Кшесинской был занят возвращёнными с фронта частями, партия перешла на полулегальное положение.

Вернёмся,однако, к теме репрессий. Никто и не отрицает, что в годы Гражданской войны, первые очаги которой возникли, кстати, после краха императорской власти в феврале 1917 года, а вовсе не в октябре, советской властью,впрочем, как и её врагами, репрессивные методы активно использовались.

А вот моментом применения репрессивных мер большевиками следует считать февраль 1918 года (!), когда на основании пункта восьмого декрета «Социалистическое отечество в опасности!», гласившего:

«Неприятельские агенты, спекулянты, громилы, хулиганы, контрреволюционные агитаторы, германские шпионы расстреливаются на месте преступления»,

— силовые институты Советской России впервые получили право внесудебной расправы.

Итак, жертвы были, ибо «революции без жертв не бывает». Но что же это были за жертвы и главное — какими причинами они были вызваны?

Безусловно, среди погибших немалую часть составляли люди, сознательно выступавшие на стороне противоборствующих сил и павшие в ходе вооружённого противостояния между сторонниками:

«тех, кто хотел бы законсервировать отживший, явно требующий переустройства порядок вещей и тех, кто стремился подстегнуть перемены, не останавливаясь перед гражданскими конфликтами».

Это был их сознательный выбор, и это было их право решать: за какие ценности они жертвуют своей жизнью.

Однако, и это следует подчеркнуть, наибольшее количество жертв составляют люди, которых словарь Ушакова относит к категории людей, подвергшихся чьему-нибудь насилию, злому умыслу, пострадавших от кого-чего-нибудь. И объясняется это, прежде всего, психодинамикой тогдашнего общества.

Действительность России образца 1917 года была такова, что в обществе, где конфликт «баре — простонародье» априори существовал постоянно, а после 1907 года всегда был готов вспыхнуть в форме бунта (да локально и вспыхивал, например, только в 1909 году было 80 (!) крестьянских выступлений, а в 1910 году — уже 147), движение, которое именуется Великой русской революцией (или более по-российски политкорректно Великой российской революцией), неминуемо усилиями, в первую очередь, крестьян в солдатских шинелях и матросских бушлатах на первых её этапах вылилось в форму бунта, того самого «русского бунта, бессмысленного и беспощадного».

Помните у Владимира Маяковского:

«Дело
Стеньки
с Пугачевым,
разгорайся жарче-ка!
Все
поместья
богачёвы
разметём пожарчиком…
«Эх, яблочко,
цвета ясного.
Бей
справа
белаво,
слева краснова».
Этот вихрь,
от мысли до курка,
и постройку,
и пожара дым
прибирала
партия
к рукам,
направляла,
строила в ряды».

Заметим, что именно большевики начали «прибирать к рукам и строить в ряды», на что потребовалось немало времени, да ни сразу всё и получалось. Тому ярчайший пример — обстоятельства гибели исполняющего обязанности Верховного главнокомандующего Русской армией в ноябре — декабре 1917 года генерала Н.Н. Духонина.

20 ноября (3декабря) 1917 в Могилёв прибыл Н.В. Крыленко, который отдал приказ о своём вступлении в должность Главковерха и передал Духонину, что он будет отправлен в Петроград в распоряжение Совета Народных Комиссаров. Духонин был арестован и помещён в вагон Крыленко. Но в это время у поезда собралась толпа «революционных» матросов, требующая выдать Духонина. Крыленко прибыл к вагону и попытался остановить толпу, но сделать это не смог. В вагон ворвались матросы, вывели Духонина на площадку, кто-то выстрелил ему в голову, а затем его добили штыками и прикладами. Только спустя сутки Крыленко несколько удалось нормализовать обстановку и прекратить самосуды.

Вот так и властвовала «стихия» толпы, одной из главных черт которой была ещё и жестокость (добили жертву лопатой, добили штыками, добили прикладами, добили, добили, добили…). Кстати, все эти черты присущи и другим революциям, в том числе и такой «классической», как Великая французская, когда в этой стране только в 1793 — 1794 годах было казнено, практически без суда и следствия, более 50 000 (!) человек, то есть каждых 2 человека из каждой 1000 населения. Недаром же в неофициальном гимне (до появления «Марсельезы») революционной Франции «Ah! ça ira» есть такие строчки — куда там «Интернационалу» с его: «Весь мир насилья мы разрушим»:

«Аристократа верёвка найдёт,
Дело пойдёт, дело пойдёт!
Аристократов повесит народ,
А не повесит, то разорвёт,
Не разорвёт так уж сожжёт.
Дело пойдёт, дело пойдёт!…
Дело пойдёт, дело пойдёт,
Аристократов повесит народ,
И не взирая на их пол,
В каждый их зад вогнём мы кол».

И это вовсе не русский бунт, а так — классическая европейская революция, начало которой французы отмечают как национальный праздник. Действительно: день взятия Бастилии 14 июля 1789 года — это Вам не какой-то там штурм Зимнего дворца 25 октября (7 ноября) 1917 года.

И ещё об одной категории погибших в эти дни необходимо сказать. Это были вообще безвинные люди, смерть которым принесли бандиты и мародёры, активизировавшиеся, как это всегда опять-таки бывает, во время революционных событий, бунтов и мятежей. Значительное количество именно этих жертв объясняется ещё и тем, что в результате объявленной уже в марте Временным правительством амнистии на свободе оказались десятки тысяч уголовников, прозванных в народе «птенцами Керенского».

Вот что писала газета «Коммерсантъ» в первые дни октября 1917 года в статье «Грабежи и анархия. Столицу и страну накрыло криминальной волной»:

«В наступившем хаосе хорошо себя чувствуют криминальные элементы. В районах, оставленных нашей армией, начались поджоги и грабежи усадеб. Ограбления в столице стали привычным делом — кражи совершаются среди бела дня и при большом стечении людей… Несмотря на запреты, скверы, парки и уличные сады стали местом сбора «тёмного люда»… Криминальные элементы втягивают в это «дело» матросов и солдат…»

И последнее. В этот период практически все политические силы от монархистов до анархистов, добиваясь достижения своих целей, руководствовались в своей деятельности вовсе не нормами общечеловеческой морали, а лозунгом ордена иезуитов «Цель оправдывает средства». И это, безусловно, многое объясняет, когда речь идёт о гибели людей в ходе Великой русской революции.

Рассматривая столь сложную, более того драматическую по своему характеру, проблему, как «Жертвы 1917 года», то есть по словам Президента России (http://tass.ru/politika/4661166):

«Обращаясь к урокам столетней давности, к революции 1917 года, мы видим, какими неоднозначными были её результаты, как тесно переплетены негативные и, надо признать, позитивные последствия тех событий»,

— подчеркнём, что считали и считаем самой большой трагедией России 1917 года гибель людей.

Уверены, что нашу точку зрения разделяют все нормальные люди, и потому полагаем, что объективное понимание свершившегося и, прежде всего, причин возникновения трагических событий, чему, надеемся, в какой-то степени могут поспособствовать и эти заметки, послужит консолидации здоровой части общества, недопущению ничего подобного в будущем и сохранению того положительного в стране, что было оплачено такой высокой ценой.