Sabah: как Эрдоган ответил на похвалу Путина?

Президент Эрдоган после пятничной молитвы 25 декабря ответил на похвалу, озвученную в его адрес восемь дней назад российским лидером Путиным, назвавшим Эрдогана «человеком, который держит свое слово, идет до конца ради своей страны». Турецкий лидер охарактеризовал Путина как «прямого человека, который держит свое слово». Очевидно, что два лидера с момента своего знакомства вывели турецко-российские отношения на новый уровень. В период после преодоления кризиса, связанного с уничтожением российского самолета в 2015 году, энергетика, Сирия, Ливия и Нагорный Карабах стали важными сферами конкуренции и сотрудничества. Благодаря взаимопониманию двух лидеров удалось справиться с такими сложными досье, как астанинский процесс, идлибский кризис, Ливия и С-400. Динамичные отношения все это время предотвращали возникновение проблем и в сферах, где интересы разнятся, а именно Украина (Крым), Черное море и Восточная Европа.

Я заметил, что усиление Анкары на Кавказе за счет активной роли в войне в Нагорном Карабахе вызвало беспокойство в российских СМИ. Даже на днях отставной российский генерал Ивашов сказал следующее: «Турция открыто идет к проекту Большого Турана. Россия со временем станет находиться в зависимости. Турция и в Крыму играет свою игру. На государственном уровне работает с Украиной». Эта точка зрения, очевидно, представляет максималистский подход, присутствующий в Москве. А самым броским было высказывание о том, что «Турция играет свою игру». Это был намек на то, что Анкара достигла такого влияния, которое выходит за пределы границ, очерченных Москвой, и что это будет проблемой для российских долгосрочных интересов.

Полагаю, что Путин не будет испытывать серьезного беспокойства от того, что Турция «играет свою игру». Ведь Путин, стратегически все просчитав, понял, что работа с Анкарой является выигрышной для Москвы. Более того, как лидер, хорошо знакомый с соперничеством крупных держав, Путин достаточно опытен, чтобы видеть, что геополитические ходы не будут шагами с «нулевой суммой» и их баланс тоже может измениться со временем. А когда дело дошло до Карабаха, отношения, начавшиеся в Сирии, были на пользу Турции, и это связано с развитием потенциала Анкары и ее успехом на поле боя.

Соотношение сил формируется в большей степени на поле боя, чем за столом переговоров. При этом окончательный результат достигнутых соглашений зависит именно от ваших военных возможностей. Москва была вынуждена признать, что в Ливии и Нагорном Карабахе турецкие ударные БПЛА одержали верх над российскими средствами противовоздушной обороны. Так же как Анкара передислоцировала свои наблюдательные посты в Идлибе. Так что дискурс российских ястребов о «Большом Туране» не может выходить за рамки медиа-аргумента. Более того, Путин — лидер, который быстрее всех адаптировался к реальности фактора новой Турции и Эрдогана. Тем не менее, как я уже писал, крепкие отношения между Эрдоганом и Путиным подвергнутся испытанию политикой администрации Байдена в отношении России, ЕС и Турции.

Для выработки эффективной политики по отношению к России Байдену придется вести тесные переговоры в рамках Европы и НАТО. Из участников западного блока Германия и Турция выделяются в качестве игроков, у которых крепкие двусторонние отношения с Россией. Интересно, как Вашингтон, применивший санкции в отношении Анкары из-за закупки С-400, отнесется к Берлину в связи с «Северным потоком — 2». Привлечь на свою сторону столицы Восточной Европы, которые боятся Москвы, кажется, нетрудно, однако в стратегии по сдерживанию российского влияния в Европе Анкара имеет критически важное значение. Анкара не пожелает портить отношения с Москвой только потому, что этого хочет Вашингтон. Основным критерием будут средне- и долгосрочные стратегические интересы Турции. Не нужно забывать, что Анкара может управлять своей политикой в отношении Украины, Крыма и Восточной Европы вопреки Москве. Поэтому политика Байдена по отношению к Турции должна признать ту реальность, что Анкара играет свою игру. Нужно видеть, что между Эрдоганом и Байденом должны быть построены отношения подобно тем, которые сложились между Эрдоганом и Путиным.