SD: Путин должен быть готов к менее спокойным временам

Когда уйдет Ангела Меркель, российский президент Владимир Путин лишится своего важнейшего канала связи с ЕС — и единственного лидера в Европе, которого он, как говорят, уважал и на которого был готов положиться. Но в одном отношении восточная политика Меркель все же потерпела крах.

Ни один мировой лидер не встречался и не созванивался с российским лидером Владимиром Путиным так часто, как Ангела Меркель. После выборов в Германии она уйдет из политики, тогда как Путин с помощью поправки в конституцию обеспечил себе возможность оставаться на посту до 2036 года.

Ангела Меркель любит русский язык и русскую литературу. Еще будучи школьницей в тогдашней ГДР, она ездила в Москву на олимпиаду по русскому языку, на которой соревновались ученики, больше остальных продвинувшиеся в изучении русского языка. Она очень рано как никто научилась понимать механизмы власти в СССР и иметь дело с политикой, сильно подверженной влиянию аппарата безопасности.

Аннексия Крымского полуострова стала шоком. Как и отравление лидера оппозиции Алексея Навального, а также поддерживаемые Москвой кампании дезинформации и попытки повлиять на немецкую политику.

Несмотря на это, Германия при Меркель продолжала держать каналы коммуникации с Москвой открытыми — в немецкой политике это уже на уровне рефлекса. Экономические связи и энергетическое обеспечение значат очень много. Но самое главное — это убеждение, что диалог, близость и общие интересы сделают мир более спокойным и безопасным.

В этом-то отношении восточная политика Меркель и провалилась. Она рано поняла, что Путин хочет, чтобы в мире его уважали, и что он видит в расширении НАТО на восток экзистенциальную угрозу. Но она неправильно оценила то, как далеко он готов зайти, чтобы вернуть России влияние.

Критики обвиняют ее, что она слишком долго нянчилась с российским руководством. Но, представляется, проблема больше заключается в том, что у политически расколотого и слабого с военной точки зрения ЕС слишком мало инструментов воздействия.

Меркель использовала все имеющиеся возможности. В первую очередь в конфликте на востоке Украины, когда она стала главной силой, приведшей к подписанию Минских соглашений, например, о немедленном прекращении огня и запрете на ввод иностранных солдат на воюющие территории.

Вопрос в том, рассчитывать ли теперь Путину на более жесткий тон со стороны Германии и ЕС? Удалось бы ему, например, провести по дну Балтийского моря такой спорный газопровод «Северный поток — 2» без поддержки Меркель?

Кто бы ни выиграл на немецких выборах, ни у кого из победителей не будет того международного веса или глубокого понимания России, что были у Меркель. Президент Франции Эммануэль Макрон проявил интерес к тому, чтобы взять роль Меркель на себя. Но в следующем году выборы и во Франции: Макрон борется с сильным правым крылом, у него есть заботы поважнее.

Другими словами: Путин должен быть готов к менее спокойным временам. На кого же он теперь сможет положиться?

Уход Меркель порождает неопределенность и для некоторых частей восточной Европы, и для западных Балкан. Во время одной из последних своих заграничных поездок она побывала в Сербии и в Албании, которые вместе с Черногорией и Северной Македонией входят в число так называемых кандидатов на вступление в ЕС — и это был четкий политический сигнал.

Кандидатам на вступление в ЕС Меркель всегда оказывала мощную поддержку. Но нужно учитывать, что реформы в регионе застопорились и что перспектива членства в ЕС сегодня выглядит все менее реалистичной. Интерес ЕС к дальнейшему расширению слабый. А без Меркель он и вовсе будет стремиться к нулю.

Образовавшееся пустое место на Балканах в последнее время заполняют Китай и Россия. Они продвигают свои позиции, вкладывая деньги в инфраструктуру и поставки вакцин против covid-19, имеющие, помимо прочего, символическое значение.

Много кто будет скучать по Меркель и в Венгрии с Польшей. В первую очередь неоднозначный лидер Венгрии Виктор Орбан, который мог рассчитывать на понимание со стороны Меркель, когда все остальные в ЕС атаковали его страну, желая даже, чтобы она вообще вышла из ЕС.

Отношения с Польшей сложные, отягощенные историей и полные предрассудков. Но Меркель всегда заботилась о поддержании диалога и пыталась способствовать доверию. Даже когда Варшава осыпала ее упреками, и когда ЕС привлек Польшу в суд за преступления против принципов правового государства.

Базовый курс, как ожидается, после выборов в Германии не изменится. Неясно, однако, на какую степень симпатии и понимания могут Польша, Россия и Балканы рассчитывать от преемника Меркель.

Если выиграет Олаф Шольц, первой его поездкой в роли лидера Германии станет поездка в Париж.

«Французско-немецкая дружба — ключ к успешному развитию суверенитета ЕС и Европы, и это хорошая традиция», — сказал Шольц в интервью по телевидению весной.

И Шольц не стал дожидаться выборов, чтобы начать завязывать контакты с президентом в Елисеевском дворце и, возможно, освежать свой школьный французский.

В начале сентября он встретился с Эммануэлем Макроном, чтобы обсудить «стратегические вопросы на следующий год», включая вопрос, что будет предпринимать Европа, чтобы стать более независимой от США и Китая, например.

То, что лидеры Берлина и Парижа стараются наладить друг с другом контакт и найти общие интересы, возможно, по большому счету, своего рода исторический императив — после нескольких столетий немецко-французских войн на европейском континенте.

Мало какие фотографии в истории Европы получили такой легендарный статус, как фотография 1984 года, на которой Гельмут Коль и Франсуа Миттеран стоят, держась за руки, во время памятных мероприятий, посвященных битве при Вердене во время Первой мировой войны.

Тогда на поле боя погибли более 800 тысяч французских и немецких солдат. «Это никогда не повторится», вот что символизировали два лидера на фото.

Но немецко-французская дружба также совершенно необходима и сейчас, чтобы работало сотрудничество в рамках ЕС. Без Франции и Германии в ЕС едва ли принимались бы какие-то решения.

Этот факт порождал порой немного неправдоподобные дружеские связи, например, между Ангелой Меркель и Николя Саркози, хотя она была самим спокойствием, а он — вспыльчивым и ветреным.

Но им удалось после тысячи и одной ночи и стольких же шумных саммитов ЕС договориться о пакете кризисных мер по спасению евро. Меркель на одну из брюссельских встреч взяла с собой плюшевого медвежонка в подарок новорожденной дочери Саркози.

Однако дружба длилась ровно столько же, сколько и кризис еврозоны. Потому что рукопожатие Берлина и Парижа порой ничуть не меньше касается реальных рабочих задач двух стран — когда им просто необходимо договориться — чем искренней хорошей «химии» в отношениях.

Французская писательница и журналистка Марион ван Вентергем (Marion Van Renterghem) пишет в своей книге «Ангела Меркель, политическое НЛО», что больше всего Меркель питала слабость к президентам Жаку Шираку и Эммануэлю Макрону.

К Шираку потому, что оба они испытали на себе последствия Второй мировой войны. Она — за железным занавесом, а он, постарше, сам слышал, как бомбы падают на Францию его детства. К Макрону — потому что он разделяет ее идеи насчет Европы.

Хорошая «химия» в отношениях или общее чувство долга: какой-то из этих двух причин должно хватить для французско-немецких отношений и для того, чтобы локомотив сотрудничества ЕС оставался в движении.

Вопрос в том, что будет, если в следующем году французские выборы выиграет правая националистка Марин Ле Пен (Marine Le Pen). Предыдущие ее избирательные кампании опирались на идею сократить сотрудничество в рамках ЕС. Она возглавляет партию, чей основатель, ее собственный отец Жан-Мари Ле Пен (Jean-Marie Le Pen), отмахнулся от холокоста, концентрационных лагерей и газовых камер Второй мировой войны как от чего-то, что можно легко вынести за «исторические скобки».

Очень трудно представить себе теплую дружбу между Марин Ле Пен и кем-то из немецких кандидатов в канцлеры.

Эту цитату так часто повторяют, что она кажется уже затертой, несмотря на то, что неизвестно, а произносилась ли эта фраза когда-то в действительности. Говорят, что это госсекретарь Генри Киссинджер поинтересовался, кому ему звонить, если он захочет поговорить с Европой.

За время правления последних четырех американских президентов ответ, как минимум косвенно, всегда гласил: звоните Ангеле Меркель.

Возможно, Эммануэль Макрон думал, что у него есть шанс стать основным собеседником США в Европе после Меркель. Но эту надежду, похоже, вытеснили заключенные в середине сентября американо-австралийская сделка о подводных лодках и пакт AUKUS, куда США пригласили британцев, но не пригласили французов — да и остальной ЕС.

Меркель вступила в должность канцлера в 2005 году, когда президентом США был Джордж Буш. Хотя эти два лидера по-разному относились, например, к России и ее газопроводу «Северный поток» в Балтийском море, Буш все равно уважал свою немецкую коллегу.

«Своим профессионализмом и достоинством Меркель задала новую планку. Она принимала сложные решения и делала это на благо Германии», — сказал Буш летом немецкой Deutsche Welle.

У Барака Обамы тоже были хорошие рабочие отношения с Меркель, а вот с Трампом постоянно случались трения.

Сейчас новые отношения с новым немецким лидером предстоит налаживать Джо Байдену. Но Германия уже и не так важна для США, как была раньше. Конечно, с точки зрения США Германия до сих пор ключевой игрок в области политики безопасности, и тысячи американских солдат находятся на немецкой земле.

Но амбиции США в области внешней политики и политики в области безопасности быстро уходят в сторону от военных интервенций на Ближнем востоке и охоты на террористов поблизости от Европы, чтобы вместо этого сосредоточиться на России и Китае. А у каждой из этих стран в свою очередь есть собственные военные повестки дня, в которых США по-прежнему играют важную роль, например, когда речь заходит о Тайване. Особенно внимательно относится сейчас Вашингтон к растущей экономической мощи Китая, чему хороший пример как раз американо-британско-австралийский пакт AUKUS.

США работают над тем, чтобы найти союзников и заключить ряд договоров в первую очередь об экономическом сотрудничестве со странами неподалеку от Китая, такими как Австралия, Япония и Индия, с целью ограничить базу, на которой Китай строит свое влияние за пределами национальных границ. Многие аналитики подозревают, что именно здесь, в Тихоокеанском регионе и в Южно-Китайском море, будет разворачиваться следующая большая битва. И, возможно, не столько с помощью военных инструментов, сколько посредством экономических.

В этом контексте новый немецкий канцлер рискует попасть под пресс Вашингтона, который раньше уже не раз обижался из-за близких отношений Меркель с Путиным.

Ведь вот уже пять лет подряд крупнейший торговый партнер экономического гиганта Германии — это не США и не другая европейская страна. Это теперь Китай.

В октябре 1984 года канцлер Германии Гельмут Коль приземлился в Пекине. С ним приехали представители самых успешных предприятий его родины. На повестке дня была закладка первого камня самого первого завода Volkswagen в Китае — немецкая автомобильная промышленность осознала, что вести совместное хозяйство с Китаем выгодно. В СМИ сообщали, что Коль привез с собой 50 миллионов марок кредита, который должен был простимулировать сотрудничество.

Говорят, что, когда Германия открыла дверь в Китай, ключ она выбросила.

Уже дома канцлер заявил, что он договорился с Пекином о формировании долгосрочного сотрудничества. Так оно и вышло.

При Меркель политика Германии по Китаю определялась прагматизмом и торговыми отношениями. С тех пор, как Меркель стала канцлером, экспорт Германии в Китай вырос в три раза, и сегодня эта страна — крупнейший торговый партнер Германии. Бизнес-модели немецких предприятий тесно связаны с Китаем — и зависят от него. Особенно заметно это было во время пандемии.

За почти 16 лет, которые Ангела Меркель была лидером государства, в Китай она ездила 12 раз. И пусть бывали периоды охлаждения в отношениях — например, когда Меркель в 2008 году не приехала на открытие Олимпийских игр в Пекине — она все равно ездила туда больше, чем какой-либо другой западный лидер.

В Пекине Меркель очень ценят и считают одним из немногих западных лидеров, которые понимают Китай. «Деловой человек», который может отложить идеологию в сторону и стать миротворцем, когда это нужно. Немецкий телерадиоканал Deutche Welle ранее этой осенью даже назвал эти отношения «китайская любовная история Меркель».

На западе Меркель критиковали за то, что она проявляет слабость в общении с набирающей силу державой на востоке, которая хищнически ведет себя по отношению к европейским компаниям, а также придерживается все более напористой дипломатии и авторитарных методов дома.

И вот теперь, когда Меркель уходит, а ее стране предстоит сформировать новое правительство, для Пекина многое поставлено на карту. Там боятся, что в отсутствие Меркель отношения осложнятся как с Германией, так и с ЕС, а может быть, произойдет и что-то похуже. Китайские СМИ называют эти выборы «концом политики сотрудничества», которую, по их мнению, две страны вели раньше, и предсказывают, что «новое немецкое правительство может полностью отказаться от дружественного курса по отношению к Китаю».

Вне зависимости от исхода выборов в немецкой политике в отношении Китая произойдет сдвиг — предпосылки к этому бурлят в Бундестаге уже не первый год. Но в то время, как остальные кандидаты высказывались по поводу Китая довольно спокойно, лидер одной из партий проводила по этой теме особенно жесткую линию — и это лидер партии «Зеленых». Анналена Бэрбок хочет, чтобы Германия взяла совершенно новый курс в отношении Китая, проведя более жесткие границы. Бэрбок активно выступает за общую европейскую политику по Китаю, которая принимала бы во внимание климатические изменения, преступления против прав человека и цифровую добросовестность. Ее партия уже очень активно отстаивает требование вести более жесткую политики в отношении Китая и в Брюсселе.

«Либералы» поддерживают в этом «Зеленых», и, кроме того, похоже, с ними согласна и общественность страны. Согласно опросам, почти половина немцев считает, что Китай сейчас находится в состоянии конфликта с Европой.

Наплюет ли и следующий канцлер на Олимпийские игры в Пекине в 2022 году, как Меркель сделала это в 2008? Перед новым немецким правительством стоит много вопросов, например, какова должна быть роль Китая в развертывании немецкой сети 5G, какими будут экономические отношения с Китаем, и что делать Тайванем, который больше всего раздражает Китай.

То, как Германия будет со всеми этим проблемами разбираться, зависит победителей выборов — и от этого же зависит, насколько большие перемены ожидают Китай. Если в правительственный альянс войдут «Зеленые», ему стоит готовиться к более жесткому отношению немцев.