Шавкат Мирзиеев: 100 дней в первом кресле Узбекистана

Автор Игорь Николаевич Панкратенко, востоковед, доктор исторических наук. Специально для ЦНПМИ (Центр Сулакшина).

Хотя официально Шавкат Мирзиеев вступил в должность президента Узбекистана 14 декабря 2016 года, отсчет его полномочий в качестве первого лица целесообразнее вести с 8 сентября того же года. То есть, с момента, когда председатель верховной палаты парламента страны Нигматулла Юлдашев предложил на период до проведения президентских выборов назначить его исполняющим обязанности главы республики. Это тем более оправдано, что ряд весьма новаторских указов, подписанных Мирзиеевым через две недели после инаугурации, явно готовились минимум за два месяца до начала его официального утверждения в должности президента.

Вполне ожидаемо первые шаги нового руководителя Узбекистана были направлены на решение ряда актуальных проблем внутри страны. Из наиболее значимых внешних контактов можно упомянуть только визит в Ташкент президента Киргизии Алмазбека Атамбаева, в ходе которой наиболее острые вопросы двухсторонних отношений были сняты. Есть основания предполагать, что Бишкек намерен перевести свои контакты с Ташкентом на уровень стратегического партнерства, причем, без особых возражений против того обстоятельства, что ему в этой связке будет отведена роль «младшего партнера». Однако, в связи с тем, что данный процесс еще не предрешен и находится в развитии, его стоит рассмотреть в другой раз.

Что же до кадровых перестановок, сделанных новым президентом в первые сто дней, то они не имели массового характера, и не несли в себе ничего сенсационного, вполне укладываясь в схему плановых ротаций элит. Причем, ни одна из этих перестановок не нарушила существующего баланса между различными властными группировками и региональными кланами, что дает основания предполагать, что все кадровые перемещения были заранее согласованы Мирзиеевым и его аппаратом с представителями различных политических элит страны.

Гораздо большее значение имеют другие шаги нового президента, которые, по сути, дают старт «реформам сверху» — то есть направлены на ликвидацию самой властью наиболее одиозных элементов «наследия Ислама Каримова». Естественно, исключая при этом критику покойного. И уж тем более — не рассматривая планы «расширения демократии». Все гораздо более прозаично — но весьма эффектно и эффективно. С немалой долей популизма, иногда — откровенно «на публику», но для узбекского общества этого зачастую более чем достаточно, чтобы поверить в «ветер перемен». 2017 год объявлен в стране Годом диалога с народом и интересов человека — ход безотказный, и Мирзиеев безукоризненно ведет этот диалог, говоря о наболевшем, ставя на место чиновников и приоткрывая окно во внешний мир. Главное для нового узбекского президента сейчас — снизить накопившееся в стране социальное напряжение, снизить градус общественного недовольства коррупцией и неэффективным управлением.

Одной из главных задач на этом направлении новая власть в Ташкенте считает налаживание диалога с местным бизнесом. Рассчитывая при этом на то, что шаги в данном направлении оживят частную инициативу, дадут ей новый импульс, ну и сделают Узбекистан более привлекательным в глазах иностранных инвесторов.

Сегодня узбекская «улица» активно обсуждает доклад нового президента, сделанный им 14 января на расширенном заседании кабинета министров. Название этого доклада выдержано в лучших традициях советской эпохи — «Критический анализ, жесткая дисциплина и персональная ответственность должны стать повседневной нормой в деятельности каждого руководителя», длинно и не очень привлекательно — но содержание весьма впечатляет.

«Что мешает вам лично встречаться с предпринимателями, которые, безусловно, зададут вам и неприятные вопросы?», — обратился Мирзиеев к собравшимся чиновникам. — «В ходе личных встреч с ними я твердо убедился в том, что на такие вопросы они имеют полное и законное право. Это право они выстрадали в многодневных очередях за различными справками, разрешениями и сертификатами, получением кредитов, а также незаконными проверками, упущенной экономической и финансовой выгодой. Притом многие из этих предпринимателей… оказывают бескорыстную помощь детям-сиротам, нуждающимся семьям, в махаллях и учреждениях социальной сферы. А что они получают взамен? Первое — это страх, что их опять начнут проверять, притеснять и не давать возможность свободно трудиться и содержать свою семью. Поэтому даже при отсутствии недостатков и нарушений в своей деятельности они вынуждены „договариваться“ с должностными лицами различного уровня».

Для Узбекистана это звучит весьма революционно, даже если с критикой правительства выступает человек, тринадцать лет это правительство возглавлявший. Впрочем, свои слова Мирзиеев подкрепляет делом — с 1 января нынешнего, 2017 года, вступил в действие Указ, согласно которому отменяются все виды внеплановых проверок деятельности субъектов предпринимательства, кроме проверок в связи с ликвидацией юридического лица. Также этим указом отменяются встречные проверки деятельности субъектов предпринимательства, в том числе и по уголовным делам.

Для того, чтобы оценить значение этого шага, необходимо напомнить, что в последние годы правления Ислама Каримова ежегодно в Узбекистане проводилось в среднем 4 тысячи внеплановых проверок, приостанавливалась деятельность около 200 предприятий, а общий ущерб от этого административного прессинга достигал около 10 миллионов долларов в год.

Но бизнес — бизнесом, а основная активность сосредоточена на тех болевых точках страны, которые за четверть века правления Каримова превратили ее в казан с кипящей шурпой коррупции и неэффективного управления, крышку которого не сорвало только чудом. На всех встречах с руководителями различного ранга и различных сфер деятельности Мирзиеев не устает предупреждать их о персональной ответственности «за невыполнение намеченных планов». На уже упоминавшемся выше расширенном заседании правительства показательно были объявлены выговоры двум вице-премьерам, а два руководителя государственных компаний, «Узнефтмахсулот» — Бахтиёр Султанов и «Узэлтехсаноат» — Эркин Иминов, уволены «за недостатки в работе».

Не меньший резонанс в республике вызвала и история с фиксированием цен на лекарства. Согласно постановлению правительства, на 116 лекарственных препаратов и медицинских изделий местного производства и 227 импортируемых размер наценки для оптовой реализации лекарственных средств и изделий медицинского назначения не должен отныне превышать 15 процентов от покупной стоимости, а для розничной реализации — 20 процентов от оптовой цены. В аккурат после обнародования данного постановления цены в аптеках резко поползли вверх, цинично наплевав на фиксированные цены и размеры наценок.

Когда данная информация дошла до администрации президента Узбекистана, Шавкат Мирзиеев встретился с группой ведущих специалистов здравоохранения Узбекистана и, по официальной версии, «поставил задачи министру здравоохранения». В реальности — устроил самый настоящий разнос главе минздрава Адхаму Икрамову и его предшественнику Анвару Алимову, ныне занимающему должность директора Республиканского специализированного научно-практического медицинского центра эндокринологии. Опять же — официально обоим чиновникам был объявлен выговор. Неофициально — «этого нет на видеокадрах, показанных по телевидению, но Мирзиеев сказал Икрамову и Алимову, что именно из-за них здравоохранение на нуле, что они — „главные коррупционеры в системе“. Анвар Алимов упал в обморок от слов Мирзиеева, у него даже носом пошла кровь», — рассказывают в Ташкенте.

Кстати, на все том же расширенном заседании правительства Мирзиеев предложил хокимов (глав администраций) и их первых заместителей за решения проблем занятости населения поощрять материально. Выполнил хоким план по созданию рабочих мест — получи 15% к заработной плате. Не выполнил — те же 15% будут удержаны. Что интересно, первым заместителям поощрение и наказание будет чуть больше — 20% от заработка. Ну и борьба с коррупцией, конечно. 3 января нынешнего года в стране вступил в силу Закон «О противодействии коррупции». Данный документ описывает меры по предупреждению коррупции в сфере государственного управления, в том числе: обеспечение открытости деятельности и подотчетности госорганов, парламентский и общественный контроль, внедрение систем оценки качества работы должностных лиц, а также систем конкурсного отбора и продвижения по службе на основе принципов открытости и беспристрастности. Также закон предусматривает определение правового статуса работников госорганов, нормы их социальной защиты, вопросы материального обеспечения и стимулирование.

В числе мер по предупреждению коррупции в сфере социально-экономического развития и предпринимательства данным законом предусмотрено устранение административных и бюрократических барьеров, упрощение и повышение оперативности регистрационных, разрешительных и лицензионных процедур, оптимизация контрольно-надзорных функций госорганов и внедрение между ними и субъектами предпринимательства дистанционных форм взаимоотношений.

Закон также предписывает работникам госорганов уведомлять своего руководителя или правоохранительные органы обо всех случаях обращения к ним каких-либо лиц в целях склонения их к совершению коррупционных правонарушений, а также о любых известных им подобных фактах, совершенных другими работниками. Невыполнение этих обязанностей влечет ответственность в соответствии с законодательством Республики Узбекистан.

Согласно принятому закону, лица, сообщающие информацию о коррупционных правонарушениях, находятся под защитой государства, их преследование влечет ответственность в соответствии с законом.

Отдельной статьей вступивший в силу закон оговаривает, что каждый обладает правом доступа к информации об организации и функционировании госорганов, о процессах принятия актов, касающихся этого лица или группы лиц. Госорганы, органы самоуправления граждан и организации обязаны предоставлять СМИ сообщения о событиях, фактах, явлениях и процессах, связанных с коррупцией.

На этом рассказ о первых ста днях Мирзиеева в кресле президента Узбекистана пока и закончим. Все идет достаточно предсказуемо — проводится курс на снижение социальной напряженности, повышение экономической активности населения, «мягкая зачистка» и исправление негативных моментов, доставшихся от покойного предшественника. Причем, происходит это с соблюдением максимальной осторожности, без резких движений, способных нарушить существующие внутри страны системы сдержек и противовесов.

Сгладив к весне нынешнего года наиболее острые внутренние проблемы, Мирзиеев перейдет к более активным действиям во внешней политике, направленным на повышение статуса Узбекистана в регионе, на позиционирование страны как надежного политического и экономического партнера для системных игроков в Центральной Азии. Но это уже тема отдельного разговора.

P. S. Дальние родственные связи Мирзиеева с российским миллиардером и уроженцем Узбекистана Алишером Усмановым дали повод отечественным СМИ помечтать о «пророссийской» ориентации премьера. «Преемник покойного президента Ислама Каримова начнет постепенное сближение с Россией», — предполагали эксперты.

Во время прошлогодней встречи с Владимиром Путиным, приехавшим почтить память первого президента Узбекистана, Мирзиеев в лучших восточных традициях не скупился на красочные эпитеты, назвав визиты Путина и Медведева «плечом настоящего друга», а также заверив высокого гостя в том, что отношения Узбекистана с Россией «были, есть и будут стратегическим партнерством».

Собственно, этим «пророссийский крен» нового президента Узбекистана пока и ограничился. На время, необходимое для решения внутриузбекских вопросов? Или же «пророссийская ориентация» Мирзиеева не более чем миф? Может ли Москва и ее интеграционные проекты — ЕАЭС и ОДКБ — заинтересовать нового узбекского лидера? Сохраним интригу и ответим на эти вопросы в следующий раз. Гарантировано — эти ответы будут неожиданными и интересными.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники