Сирийская политическая афера

Автор Александра Игоревна Гром — аналитик, публицист.

Есть такое понятие — день тишины, когда накануне дня голосования любая агитация за кандидата прекращается. В России впору говорить о «периоде тишины», когда СМИ в агитационный «сезон» прекращают освещать неугодные властям новости. Именно это произошло с сирийским военным конфликтом: его остановили, но только на информационном поле боя, а не на театре военных действий.

ПОВАР НАЧАЛ, ПИАРЩИК ЗАКОНЧИЛ

Необходимость завершения военной операции в Сирии родилась, пожалуй, даже не в умах российского руководства и оборонного ведомства. Идея появилась в сознании политтехнологов, пиарщиков, которые оценили влияние эффекта от операции на имидж бессменного политика.

Здравые экспертные оценки говорили, что война с неясными целями на далеких рубежах в условиях ослабления российской экономики приведет к подрыву. Если пока пациент еще жив, то пару лет войны и пациент будет скорее мертв, чем жив.

Война повлекла за собой рост военных расходов из бюджета. Подумайте. Было совершено 34 тысячи вылетов, а ведь это недешевое удовольствие! Минобороны все данные по расходам засекретило, только утверждает, что все это вкладывается в военный бюджет, но молчит, что за последние годы он-то как раз вырос за счет сокращения расходов на другие сферы. Тут уходят миллиарды долларов. Война стала затяжной, а какие интересы преследует Россия ни россиянам, ни военным понятно так и не стало. Только политическая элита отчетливо понимала, что нефтяные скважины должны отойти государству-победителю. Да и лицо, которому должны нефтеносные месторождения отойти, не безызвестно в Кремле. Компания, связанная с миллиардером Пригожиным, именуемым «поваром Путина», еще в 2016 году получила контракт на 25% нефти и газа, которые будут добываться в Сирии на территории, отвоеванной у боевиков.

Впоследствии Рогозин озвучит в лучших традициях чиновника метрополии, что «Сирия — это бесконечно богатая страна. Одних урожаев здесь снимается три, а порой и четыре в год. Здесь есть полезные ископаемые, здесь уникальное географическое положение с точки зрения так называемой транспортной логистики, и многое другое. Российские компании имеют моральное право (тем более в присутствии наших военных, которое сохраняется в той или иной степени для удержания мира и стабильности) развить здесь крупные экономические проекты».

В эту войну гибли российские солдаты, многие из которых остались безвестными. А вспомните, сколько еще было косвенных жертв. Ведь катастрофа А321 над Синаем произошла как ответ на открытую борьбу с ИГИЛ. Взрыв Ту-154 под Сочи, летевшего с 65 участниками Академического ансамбля песни и пляски Российской Армии имени А. В. Александрова в Сирию, это тоже мирные жертвы войны. А теракт в Санкт-Петербурге? Сколько погибло в сирийской войне, россияне не узнают, поскольку еще в мае 2015 года Кремль заблаговременно засекретил всю информацию о потерях в личном составе «в мирное время в период проведения специальных операций».

Война не стала победной. Это только официально мы уничтожили Исламское государство. Но ведь западная коалиция продолжает вести боевые действия, Турция и Израиль активизировались в Сирии, что говорит о том, что там есть, с кем воевать. Но российское руководство решило дать радужную картинку россиянам, Минобороны в своих успехах даже перещеголяло Росстат:

— освободили мы территорию Сирии, которая почти в три раза превышает территорию самой республики;

— мы совершили 34 тысячи боевых вылетов и уничтожили 54 тысячи боевиков. Выходит, что каждый вылет повлек за собой гибель 1,6 боевика…поразительная эффективность работы нашей боевой авиации;

— по заявлению Путина Асад теперь контролирует 98% территории, в то время как на карте видно, что речь идет едва ли о трети территории;

— Исламское государство уничтожено, но при этом другие страны нарастили свои боевые действия против «уничтоженных» террористов. Выходит, либо борьба идет уже не с Исламским государством, то есть мы оставили Асада наедине с сильным противником, либо же задачи выполнены не были. За исключением одной — нефтеносные районы, кому они причитались, уже получены.

Не подняла война патриотический подъем, поскольку сама цель войны осталась туманной. Сначала Кремль то и дело путался в показаниях — то Асаду помочь, то ИГИЛ зачистить, то поддержать сирийский народ. Затем россияне окончательно потеряли нить, на чьей стороне мы воюем. Асад вдруг оказался нам не союзником, а западные союзники ударили по нашим силам без предупреждения. Израиль и Турция вошли в Сирию без единого нарекания со стороны России. Только один Асад пытался донести, что эти действия являются откровенной интервенцией.

Настроения среди населения свидетельствует о том, что желание прекратить войну только росло по мере продления военной операции. Число поддерживающих операцию упало с 52% до 30%. Общее настроение граждан — желание поскорее погасить войну и сосредоточиться на развитии страны.

Кремль объявил, что будет восстанавливать инфраструктуру в Сирии, как будто в России он справился с этой актуальной национальной задачей.

К выборам россияне получили формально именно то, чего хотели. Кремль заявил, что военная операция выполнила поставленные перед ней задачи, войска сокращаются. Для многих это звучаит как окончание войны, хотя на деле наш контингент там остался. Да и не будем забывать, что от России в Сирии действует ЧВК Вагнера. Но на то она и частная военная компания, что государство может декларировать, что «нас там нет».

ЧТО ПРОИСХОДИТ?

А был ли в итоге вывод войск? Была инсценировка в СМИ, когда сразу после объявления о выводе стали сообщать, что такие-то войска покинули Сирию. Видимо четвертой власти дали установку, что теперь писать о боевых действиях в Сирии до проведения выборов не стоит. Сосредоточьтесь, ребята, на деятельности запада и мирных переговорах, а «нас там нет», и это официальная позиция, которую нужно как можно шире распространять. Не так ли было с Донбассом, когда с патриотических лозунгов СМИ вдруг резко развернулись в сторону «сами во всем виноваты», «нас там нет», «Донбасс — это часть Украины». Для Кремля и СМИ такая связка уже не нова.

И это могло бы подействовать, если бы не сообщения о гибели наших в Сирии, где мы вроде как уже не ведем боевых действий. Когда в первый раз сообщили о гибели российского пилота Романа Филиппова, который был атакован ракетой из переносного зенитно-ракетного комплекса во время облета зоны деэскалации «Идлиб» для контроля режима прекращения огня, СМИ не умолчали факт гибели, а стали писать о героическом подвиге, пробуждая гордость за мужество российского офицера. При всем уважении к подвигу солдата, который отдал свою жизнь во имя своих боевых идеалов, и имя которого не должно быть забыто или вычеркнуто, констатируем, что еще одна страница трагедии из жизни одной российской семьи была использована в пиаровских целях. За что он погиб? Отвечать-то нужно не газетным языком! А ответ слишком невразумительный.

Когда же в результате удара США 7 февраля 2018 года были уничтожены десятки российских граждан (по другим данным сотни), тогда нужно было срочно предложить новую версию. Нельзя же было признаться, что война идет. Было объявлено, что российских войск там не было, наши военные не погибли, все это дезинформация. Правда признали гибель пяти лиц, информация о которых появилась на разных порталах от лица боевых организаций. Атаман Балтийского отдельного казачьего округа публично признался, что число жертв россиян исчисляется «десятками». Но и здесь власти сослались на то, что военнослужащих РФ в районе нанесения удара не было, а «местные ополченцы» действовали без согласования с российским командованием, погибшие — это сторонники Башара Асада, а не россияне. Погибшие по некоторым данным были наемниками ЧВК «Вагнера». То есть, наши граждане, которые не смогли заработать на родине и отправились за заработком в Сирию. А нас там все равно «нет». Наши граждане, вооруженные, есть, а нас там нет. Странная картина выходит. Да и трудно себе представить, что наем ЧВК Вагнера был осуществлен именно Асадом, а не российским оборонным ведомством или фигурами из российской элиты.

По заявлению Пентагона они заранее предупредили Россию об атаке. Но никто предупреждать видимо ЧВК не стал. Бойцов с автоматами без единой ПЗРК бросили на растерзание артиллерии и авиации. Заметьте, бойцы погибли при попытке захватить нефтяные и газовые месторождения союзников США. Уже в одном этом видно, чьи коммерческие интересы привели к такой трагедии.

Так кто в большей степени виноват в гибели наших? Американское оружие или кремлевское виляние хвостом? С американской стороны — это была не случайность. Они знали и о том, что российские бойцы в этой зоне есть, но нанесли удар, обозначив, что войну они готовы вести ценой любых жертв. Они четко показали, кто хозяин положения. И Путин это признал, глухо замолчав. Для Кремля жизнь своих граждан в игре, где разыграны нефтяные интересы, оказалась в очередной раз вторична.

А теперь подумайте. В Пхенчхане, где нет нашего флага, а есть наши граждане, выступающие как самостоятельные спортсмены под нейтральным флагом, мы говорим, что мы участвует в Олимпиаде. А вот в Сирии, где ЧВК Вагнера действует не под российским флагом, но силами российских граждан, мы говорим, что нас там нет. Очередные двойные стандарты.

То, что мы сейчас видим в Сирии, уже нельзя просто назвать военной авантюрой. Речь идет о политической афере: ради высоких политических рейтингов и успокоения народа сирийская операция перешла в латентную фазу, а не была завершена, как было подано россиянам.

ВОПРОСЫ ДЛЯ РАЗМЫШЛЕНИЯ

Мы там есть. И под знаменами ЧВК, и как российский Центр по примирению враждующих сторон, три батальона военной полиции, два российских пункта базирования. Если отбросить предвыборную логику, ради чего вся эта показательная кампания с выводом войск затевалась, то действия Кремля иначе как преступными не назовешь. Во-первых, для имиджа страны объявлять, что ее там нет, хотя она ведет боевые действия, крайне неблагоприятно. Что на Украине, что в Сирии. В конце концов, как говорил сам же Кремль, мы там действовали на легитимных основаниях по приглашению Асада. Так чего нам тогда нужно было бояться и делать вид, что мы завершили военную операцию? Да и ко всему оставили фактически союзника Сирию наедине с новыми оккупантами — Израилем и Турцией. Притом сами открыли для них двери и благополучно удалились.

С позиции заботы о российских гражданах действия Кремля — полное преступление. Наши военные находятся в зоне боевых действий, им угрожает явная опасность, но Минобороны сохраняет хладнокровие и придерживается генеральной политической линии, что Россия завершила свою операцию. Впрочем, попранный русский мир с его жертвами на Донбассе уже показал истинное лицо российской внешней политики.

Кремль добился того, что преследовал, латентные цели достигнуты. Военную технику продемонстрировали в надежде получить заказы от развивающегося мира, с Асадом кулуарные переговоры провели — ведь должен же был он заплатить за оказанные военные услуги, не бесплатно в конце концов же «защищает» Кремль «сирийский народ».

Это только россияне могут думать, что наше руководство по советской инерции может быть альтруистом на мировой арене. На деле за всякую услугу действует принцип «плати»…притом еще с процентами, в лучших традициях ростовщичества.

Как известно, шило в мешке долго не утаишь. Да и на долго Кремль не рассчитывал, нужно дотянуть лишь до 18 марта 2018 года. А далее можно сделать вид, что никакого прекращения военной операции не было. Помните, ведь мы уже это проходили в марте 2016 года. Тогда тоже все задачи были выполнены, мы ушли…но только на словах. Впрочем, в путинской России все так: все ходит по цепи кот ученый и людям сказки говорит. Идет направо — песнь о триумфальном завершении сирийской операции заводит. Налево — сказки говорит об экономическом чуде в России. Там чудеса, там Путин бредит, Медведев рядом все чудит.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники