США — Путину: Простим Крым, если против Китая с нами пойдете

Россия может стать союзником США в противостоянии с Китаем, но для этого Белый дом должен прекратить экспансию НАТО на восток и признать Крым российским. Такое мнение в статье для The National Interest высказал бывший спецпомощник Рональда Рейгана, а ныне сотрудник Института Катона Дуг Бандоу.

Продолжая дело Генри Киссинджера, который еще в 2016 году советовал Дональду Трампу сотрудничать с Россией в «противовес» китайской «угрозе», Бандоу предлагаетБелому дому объединиться с Москвой ради той же самой цели.

По мнению эксперта, Россия не угрожает ни США, ни Европе, хотя президент ее Владимир Путин вовсе не является приверженцем Америки. В этой связи в альянсе с Вашингтоном, как он считает, Москва была бы полезна для того, чтобы «продвигать интересы США с Ближнего Востока в Азию» и «помогать сдерживать Китай».

Ради закрепления этого альянса Бандоу предлагает «пообещать прекратить расширение НАТО на восток через вступление Грузии и Украины». Или признать Крым российским де-факто через новый референдум под эгидой ООН.

Нынешнюю политику Трампа в отношении России автор назвал «шизофренической», напомнив, что новый пакет антироссийских санкций тот ввел вскоре после своей встречи с Путиным в Хельсинки, которую сам же назвал «потрясающей».

Но каким же образом, в понимании США, Россия стала бы «сдерживать Китай» — между прочим, своего стратегического партнера?

— Начнем с того, что Институт Катона, откуда этот эксперт, находится, так скажем, на маргинальных позициях среди американских «фабрик мысли», — комментирует ситуацию ведущий сотрудник Центра исследования проблем безопасности РАН Константин Блохин. — В нем проводится линия с постоянной критикой нынешней неоконсервативной внешней политики США. За то, что вторглись в Ирак, за то, что вышли из договора по ПРО, за то, что ухудшили отношения с Россией.

— Да, но сейчас эта точка зрения, находится, можно сказать, где-то на задворках политического спектра США. Заправляют там совершенно другие «фабрики мысли», которые выступают с диаметрально противоположными точками зрения.

Безусловно, этот эксперт прав в том, что необходимо улучшать отношения с Россией, что скоро у США будет большая схватка с Китаем. Не прав он в том, что тут же критикует Трампа за то, что после успеха в Хельсинки тот обрушил на Россию очередной пакет санкций.

Он должен, казалось бы, понимать, что Трамп этой встречей с Путиным, по сути, разворошил осиное гнездо. Снова начались разговоры об импичменте. На него ополчились все бывшие и действующие директора спецслужб. Если бы Трамп наложил вето на этот закон о санкциях, все равно оно было бы преодолено в Сенате, учитывая царящие там антироссийские настроения. А Трампа в очередной раз назвали бы кремлевским агентом и создали основу для импичмента.

Странно, что Бандоу не понимает внутриполитической ситуации в своей стране.

— Отчасти, да. У него просто нет выхода. Конгресс всячески демонстрирует ему, что это он является центром принятия политических решений.

Что касается «сдерживания Китая», то, я думаю, ничего у них не получится. На самом деле, это известная тактика Никсона-Киссинджера, только наоборот. Она заключалась в сдерживании СССР за счет альянса с КНР. Теперь же предлагается максимально улучшить отношения с Москвой и максимально ухудшить с Пекином.

Они попытаются заручиться стратегическим нейтралитетом Москвы, чтобы Россия, по крайней мере, не мешала сдерживать Китай. Эта попытка будет максимумом того, что Штатам удастся добиться.

И для этого максимума, поверьте, признание Крыма и нераспространение НАТО через Украину и Грузию, это, так сказать, меньшее, на что будет готов пойти Кремль. В условиях крупнейшей геополитической схватки 21 века, Украина, Грузия и три, не представляющие никакой военной мощи прибалтийские страны, они вообще не котируются.

Тут нужно совершенно другое изменение мышления американской элиты и другое изменение отношения России и Запада.

— В чем мы заинтересованы в наших отношениях с Америкой, прежде всего? Не в миллиардных инвестициях даже. Мы хотим, чтобы американцы не мешали нам строить свои отношения с другими странами, чтобы не портили нам отношения с Европой этими санкциями.

То есть, чтобы они признавали наши национальные интересы, и не вели бы за нашей спиной своих подковерных игр.

Как все это соотносится с Китаем, давайте разбираться…

Долгое время, следуя идее Никсона-Киссинджера, Америка рассматривала Китай исключительно в качестве дополнения к своей экономике. Всего лишь, как фабрику по производству товаров, лишенную политических амбиций.

На основе как раз этой теории Бжезинский выдвинул свою идею постиндустриального общества, когда все производственные мощности вынесены в бедные страны — путь они там у себя засоряют окружающую среду, а мы, американцы, будем заниматься сферой услуг и развивать цифровые технологии.

То есть, мы — хозяева жизни. Там — рабы, которые поднимают нашу экономику.

Этот взгляд был где-то до Буша-младшего, а среди всей американской элиты, думаю, до Трампа. И даже при Обаме эта точка зрения находила сторонников.

Проблема в том, что, может, американцев она и устраивал, но выяснилось, что Китай — далеко не лишенная политических амбиций «фабрика». У него есть свои интересы. Интересы глобальные.

— Действительно, это совершенно другая страна. По паритету покупательной способности Китай еще в 2013 году обогнал США. А к 2050-у, по прогнозам экспертов, китайский ВВП будет вдвое больше американского. И Китай может сказать «нет» — там совершенно другой взгляд на взаимодействие с Вашингтоном.

Американский истеблишмент, конечно, по-разному относится к Поднебесной. С одной стороны, Трамп, его администрация, военно-промышленный комплекс и вот эти аналитические центры считают, что Китай, — это экзистенциальная угроза.

Космополитическая элита с Уолл-стрит, которой нужны постоянно индексы растущей экономики, была бы рада все деньги вывести в офшоры, а производство в Китай.

Но нынешняя администрация Трампа по своей сущности вообще китаефобна. Главный экономический советник американского президента Питер Наварра, напомню, это человек, который сделал себе карьеру на таких книгах, как «Смерть от Китая» и «Грядущие войны с Китаем». В его представлении вообще все угрозы современному миру исходят из Китая. То есть, Китай «ворует интеллектуальную собственность», «загрязняет окружающую среду», «манипулирует валютным курсом», «строит военные базы» и «бросает вызов США в военно-политической сфере».

— Главная мечта американских политтехнологов — идеальная просто мечта — это попытаться стравить Китая и Россию. Это делается достаточно хитро. Зачастую через наших либералов, которые очень любят муссировать тему китайской экспансии. Что якобы китайцы захватывают земли, вырубают и вывозят наши леса. Отдельные проблемы есть, конечно, но стравить нас, я думаю, вряд ли у них получится.

Американцы понимают стратегическую важность России. Но и мы ее понимаем. По мере того, как будет усиливаться американо-китайская конфронтация, как Китай, так и США будут бороться за возможность стратегического альянса с Россией. То есть, наша, по сути, ценность вот в этом сохранении стратегического нейтралитета.

Знаете, в политологии есть такой термин game changer — фактор, меняющий ситуацию или правила игры. В геополитике между Китаем и Соединенными Штатами, я думаю, вот таким game changer является Россия.

В противоборстве между США и КНР победу может одержать та страна, которая будет иметь противовес в военно-политической сфере и экономической. Понятно, что в мире есть единственная страна, которая может этот противовес обеспечить — это Россия.

Поэтому, конечно, Штаты будут пытаться эту сцепку нашу разорвать всеми возможными способами, в том числе фейк-новостями и фейк-экспертными оценками о якобы китайской угрозе. Рационально мыслящих людей это вряд ли настроит против развития наших связей. А на уровне маргинальной либеральной оппозиции все возможно. Но политику, к счастью, делают не они.

— Они нам, по сути, предлагают, чтобы мы были тараном в их войне против Китая. Но Россия — не Украина. Максимум, на что мы можем пойти, это — стратегический нейтралитет. Чтобы Китай и США, так сказать, за нас боролись между собой, в нас инвестировали, и плюс за этот стратегический нейтралитет американцы нам должны предоставить, куда большие преференции, чем внеблоковый статус Украины и Грузии. Это, как мне кажется, и называется той самой «Большой сделкой».