Свое будущее Запад узнает в России

По стечению обстоятельств незадолго до этого, в первой половине августа, меня пытались пригласить на Экономический форум в Крынице (Польша), который вот-вот начнётся, и тоже на панель, на которой планировали обсудить «Россию после Путина». Поехать не получилось по причине занятости, но в Крынице обсуждение вроде должно было быть открытым, так что (если не передумают) вскоре мы должны будем узнать оценку ведущими западными экспертами перспектив «России без Путина».

Могу уже сейчас сказать, что спектр мнений будет крайне широк. Кто-то пообещает либеральную реставрацию, кто-то — жесткую конкуренцию «диадохов» (преемников), провоцирующую кризис государственности, кто-то заявит, что ничего по сути не изменится. Правда, суть этой неизменности каждый будет видеть по-разному.

Насколько я понимаю, для заказчиков данных мозговых штурмов важны не столько сами мнения, сколько их мотивировки (обоснования позиций). Именно система логических доказательств, подкрепляющая определенную версию событий, позволяет со стороны оценить ее большую или меньшую вероятность.

Поскольку два снаряда в одну воронку не попадают, совпадение темы двух форумов, промежуток между которыми укладывается в три недели, не может быть случайностью. Тем более что оба мероприятия проходят в странах Восточной Европы, экспертное сообщество которых традиционно неплохо ориентируется в российских делах и имеет тесные связи с экспертным сообществом России. Совмещение же закрытой и открытой панелей позволяет, с одной стороны, получить общую картину, а с другой (в закрытом режиме), сузить тему до конкретных, интересующих заказчика, вопросов.

Думаю, что главный вопрос, волнующий западных партнеров России, заключается не в том, кому и как именно Владимир Путин обеспечит передачу власти после своего четвертого срока и останется ли он после этого в российской политике. Эти вопросы имеют однозначный ответ. За восемнадцать лет знакомства с политическим стилем Путина даже самый плохонький эксперт самой отсталой страны Запада должен понимать, что передача власти произойдет в четком соответствии с Конституцией РФ, а преемником станет человек, способный поддерживать и развивать текущий курс. И в российской политике Путин обязательно останется, поскольку даже в качестве частного лица, благодаря своему авторитету, будет обеспечивать преемнику необходимую лояльность команды.

Именно эта проблема — проблема команды интересует Запад значительно больше, чем «проблема Владимира Путина».

Эксперты прекрасно знают, что команда, собранная под одного президента, редко безоговорочно принимает нового, тем более из своей среды. Человек, собравший команду, для нее лидер, а пришедший на смену воспринимается как выскочка. Каждый из сильных игроков считает, что мог бы быть на этом месте.

Зачастую состоявшиеся выборы не прекращают борьбу за власть. В результате государственный аппарат распадается на отдельные части (лояльные различным политическим кланам), управленческая функция редуцируется, постепенно трансформируясь в функцию руководства внутренним конфликтом, дестабилизирующим страну.

На Западе были бы заинтересованы в развитии событий в России по худшему сценарию. Они прекрасно понимают, что сломать Россию в ее текущем состоянии невозможно. Единственная теоретическая уязвимость путинской системы власти — процесс ее передачи.

Действующая система еще ни разу не проходила через полноценную передачу властных полномочий. После второго срока Путин остался не просто в активной политике, но на второй по значению должности в стране, то есть команда продолжала играть с тем же лидером.

Сейчас же речь идет о постепенном процессе трансформации всей команды.

Период трансформации критичен для любой (не только политической) системы. В это время она наиболее уязвима. Это лучший момент для нанесения удара. Более того, на Западе также прекрасно понимают, что если путинская система безболезненно пройдет еще и через период трансформации, то будет создан высоконадежный механизм сохранения политического курса при смене российских лидеров и политических команд. Система окуклится и станет неуязвимой для внешнего воздействия.

Еще раз подчеркну, на Западе знают, что они не могут победить Россию. Единственный шанс — взорвать страну изнутри. Этот шанс возникнет только в случае обострения внутриэлитных противоречий, а ничто так не обостряет противоречия, как борьба за власть.

Для того чтобы поспособствовать возникновению такой борьбы Западу надо понимать, какие люди являются наиболее вероятными кандидатами на вхождение в трансформируемую команду, каковы плановые сроки трансформации, какова будет техника обеспечения преемственности. Обладая этим знанием можно искать уязвимости, собирать компромат, разжигать противоречия, стимулировать возникновение личных конфликтов.

Принято считать, что Запад боится прихода к власти в России так называемой «партии силовиков», которые, как ожидается, будут проводить жесткую и агрессивную внешнюю политику.

На самом деле Запад это не только не пугает, но, при определенных условиях, он может даже способствовать такому исходу. Для него принципиально важен любой перекос системы и возникновение открытой борьбы, жесткого противостояния политических кланов. А будет ли Россия дестабилизирована под компрадорскими или под патриотическими лозунгами, ему, по большому счету, все равно. Не случайно после окончательного провала либерал-компрадорской оппозиции Запад начал поддерживать в России оппозицию левую и радикально-патриотическую. Здесь ключевое слово оппозиция, а её расцветка — дело десятое.

Любое, даже самое мощное внешне государство на деле представляет собой крайне хрупкий организм. Мы видели на примерах Российской империи, СССР, Украины, как вчера казавшаяся незыблемой власть растворялась в считанные часы. Сорос и клинтоновские демократы едва не завершили победой начатый ими государственный переворот в США, призванный не допустить Трампа к власти. Только опасность гражданского вооруженного конфликта остановила их зимой 2016-17 годов и заставила временно отступить. И сейчас, после активизации очередной кампании по дискредитации президента, которая способна дать повод для импичмента, Трамп пугает оппонентов вооруженным сопротивлением своих сторонников. То есть могучие США находятся в таком состоянии, что угроза гражданской войны стала широко используемым политическим аргументом.

Любая система имеет критическую уязвимость. Если найти ее и нанести удар, государство рушится на глазах изумленных граждан, ничего такого не ожидавших. Если удар попадает в уязвимость случайно, не будучи специально подготовленным, то распад может быть остановлен при эффективной и адекватной реакции руководства. Если же удар в наиболее болезненную точку наносится умышленно и хорошо подготовлен, то шансов уцелеть практически нет. Запад ищет у России эту критическую уязвимость и, совершенно очевидно, связывает ее с процессом трансформации российской властной команды.

Мы не знаем, как именно российская власть собирается решать данную проблему. Узнаем лишь, когда она будет уже решена. Но то, что решение должно быть найдено и реализовано уже сейчас, на наших глазах, сомнений не вызывает.

Времени на подготовку столь ответственных мероприятий, определяющих судьбу страны, никогда не бывает слишком много, обычно его не хватает. Да и резко вспыхнувший интерес Запада к «России без Путина» означает, что какие-то сведения о начавшихся трансформационных процессах там уже получены, и теперь политики (конечно, не польские и не литовские, а реально влияющие на определение судеб мира) пытаются конкретизировать ситуацию, предугадать действия российской власти и найти ту самую критически уязвимую точку, от удара в которую страна не сможет оправиться. Это — главная задача всех мозговых штурмов, которые организовывают и еще будут организовывать в самых разных местах (от США и Западной Европы до Восточной Европы и СНГ).

Важно следующее: анализируя российскую внутреннюю политику, Запад пытается предвидеть свое будущее, поскольку оно полностью зависит от того или иного развития событий в Москве.