SZ: Ангела Меркель и Владимир Путин все меньше умеют понимать друг друга

Эти отношения можно описать не только цифрами. Но цифры все же кое о чем говорят — с лета 2012 года, когда Владимир Путин снова стал российским президентом, Ангела Меркель разговаривала с ним по телефону, как минимум, 67 раз. Это можно посчитать, опираясь на официальные сообщения на сайте Федерального ведомства печати. То есть, в среднем, более восьми звонков в год. С президентом США Дональдом Трампом канцлер разговаривала по телефону десять раз — за более чем три года. Часто говорят, что с Россией нужно искать диалог. Можно также сказать — Меркель его нашла.

За этот период канцлер и российский президент также провели 24 личные встречи. Меркель принимала Путина в том числе и в Мезеберге — честь, которой удостаиваются немногие гости. Приглашением в гостевую резиденцию федерального правительства Меркель демонстрирует уважение и определенные ожидания в плане интенсивности переговоров. Там спокойная атмосфера. Путин, в свою очередь, не раз принимал Меркель в своей летней резиденции в Сочи. Чаще всего он встречал ее с цветами, последний раз это были белые розы под цвет ее белого пиджака, будто сотрудники протокола договорились между собой. При этом канцлер всегда делает удивленное лицо с широко открытыми глазами и одобрительным «Ах!», читающимся по ее губам — внешнеполитический маскарад.

Теперь все изменится? Последний раз канцлер и президент встречались в ходе конференции по Ливии в Берлине. Хотя остается еще около года до анонсированного Меркель ухода из мира политики, внезапно не кажется уже таким невероятным, что встреча в январе могла быть последней личной встречей Ангелы Меркель и Владимира Путина. Из-за пандемии коронавируса поездки затруднительны, в отношении России действует предостережение Министерства иностранных дел.

Но прежде всего, желание канцлера встречаться может исчезнуть из-за дела Навального. Состояние российского оппозиционера улучшилось, врачи берлинской клиники Charité вывели его из комы. Но немецко-российские отношения пострадали, как никогда. Также и отношения между Меркель и Путиным.

Ранним вечером 2 сентября Меркель заявила, ссылаясь на данные анализа лаборатории бундесвера в Мюнхене: «Алексей Навальный — жертва преступления». Она не обвиняла напрямую российское правительство в нападении с применением отравляющего боевого вещества семейства «Новичок». Но она сказала: «Он должен был замолчать». «Встают очень серьезные вопросы, ответ на которые может и должно дать только российское правительство», — продолжила госпожа канцлер.

Когда российская сторона даст ответ и даст ли его вообще?

Представитель Министерства иностранных дел (МИД) в Москве назвала во вторник немецкие действия «блефом». Сколько Меркель проявит терпения, сколько она может ждать, чтобы после резкого заявления ее потом не обвинили в нерешительности или даже бездействии? Вопрос о происхождении нервно-паралитического газа — сейчас это еще нервный вопрос. И Меркель знает, с кем она имеет дело.

В 2000 году она впервые встретилась с Путиным, когда новый российский президент засвидетельствовал свое почтение в Берлине и лидеру оппозиции в бундестаге. В 2002 году Меркель нанесла ему визит в Кремле. Она выросла в ГДР, он работал там на советскую спецслужбу. На одной из встреч, говорят, Меркель сказала, что она прошла тест КГБ и смотрела Путину прямо в глаза. Это было началом чудесной…, нет, это точно нет. Но они знают друг друга, пожалуй, лучше, чем другие лидеры стран.

Каждая встреча канцлера с президентом начинается с беседы тет-а-тет. Чаще всего, она длится дольше, чем запланировано, пока к ним не присоединяются их сотрудники. Меркель и Путин говорят на немецком и русском языках, они разговаривают открыто и прямо. Президент чаще всего говорит больше, потому что он любит рассказывать о более широких темах, в том числе об истории. Меркель предпочитает конкретику, потому что у нее есть опыт того, что в отношениях с Путиным работает лишь то, что было предельно четко согласовано. Оба могут вдаваться в детали, например, европейскую газовую директиву, если речь идет о «Северном потоке-2», присутствие военных, когда речь идет о востоке Украины, или разные исламистские военизированные группировки и их региональное распределение, когда речь идет о Сирии. О деле Навального они еще не говорили. 68-й телефонный разговор заставляет себя ждать. Грозит долгая тишина.

Ангела Меркель и главный критик Путина Алексей Навальный еще ни разу не встречались. Но канцлер, по всей видимости, знакома с его деятельностью. По крайней мере, один из видеоматериалов, в которых Навальный в последние годы регулярно клеймит коррупцию в российских правительственных кругах, Меркель посмотрела в интернете на языке оригинала. Фильм продолжительностью почти 49 минут, вышедший в марте 2017 года, повествует о баснословных богатствах тогдашнего премьер-министра Дмитрия Медведева. Канцлер была под впечатлением. Но, по всей видимости, не удивлена.

Меркель была в дороге на пути во Францию, когда 20 августа появились первые детали об инциденте с Навальным. Судя по всему, он был отравлен в Томске. Возможно, канцлер вспомнила в этот момент 2006 год, встречу с Путиным и медвежатину, которую там подавали. Строго говоря, Томск стал и тем местом, в котором начался клубок запутанных отношений с главой Кремля.

После своего вступления в должность в ноябре 2005 года Меркель хотя и сразу отправилась в Москву в январе 2006 года, но это был, в первую очередь, визит вежливости. Визит, в ходе которого Меркель была в восторге от «захватывающих перспектив» в сфере экономики и лишь осторожно отмечала, что есть также и вещи, «по которым у нас, возможно, еще не всегда одинаковое мнение». Путин встретил Меркель с подарком — огромной плюшевой собакой. Кто-то рассказал ему, что она не любит собак. К юмору Путина Меркель еще предстояло привыкнуть.

В апреле в Томск канцлер привезла с собой половину правительства, ряд глав концернов, было намного больше времени. Собственно, Путин приглашал в этот спокойный город своего друга Герхарда Шредера, но он теперь уже не был на своем посту. Таким образом, празднично украшенный немецкими и российскими флагами Томск стал площадкой публично проводимой попытки сближения. Путин устроил ужин с традиционными блюдами сибирской кухни, с пельменями и той самой медвежатиной. Меркель попробовала то, что Путин так ценит. Они разговаривали. Долго. По-русски и по-немецки.

Оба что-то нашли друг в друге, но и сейчас не было симпатии. Скорее они общались как люди, у которых было ощущение, что они уже встречались. В другом месте, в другое время.

В действительности Меркель никогда не пересекалась с Путиным в ГДР, но ей был знаком Советский Союз. В школе ей хорошо давался русский язык, настолько хорошо, что в 1970 году за успехи ее поощрили поездкой в Москву. Позднее она вместе с подругами путешествовала автостопом, нелегально по югу СССР до Грузии. Меркель читала Толстого и Достоевского, но поклонницей советской реальности она не была. Индоктринация еще в школе действовала ей на нервы. «То и дело нужно было доказывать, что СССР лучше США», — рассказывала как-то она. Однажды она написала под одним таким бессмысленным доказательством — quod erat demonstrandum («что и требовалось доказать»).

«То, что она жила в ГДР, не мешает. Напротив, это помогает», — сказал Путин в 2006 году о Меркель. У людей на востоке Европы «схожий менталитет». Маловероятно, что он действительно так думал. Когда в конце 1989 года возмущенные дрезденцы штурмовали здание Штази, где располагалось и отделение КГБ, Путин спешно сжигал документы и ждал инструкций из Москвы, которые так и не пришли. Это стало шоком в его жизни.

В 1989 году для Путина рухнул его мир, именно в тот момент, когда для Меркель открылся мир новый. Но все-таки ГДР стала опытом для обоих, который их объединяет, даже если они и смотрят на него с разных перспектив. До сих пор Меркель и Путин еще обмениваются воспоминаниями о том времени.

В Томске канцлер и глава Кремля посетили вместе штаб-квартиру компании «Трансгаз». Перед ними сидели банкиры, промышленные боссы и газовые магнаты обеих стран. Со времен Шредера они привыкли к хорошей атмосфере. Они учтиво доложили о «превосходном сотрудничестве», как сказал Клаус Мангольд, тогдашний глава Восточного комитета немецкой экономики. Но Меркель неожиданно, словно провоцируя, задала вопрос о том, «может ли г-н Мангольд еще сказать пару слов о том, о чем мы сегодня говорили ранее, — законе об иностранных инвестициях».

Об этом г-н Мангольд, который был хорошо знаком с г-ном Путиным, предпочел бы не говорить. Планировавшееся ограничение пакета акций, которыми могли владеть иностранцы в «стратегических компаниях» в России, был щекотливой темой. «Спасибо, спасибо, извините, извините», — сказал Мангольд, будто это всего лишь вылетело у него из головы. Затем он покорно попросил Путина сделать возможными «прозрачные рамочные условия». Закон все же предназначен только для защиты крупных газовых месторождений, возразил раздраженно Путин. Это может понять каждый. В том числе и Меркель — так имелось в виду.

Спустя несколько недель канцлер снова увиделась с Путиным в его родном городе Санкт-Петербурге. Россия проводила саммит «большой восьмерки». Меркель была новичком во влиятельном клубе, в котором тогда тон задавали Джордж Буш-младший, Тони Блэр и Жак Ширак, а она использовала возможность понаблюдать за Путиным в действии. Это было время, когда обострялись конфликты между Россией и Западом. Путин считал немыслимой любую критику, например, ужесточение норм для неправительственных организаций. Когда озвучивалось подобное, президент листал бумаги и находил, например, французские законы, которые были якобы настолько же жесткие. Очевидцы ранних встреч Меркель и Путины рассказывали о том, что это до сих пор является методом президента, когда звучит нежелательная критика. Атака — контратака. Впрочем, иногда он бывает прав. Канцлер видела в переговорах с Путиным возможность проверить и отрегулировать их позиции.

Когда Путину тогда на проходившей поздним вечером пресс-конференции задали неудобный вопрос, он сказал журналисту на немецком языке, что тот должен проявить терпение. «Дайте мне время ответить. Хорошо, согласны? Это демократично?», — выпалил он. Путин теперь постоянно производил впечатление обиженного. Меркель это заметила, сделала свои выводы и перестала обращать слишком большое внимание на обидчивость Путина. Разговаривали «открыто и честно», сказала она потом журналистам. Так это и до сих пор.

При этом не было так, что Путин и Меркель в начале их знакомства плохо находили общий язык, а потом все становилось лучше и лучше. Или поначалу хорошо, а потом хуже и хуже. Скорее было так, что для обоих с самого начала было важно обеспечить прозрачные отношения. Тогда формировались принципы, которым они следуют до сих пор. На примере Меркель и Путина можно особенно хорошо научиться тому, как узнавать привычки и причуды друг друга, но это не означает доверять друг другу.

Когда Меркель в январе 2007 году приехала к Путину в Сочи, ей не презентовали плюшевого зверя, ей пришлось лично знакомиться с лабрадором Путина Кони. Получившая известность фотография заметно взволнованного канцлера в определенной степени ознаменовала конец начала. Меркель и Путин по-настоящему познакомились.

А в 2020 году между Путиным и Меркель встало дело Навального, даже если канцлер подчеркивает, что речь не идет о международном вопросе, потому что применение «Новичка» является нарушением Конвенции о запрещении химического оружия, которую подписала и Россия. В 2006 году обоих тяготило убийство критически настроенной к власти журналистки Анны Политковской. Когда Путин и Меркель встретились тогда в Дрездене, он назвал это деяние «отвратительным преступлением». Аргумент, которым он ответил на высказанное подозрение, что правительство может быть связано с этим преступлением, был схож с тем, что слышно и сегодня — смерть Политковской наносит больший ущерб российскому правительству, чем ущерб от ее журналистской деятельности.

Отношение Меркель к Путину всегда было сложное, но в то же время открытое. Это связано с ее предполагаемой личной симпатией к России, а также с политической позицией Германии — между США и Россией. Уже Герхард Шредер был для президента Джорджа Буша-младшего зачастую своего рода «переводчиком» мышления Путина. Меркель с начала своего канцлерства осталась в этой роли, хотя и заняла более критическую позицию, чем ее предшественник Шредер, поддерживая все неприятные для России вещи.

Меркель любит Россию, но всегда старается, чтобы никогда не создавалось впечатления равноудаленности ФРГ от США и России. И после победы Дональда Трампа на выборах она подчеркивала «прочную трансатлантическую дружбу, которой приходилось выдерживать и разные мнения». В свою очередь, в контактах с Россией есть «стратегический интерес».

Звучало в некоторой степени так, будто тогдашний председатель ХДС объясняла разницу между ХСС и партией «зеленых».

Украина и Сирия до сих пор остаются основными конфликтными темами между Берлином и Москвой. Меркель осудила аннексию Крыма и действия России на востоке Украины — и, тем не менее, продолжала идти на переговоры с Путиным. Она выслушивала его жалобы, что НАТО (он имел в виду прежде всего США) плохо относится к России. Порой эти дискуссии длились много часов, часто они проходили по телефону. Так, половину ночи длился разговор на полях саммита «большой двадцатки» в австралийском Брисбене. Канцлеру, которая на саммите НАТО в 2008 году вопреки воли Буша не поддержала немедленное принятие Грузии и Украины в альянс, пришлось столкнуться с новой реальностью — преемник этого президента, либерал Барак Обама никогда не проявлял к Путину даже малейшего уважения.

В марте 2014 года Обама назвал Россию пренебрежительно «региональной державой». Позднее он злословил, что Путин не придерживается широкомасштабной стратегии. Будто он аннексировал Крым только потому, что для него неожиданностью стала революция в Киеве. Меркель смотрит на это совсем иначе. В ее восприятии цель Путина — возвращение значимости России, которая была утеряна с распадом СССР. И канцлер не стала бы оспаривать заключение, что именно Обама открыл России дверь в Сирию, когда объявил применение отравляющего вещества в гражданской войне красной линией — и ничего не предпринял, когда президент Асад действительно применил отравляющее вещество.

Звучит словно ирония истории, что сейчас, незадолго до окончания канцлерства Меркель, снова в центре внимания оказывается проект, который Путин и Шредер согласовали незадолго до окончания его канцлерства, — газопровод «Северный поток — 2». Меркель унаследовала от своего преемника не только проект, она переняла и риторику Шредера для успокоения противников «Северного потока — 2» в Восточной Европе — газопровод ни против кого не направлен, сказала Меркель в одном из своих первых интервью в качестве канцлера. О том, что Шредер войдет в наблюдательный совет консорциума, оба друга поздней осенью 2005 года Меркель не сообщили. «Я была проинформирована, когда проинформировали общественность», — сказала она позднее.

Проект «Северный поток — 2» был согласован в 2015 году. Меркель всегда оправдывала его строительство тем, что речь идет о сугубо коммерческом проекте. С 2018 года она отошла от этой позиции. Она требовала от Путина гарантий для Украины. И предостерегала российского президента, что если в украинском конфликте не будет подвижек в сторону восстановления целостности Украины и наказания пророссийских элементов, в Вашингтоне будет все сложнее смягчать гнев противников «Северного потока — 2». Тем временем президент Дональд Трамп объявил об экстерриториальных санкциях против компаний, которые задействованы в проекте. С этого момента укладка труб в Балтийском море приостановлена. А из-за дела Навального Меркель недавно даже присоединилась к словам министра иностранных дел ФРГ Хайко Мааса, который сказал: «Я надеюсь, что русские не заставят нас изменить нашу позицию по Северному потоку — 2». Если можно будет в отказе немцев от проекта обвинить русских, то в немецко-российских отношениях почти ничего больше не будет невозможным.

Произведет ли это впечатление на Путина? Один из тех, кто был свидетелем многочисленных бесед канцлера с президентом, сказал, что они «всегда проходят профессионально в плане тональности». Но со стороны Меркель ее подход «лишен иллюзий».