The Economist (Великобритания): у Владимира Путина выдалась ужасная неделя

Авторитарному российскому лидеру не удается ни наладить связи с Европой, ни изолировать Украину.

Церемония открытия зимних Олимпийских игр в Сочи в 2014 году должна была стать определяющим моментом правления Владимира Путина, продемонстрировать миру возрождение России и повысить его популярность внутри страны. Он выделил на мероприятие 50 миллиардов долларов и ничего не оставил на волю случая. Россия давала допинг своим спортсменам и повсюду трубила об их золотых медалях, как будто это были военные трофеи. Раскачиваемое государственной пропагандистской машиной, празднование переросло в антизападную истерию; и Олимпиада в Сочи несколько дней спустя уступила место аннексии Крыма и вторжению на Донбасс, регион на востоке Украины.

Шесть лет спустя последствия настигают Кремль. Девятого декабря Всемирное антидопинговое агентство (WADA) на четыре года отстранило Россию от участия в крупных международных спортивных мероприятиях. В стране, для которой символика важнее сути, этот запрет, несмотря на все лазейки, кажется огромным унижением. Это произошло в тот день, когда г-н Путин сел за стол переговоров с президентом Украины Владимиром Зеленским илидерами Франции и Германии, чтобы договориться об урегулировании спонсируемой Россией войны на Донбассе, которая унесла 13 тысяч жизней.

Первая за три года встреча в «нормандском формате» сопровождалась опасениями, отчасти вызванными недавно появившимся у Эммануэля Макрона стремлением навести мосты с Россией. Сможет ли Путин достичь своей цели — вернуть Донбасс обратно в Украину, не предоставляя правительству полный суверенитет над ним (этот ход считается уловкой, направленной на дестабилизацию всей страны)? Будет ли президент Франции давить на Украину ради собственного грандиозного видения новой архитектуры европейской безопасности? И сдастся ли под напором неопытный украинский президент? Эти страхи заставили тысячи людей выйти на улицы украинской столицы, Киева, призывая Зеленского не сдаваться.

Встреча на высшем уровне не была слишком продуктивной, и это принесло своего рода облегчение: было достигнуто соглашение об обмене всеми заключенными, о выводе войск еще из трех районов вдоль линии конфликта и повторной встрече через четыре месяца. Но г-н Зеленский также публично обозначил некоторые рамки дозволенного. Украина не должна жертвовать своими территориями, в том числе Крымом, и, что особенно важно, на Донбассе не должны проводиться никакие местные выборы, пока Украина не получит полный доступ к оккупированной территории и не восстановит контроль над своей границей с Россией. Таким образом, выборы могут быть честными, чего, конечно, не случилось бы, если бы они проводились сейчас.

Контраст между президентами был разительным. Путин прибыл на встречу на своем громадном бронированном лимузине в сопровождении нескольких охранников — на некоторых были балаклавы. Г-н Зеленский приехал на минивэне «Рено». На вечерней пресс-конференции Зеленский казался молодым, нервным и искренним. Путин выглядел как стареющий самодержец, мстительный, высокомерный и скучающий. Наметив себе в качестве цели нормализовать отношения с Европой и изолировать Украину, он не достиг ни того, ни другого. В тот же день министры иностранных дел стран ЕС договорились начать работу над европейской версией американского закона Магнитского — законодательного акта, который изначально ударил санкциями по российским нарушителям прав человека. 

На этой неделе, которая выдалась для него ужасной, Путин также столкнулся с сопротивлением со стороны Белоруссии, дружественной России славянской страны, которая уже входит в экономический союз с Россией. Укрепление этого союза (а на самом деле, как следствие, захват Белоруссии) могло бы позволить Путину объявить о создании новой страны, которой он сможет править после того, как в 2024 году истечет его президентский срок — последний срок, который он может быть у власти в соответствии с Конституцией России.

Но во время переговоров, которые состоялись 7 декабря в резиденции г-на Путина в Сочи, он не смог ничего добиться от белорусского лидера Александра Лукашенко. «Мы никогда не собирались становиться и никогда не станем частью какого-либо другого государства — даже братской России», — сказал он еще до начала встречи. Пятичасовая беседа не закончилась ничем, кроме договоренности встретиться через две недели. А когда Лукашенко вернулся домой, высшее руководство его армии заявило, что в следующем году Беларусь готова принять участие в военно-полевых сборах НАТО, которые получат название «Оборона Европы» (Defender Europe). От этого г-н Путин явно не получил заряд новогоднего настроения.