Центральная Азия в 2017 году: новые президенты, новые надежды

Представляем редакционный материал портала Central Asian Analytical Network (CAAN), специализирующегося на исследовании политических процессов в постсоветской Центральной Азии. Обобщение важных трендов, переизбрания и обновления политических элит и кланов, происходящих в странах региона, показывает сходство процессов приватизации власти с российскими реалиями, но и реальное усиление дистанцированности от России, ослабление ее влиятельности, переориентацию на иноцивилизационные центры силы. Впрочем, а есть ли у РФ адекватная стратегия на центральноазиатском направлении?

В минувшем году регион Центральной Азии вдруг стал регионом — много стали говорить о региональном сотрудничестве, и многие процессы и события имели внутренний или внутрирегиональный характер. Благодаря новому узбекскому президенту, лидеров стран региона стали чаще замечать вместе, в дружеской обстановке. Ташкент и Душанбе в этом году после 25-летнего перерыва открыли воздушное сообщение. Перезагрузились отношения Бишкека и Ташкента, возобновились пограничные переговоры, открыт контрольно-пропускной пункт «Достук». Был подписан «исторический» договор о делимитации государственных границ между Казахстаном, Туркменистаном и Узбекистаном, а министры иностранных дел всех пяти стран подписали всеобъемлющую Программу взаимного сотрудничества на 2018–1919 годы. Временное ухудшение отношений Бишкека и Астаны только добавило остроты во внутрирегиональную динамику, тем более, что ситуация сразу улучшилась с приходом нового президента в Кыргызстане.

Но во всем другом ситуация в регионе остается непростой. Резкое сокращение притока иностранной валюты (от экспорта труда или экспорта ресурсов) привело в движение негативные процессы в экономике, которые, возможно, с полной силой проявятся в 2018 году — о расширяющемся бюджетном дефиците, банковском кризисе, инфляции, рисках девальвации говорят во всех столицах региона.

Ситуация с безопасностью была в этом году не такой напряженной, обошлось без происшествий, но характер радикализации — у узбекских мигрантов или казахских рабочих — остается малоизученным вопросом. Свобода слова пострадала повсеместно в 2017 году — аресты журналистов или судебные дела против них, а также самоцензура стали почти нормой даже в Кыргызстане, самой свободной стране региона. О политической оппозиции говорить не приходится. Она существует только в пропагандистских материалах государственных СМИ.

УЗБЕКИСТАН: НОВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ, НОВЫЕ НАДЕЖДЫ

Уходящий год в Узбекистане прошел под личностью нового президента Шавката Мирзиёева, который весь год неустанно работал над тем, что он сам в самом начале года объявил «диалогом с народом».

Личная активность президента, его вездесущность, многочисленные рабочие поездки по стране, встречи с населением, откровенные разговоры о трудностях жизни и быта, а также открытие виртуальной приемной для жалоб, возможно, помогли достичь этой цели — диалог скорее установлен, чем нет. Тем более, что свой первый год Мирзиёев закончил историческим обращением к парламенту, на котором сенсационно прозвучал призыв о необходимости реформирования неприкасаемой и могущественной организации — СНБ Узбекистана. Президент за прошедший год смог консолидировать поддержку среди народа, в то время как два других члена «триумвирата» — министр финансов Рустам Азимов и всесильный шеф СНБ Рустам Иноятов — скорее, теряют влияние на политику, оставляя президента в эпицентре управления и… в роли народного героя. Вдохновляясь примером президента, и узбекские СМИ в этом году начали опубликовать более интересные материалы, освещая проблемные вопросы, как, например, принудительный труд учителей и врачей, матерщина со стороны руководителей районов, акции протеста в Ташкенте в связи с гибелью студента и т.д.

В сфере общественной жизни и гражданских свобод не все однозначно. В то время, как некоторых политических узников освободили после десятилетий тюремного заключения, в этом году власти арестовали двух новых журналистов. В то же время, продолжаются аресты по религиозным мотивам, несмотря на то, что президент Мирзиёев говорил о необходимости вычеркнуть тысячи имен с так называемого «черного списка». Нерешенный вопрос в этом деле не позволяет тем, кто находится в эмиграции по политическим и религиозным мотивам, вернуться в страну. К тому же, неоднозначности добавляет тот факт, что в этом году Узбекистан и выходцы из Узбекистана неоднократно всплывали на международном уровне в связи с терактами в Турции, Швеции, России и США.

Позитивные изменения в экономической жизни страны пока не очевидны, за исключением валютной политики. Ограниченная либерализация конвертации и уравнение официального и черного курса валют вследствие ликвидации черного рынка привели только к росту инфляции, подорожанию продуктов питания и потребительских товаров. Плодов других инициатив президента, таких как создание свободных экономических зон и облегчение некоторых процедур, то есть, больших иностранных инвестиций, пока еще не видно.

КЫРГИЗСТАН: НОВЫЙ ПРЕЗИДЕНТ, ТОТ ЖЕ АНТУРАЖ

Безусловно, главным событием 2017 года в Кыргызстане стали президентские выборы, которые состоялись 15 октября 2017 года. Почти все комментаторы, как внутри страны, так и за ее пределами, говорят о важности мирной передачи власти от одного президента к другому на основании результатов всеобщих выборов. Но вот о чистоте и справедливости выборов, несмотря на официальные интерпретации, мнения в обществе не столь однозначные, в том числе среди кандидатов, участвовавших в выборах. Выборы 2017 не были свободны от влияния пресловутого административного ресурса. Но они запомнятся также и беспрецедентным влиянием уходящего президента на ход избирательной компании. Президент Атамбаев неоднократно публично поддерживал своего соратника и друга Сооронбая Жеенбекова во время своих поездок по стране, выступлений и пресс-конференций, при этом допуская жесткие высказывания против основного конкурента кандидата от СДПК. Встреча Омурбека Бабанова с президентом Казахстана в сентябре 2017 года была крайне болезненно воспринята президентом Атамбаевым, который вплоть до дня выборов, гневно обличал Бабанова за попытки «выслужиться» перед президентами иностранных государств, и открыто призывал не голосовать за него. Для самого Бабанова встреча с Нурсултаном Назарбаевым стала роковой в его избирательной кампании.

Итак, по итогам выборов, у Кыргызстана появился новый президент — Сооронбай Жеенбеков. 24 ноября состоялась его инаугурация. Жеенбеков несколько раз подчеркнул, что будет продолжать курс, выстроенный другом и соратником Алмазбеком Атамбаевым. Вот такая интересная передача власти: от друга — другу — получилась в Кыргызстане в 2017 году.

Год запомнился арестом Омурбека Текебаева, «вечного оппозиционера» и «отца Конституции» 2010 года. Лидера парламентской фракции «Ата-Мекен» задержали рано утром 25 февраля в аэропорту «Манас», когда он возвращался в страну из зарубежной командировки, обвинив в мошенничестве и коррупции. Сторонники Текебаева заявили, что политика арестовали по политическим мотивам, стремясь не допустить к участию в предстоящих президентских выборах. Назвать арест Текебаева рядовым событием трудно. Слишком долго находился он в кыргызской политике, и на разных этапах современной истории страны сыграл важную роль как оппозиционер, лидер одной из старейших политических партий, автор Конституции, искусный оратор и обличитель авторитаризма. Но, несмотря на первоначальные прогнозы, в стране не произошло масштабных акций протеста в поддержку Текебаева. Осуждение лидера «Ата-Мекена» на 8 лет лишения свободы в августе этого года также не вызвало сильных эмоций в обществе. Перипетии судьбы Текебаева весьма важны для истории по той причине, что его арест и осуждение, а затем и уголовное преследование других «Ата-Мекеновцев», привело к фактическому уничтожению фракции «Ата-Мекен» в кыргызском парламенте. Оставшись без своего бессменного лидера, ослабленная уголовными делами против своих членов, и понеся огромный репутационный ущерб, партия «Ата-Мекен» потеряла свои политические позиции, и, по всей видимости, в ближайшее время уже не сможет восстановить свое былое политическое реноме. Можно говорить, что вместе с таким печальным «закатом» партии «Ата-Мекен», в кыргызской политике, не осталось реальной оппозиции. Если учесть расстановку политических сил, сложившихся после президентских выборов, можно с большой долей уверенности предположить, что мы не скоро увидим политическую оппозицию наподобие той, которой долгое время была партия Текебаева.

2017 год, наверное, запомнится, и беспрецедентным количеством исков власти против СМИ, отдельных журналистов, адвокатов, и правозащитников. В начале марта иск о защите чести президента был предъявлен генеральной прокуратурой адвокатам Текебаева на сумму 10 миллионов сомов, а на имущество одного из адвокатов — Таалайгуль Исакуновой — наложен арест. Иски были также поданы против журналистов Нарына Айыпа и Дины Масловой, а также против экс-депутата Чолпон Жакуповой. Вслед за Генеральной прокуратурой партия власти СДПК подала иски против онлайн издания «24.kg» и правозащитницы Риты Карасартовой за высказывания и публикацию материалов, которые, по мнению заявителей, порочили достоинство партии. Только в отношении «Азаттыка» глава государства позднее отозвал свой иск.

Сумма исков власти, поданных в марте-апреле 2017 года против СМИ и других лиц в защиту чести и достоинства президента страны составила около 50 миллионов сомов. Ситуация отразилась на сужении плюрализма информационного пространства, особенно заметного среди экспертного сообщества. Аналитики, политологи, эксперты разных направлений стали очень осторожны в высказывании критики в отношении власти и ее отдельных представителей. Многие предпочли заняться откровенной апологетикой лидерства страны и существующего политического курса, при этом отчасти осторожничая, а отчасти преследуя вполне прагматические цели, например, получение различных государственных наград. Так, из рук бывшего президента перед самым его уходом с должности, разные награды получили самые активные сторонники Атамбаева и защитники его политического курса. Но и после того, как у Кыргызстана появился новый президент, ситуация со свободой слова кардинальных изменений не претерпела.

Под занавес уходящего года Верховный суд оставил в силе решение нижестоящего суда о наложении штрафов на «Занозу медиа», Чолпон Жакупову и двух журналистов, причем суд не дал разрешения выплатить штраф в рассрочку. А 19 октября стало известно о попытках ареста имущества частного телеканала НТС, принадлежащего Омурбеку Бабанову, основному сопернику Сооронбая Жеенбекова на президентских выборах октября 2017 года. Хотя общественности не известны все детали этой истории, ощущение того, что Кыргызстан может вернуться к эпохе рейдерских захватов и подавлению свободы слова, беспокоит здравомыслящих кыргызстанцев.

В августе в очередной раз сменилось правительство и премьер-министром стал 39-летний Сапар Исаков. В составе правительства оказалось больше сравнительно молодых политиков, включая самого премьера, а самому молодому министру — Артему Новикову, возглавившему министерство экономики, всего 30 лет. Общество разделилось в своей оценке нового правительства. Новый премьер отличился тем, что назначил себе множество советников молодого возраста, многие из которых получили образование за рубежом. Часть отнеслась с одобрением к приходу молодых кадров, но другие критиковали назначенцев без опыта и заслуг. Критики не преминули указать на то, что многие члены нового кабинета «служили» при президенте Бакиеве, сбежавшем из страны в 2010 году. Высказывались мнения, что Атамбаев не смог вырастить свои кадры, создать свою команду, предпочитая окружить себя лояльными, пусть и молодыми по возрасту, но «старыми» по методам работы, чиновниками, от которых трудно ожидать реальных реформ.

Важно отметить, что кредит доверия новому «молодому» правительству все-таки был, но теперь по истечении 100 дней, можно сказать, что критика правительства нарастает, ожидания кардинальных реформ уже тают. Скандал вокруг соглашения с чешской компанией «Liglass Trading», которая должны была построить в Кыргызстане ряд гидроэлектростанций, отнюдь не добавил авторитета Сапару Исакову и его правительству. Отличилось новое правительство и кадровой чехардой среди вице-премьер-министров.

Многим запомнился случай, когда пресс-служба премьер-министра явно «поторопилась» с распространением новости о том, что Сапар Исаков во время своего октябрьского визита в Сочи для участия в заседании Высшего Евразийского экономического совета договорился с президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым о решении проблем на границе. Эта история сыграла против молодого премьера. Возникла неловкая ситуация, поскольку Казахстанская сторона опровергла факт переговоров между кыргызским премьер-министром и Нурсултаном Назарбаевым и достижения договоренности по границе.

В целом, можно сказать, что Сапар Исаков стал премьер-министром в непростое время и оказался под прессом множества нерешенных вопросов. Придя на свой пост во время предвыборной гонки, Исаков оказался под перекрестным политическим «огнем». Осложнение отношений между Кыргызстаном и Казахстаном в контексте острейшей предвыборной борьбы внутри страны создало дополнительные трудности, решить которые Исакову не удалось. Обязанный своим премьерским постом уходящему президенту Атамбаеву, Сапар Исаков оказался в определенной ловушке. Ему пришлось делать постоянные реверансы в сторону своего «наставника» и было трудно идти в разрез с атамбаевским стилем и методами ведения диалога с соседней страной. Но эти методы не помогли премьер-министру решить проблему на границе с Казахстаном, и к тому же ухудшили его общественный рейтинг.

Что же можно отнести в «копилку» достижений самого молодого правительства? Пожалуй, можно внести попытки популяризировать национальный проект «Таза коом», который ставит целью создание электронной экономики и электронного правительства. Общественный прессинг на премьер-министра, связанный с тем, что почти ежедневно в Кыргызстане происходили дорожно-транспортные происшествия, многие из которых уносили человеческие жизни, заставил премьер-министра принять в ноябре два постановления, связанные с мерами по обеспечению дорожной безопасности. В частности, была расформирована патрульная милиция и образовано Главное управление по обеспечению безопасности дорожного движения. К каким результатам приведет очередная попытка реформы системы обеспечения дорожной безопасности, пока трудно прогнозировать, поскольку существует множество ограничений, в том числе отсутствие достаточного финансирования.

КАЗАХСТАН: ДОСТУП К РЕСУРСАМ ОСЛОЖНЯЕТСЯ

В 2017 году в Казахстане еще более актуализировались ранее обозначенные тенденции — это усложнение социального и экономического фона, а также обострение борьбы между внутриэлитными группировками. При этом сохранилось стремление Астаны всеми силами демонстрировать позитивный внешнеполитический эффект.

2017 год в Казахстане прошел под знаменем проведения международной выставки ЭКСПО. Событие, к которому страна готовилась несколько лет, должно было представить миру достижения Казахстана и стать визитной картой Астаны. Однако в первые же дни ощущение праздника было омрачено критической статьей журналиста Foreign Policy, который назвал казахстанское ЭКСПО скучным и малолюдным. Чтобы восполнить имиджевые потери казахстанские власти мобилизовали все ресурсы и, в итоге, на выставку, по официальным данным, пришло порядка 4 млн.человек. Но главная интрига ЭКСПО-2017 все же сводилась не к количеству посетителей, а к целесообразности тех расходов, которые понесло государство для строительства многочисленных павильонов. 2,1 млрд. долларов — официально озвученная стоимость международной выставки — была воспринята многими как неразумная растрата бюджетных средств в условиях ухудшения экономической конъюнктуры. Особенно, с учетом фактора коррупции, которая традиционно сопровождает любые крупные траты, идущие из государственной казны.

Внутренняя политическая жизнь Казахстана ознаменовалась новым стратегическим курсом, объявленным президентом Назарбаевым, названным Третьей модернизацией Казахстана или Модернизацией 3.0. Согласно этому курсу, страна в следующие несколько лет должна осуществить масштабные преобразования в политике, экономике и социальной жизни. Для этого были внесены изменения в Конституцию страны, цель которых перераспределение власти от президента к парламенту и правительству. В экономической сфере планируется дальнейшая либерализация и цифровизация. Масштабные изменения начались в социальном секторе — это заметное увеличение англоязычного обучения в среднем образовании, обязательное медицинское страхование. Идеологический блок правящего режима в 2017 году также заметно обновился. Согласно задумкам властей, в стране должны быть модернизированы не только политическая и экономическая системы, но и общественное сознание.

Для этого разработана и принята Программа «Рухани жаңғыру», общая цель которой заключается в укреплении патриотизма и распространении прогрессивных ценностей в обществе.

Встреча с творческой интеллигенцией Казахстана

Самое резонансное нововведение в рамках этой программы — это переход казахского языка к латинскому алфавиту. Казахстанское общество разделилось на два лагеря — сторонников и противников реформы письменности. Однако самые большие споры разгорелись из-за варианта алфавита, предложенного властями. Как рядовые пользователи соцсетей, так и специалисты выступили с критикой утвержденного алфавита, который оказался перегруженным апострофами. В итоге, сформировалось сопротивление, которое невозможно игнорировать. Но какое решение в итоге будет принято — сохранится имеющийся вариант алфавита или будет разработан новый — остается неизвестным.

В экономической жизни страны сохраняется общая неопределенность, вызванная низкими ценами на нефть и высокой зависимостью госбюджета от поступлений из Нацфонда. При этом расходная часть бюджета, главным образом, растет за счет реализации государственных программ, а также поддержки квазигосударственного сектора. Также в 2017 году казахстанское правительство было вынуждено неоднократно спасать банковский сектор крупными денежными вливаниями, что усилило скептическое восприятие гражданами экономической политики в стране. В целом, несмотря на плюсовые показатели ВВП, об оздоровлении экономики Казахстана говорить не приходится. Сложилось общее понимание, что у страны в запасе только несколько лет, чтобы использовать средства Нацфонда и «спрыгнуть» с сырьевой иглы. Позволят ли нынешние меры правительства реализовать эту задачу — большой вопрос, так как, несмотря на все старания, Казахстану не удается добиться институциональных изменений.

В 2017 году Казахстану не удалось избежать социальных конфликтов. Драка между казахскими и индийскими рабочими на одной из строительных площадок в г. Астане показала, что тема иностранных рабочих все еще обладает высоким конфликтным потенциалом в Казахстане (это не первая драка между казахстанскими и иностранными рабочими). Особенно, с учетом высокой популярности спекуляций по поводу несправедливой оплаты труда между местными и приезжими.

Еще одним испытанием для внутриполитической стабильности в этом году стали шахтерские забастовки на крупном угледобывающем предприятии «АрселорМиттал Темиртау». Работники этого предприятия провели организованную забастовку с требованиями о 100%-м повышении заработной платы. На протяжении 4-х дней около 600 шахтеров оставались под землей, пока шли переговоры между работодателем и работниками. Ситуация оставалась напряженной, пока стороны не договорились поднять зарплату на 30%.

Не обошлось без резонансных арестов крупных политических фигур. В начале года с обвинениями о разглашении государственных секретов был заключен под арест заместитель руководителя президентской администрации Б.Майлыбаев. За коррупционные правонарушения был задержан также К.Бишимбаев — экс-министр национальной экономики. В середине года случилось еще одно громкое дело — против крупного бизнесмена М.Токмади было заведено уголовное дело за убийство банкира, который, согласно официальной версии, был «застрелен по неосторожности» задержанным еще в 2005 году.

По оценкам экспертов, все эти эпизоды свидетельствуют о растущем напряжении во внутриэлитных отношениях в условиях приближающегося транзита власти. Другой причиной обострения отношений может быть борьба за ресурсы, доступ к которым продолжает сокращаться в условиях экономического кризиса.

ТАДЖИКИСТАН: НА ШАГ БЛИЖЕ К ТУРКМЕНИСТАНУ

В уходящем году в Таджикистане президентская семья продолжила цементировать свое место на политической арене страны, некоторым мигрантам разрешили обратно въезжать в Россию, но их положение вовсе не улучшилось. Падение местной валюты посредством жестких административных мер остановили, но это не вывело страну из экономического кризиса, а брешь в бюджете продолжили заполнять налоговыми сборами, которые ухудшили положение бизнеса в стране, а еще наконец-то в этом году начали крупных коррупционеров задерживать. Из международных дел можно выделить окончательную порчу отношений с Ираном, и улучшение отношений с Узбекистаном после двух декад плохо скрываемой вражды.

Год начался с громкого политического события — отстранения от должности мэра города Душанбе Махмадсаида Убайдуллоева, де-факто и-де-юре второго человека в стране, который в течение всей независимой истории страны оставался верным союзником Эмомали Рахмона. На его место президент Рахмон назначил своего молодого сына Рустама Эмомали, которому, кстати, буквально пару недель назад исполнилось 30 — в этом возрасте он может теперь баллотироваться на пост президента. Теперь все ждут — отберет ли Рустам в новом году еще одно кресло у Убайдуллоева — кресло спикера верхней палаты парламента, которое по конституции имеет право править страной, случись чего-нибудь с президентом.

Президент Таджикистана Эмомали Рахмон и его сын Рустам Эмомали

У Рустама на посту мэра уже есть нововведения — он распорядился не взимать плату у престарелых жителей города за пользование общественным транспортом, а также этой зимой впервые за 25 лет независимости все жители города получили обратно отопление в свои дома.

Другой большой новостью, долгожданной для сотни тысяч таджикских трудовых мигрантов, стала амнистия и возможность обратного въезда в Российскую Федерацию. Амнистия касалась более 200 000 мигрантов, которым ранее был запрещен въезд в Россию. Говорили, что об амнистии попросил лично Эмомали Рахмон в ходе встречи с Владимиром Путиным, который посещал Душанбе в феврале.

Тем временем, экономику Таджикистана продолжают сотрясать последствия сокращения денежных переводов от мигрантов. Глубокий банковский кризис, который возник отчасти из-за сокращения денежных переводов из России, которые были основным источником доходов банков в Таджикистане, несмотря на помощь государства, не был преодолен в этом году.

А в условиях кризиса, чтобы наполнить казну государства, власти прибегали к крайним мерам для сбора налогов. Многомиллионные штрафы были наложены Налоговым комитетом Таджикистана на зарубежные мобильные компании за неуплату налогов. Олигархов задерживали за неуплату банковских кредитов и заставляли вернуть многомиллионные кредиты. Средних чиновников задерживали и отбирали у них все многомиллионное имущество, накопленное нечистым путем.

А на международный рынок вывели первые в истории Таджикистана облигаций на американских и европейских торговых биржах. По информации Нацбанка Таджикистана, гособлигаций продано на сумму 500 млн долларов.

Ситуация с безопасностью была в этом году не такой напряженной, обошлось без происшествий. Но свобода слова пострадала — самоцензура стала больше проявляться среди независимых СМИ, количество которых так и так можно посчитать на пальцах. В этом году двух местных журналистов в стране задержали по обвинениям в финансовых махинациях, свернуло свою деятельность новостное агентство «Озодагон».

Как и другие центральноазиатские президенты, президент Рахмон был активен на китайском направлении — из своего государственного визита в Китай в самом конце августа он вернулся с двумя десятками подписанных соглашений.

Отношения с Ираном пострадали в этом году не только у Туркменистана, но и Таджикистана. В августе первый государственный телевизионный канал прямо обвинил Иран в финансировании ряда громких убийств видных политических и общественных деятелей Таджикистана, а также российских офицеров в 90-ые годы.

О политической оппозиции в стране разве было слышно только по пропагандистским материалам государственных СМИ, которые в течение всего года активно поливали грязью оппозиционных групп и активистов, которые в большинстве своем живут в Европе. В связи с уже несуществующей оппозицией юбилейное двадцатое празднование окончания гражданской войны в стране превратилось в фарс — событие из празднования мира и единства превратилось в празднование победы одной стороны над другой.

ТУРКМЕНИСТАН: ОБЕЩАНИЯ РЕФОРМ И НИКАКИХ ПРЕОБРАЗОВАНИЙ

2017 год начался с президентской гонки. Впервые в истории независимого Туркменистана на старте было 9 кандидатов, которые представляли три зарегистрированные партии и независимых кандидатов. Ранее в конце 2016 года была проведена реформа конституции, которая позволила нынешнему президенту Гурбангулы Бердымухамедову снова баллотироваться и выиграть выборы, набрав 97.69% голосов избирателей.

Важно отметить, что легальные процессы, т. е. соблюдение порядка и процедур проведения реформ в стране значительно улучшились. Так, понадобилось около года для того, чтобы привести конституцию в «надлежащий» вид. Кроме того, в обеспечение легальности процессов в Туркменистане избран первый в истории омбудсмен. Ею стала бывший директор Института демократии и прав человека Яздурсун Гурбанназарова. В то же время сын президента Туркменистана Сердар Бердымухамедов возглавил законодательный комитет национального парламента. Депутатом Меджлиса Сердар стал в 2016 году.

Остальные перестановки в Кабинете Министров не имели большого значения, так как проходят с завидной регулярностью. При этом министры и их заместители становятся все моложе, но это пока не влияет на успешное выполнение государственных планов и программ.

2017 год президент Бердымухаммедов также объявил годом борьбы с коррупцией. В качестве показательных наказаний были уволены и взяты под стражу более десяти прокуроров по всей стране. Но главным событием были V Азиатские игры в закрытых помещениях и по боевым искусствам. Два объекта Олимпийского городка Ашхабада попали в Книгу рекордов Гиннесса: изображение коня, украшающее трибуну Олимпийского стадиона, является самым большим в мире архитектурным изображением коня, и Центр водных видов спорта Олимпийского городка — самым большим в мире крытым плавательным бассейном. По окончании игр, внимание привлекло огромное количество медалей — 245! которые выиграли туркменские спортсмены. В 2017 году Туркменистан активизировался на ниве регионального сотрудничества. Так свой первый визит за рубеж новый Президент Узбекистана провел в Туркменистан. Также в 2017 году президенты Туркменистана и России нанесли несколько визитов друг другу, да и в целом визиты российских дипломатов участились. А на день рождение президента Бердымухамедова Президент Путин наградил Бердымухамедова Орденом Александра Невского за большой личный вклад в укрепление отношений стратегического партнёрства между двумя государствами.

Но не все так радужно на региональной арене. Иран продолжает свои притязания в отношении выплаты долга Туркменистану и поставки газа в зимний период. Иран, отказываясь от переговоров, угрожает иском в отношении Туркменистана по трем пунктам: рост цены на газ, нанесение вреда в результате прекращения подачи газа в зимнее время, и объем газа, поставленный в Иран. 5 декабря 2017 года Председатель НК «Туркменгаза» Мурад Арчаев сообщил, что Туркменистан подготовит иск в международный арбитраж, так как Иран не выполняет свои обязательства по оплате за поставленный газ, в результате чего было принято решение о прекращении поставок в январе 2017 года. По подсчетам туркменской стороны, на 2017 год, сумма долга Ирана составила более 2 миллиардов долларов США.

В результате сокращения притока иностранной валюты в страну в Туркменистане снова процветает двойной обменный курс валюты. Так в 2007 году новоизбранный Президент Бердымухамедов привел рынок в порядок, открыл свободную конвертацию и избавил страну от двойного курса. Однако начиная с 2015 года, ситуация стала возвращаться на свои круги: обмен валюты ограничен небольшой суммой в месяц, обменный курс на черном рынке колеблется от 7 до 9 манат, также ограничение введено на использование интернет банкинга. Эти меры привели к увеличению цен на продукты питания и предоставляемые коммунальные услуги на 9.4%, и пока что программа по импортозамещению не дала свои плоды.

Кроме того, Туркменистан продолжает активно субсидировать некоторые промышленные объекты, а большинство бюджетных расходов (78.9%) идут на обеспечение социальной безопасности населения.

Большие надежды Ашгабад возлагает на продвижение проекта ТАПИ. В то время как строительство линии в Туркменистане уже начато, Пакистан все еще не наметил точных планов на строительство линии Афганистан Пакистан. Однако, в связи со сменой правительства в Пакистане, министр нефти и природных ресурсов подтвердил готовность Пакистана продолжить участие в проекте ТАПИ и инвестировать 3,2 миллиарда долларов США в ТАПИ. Есть заявления, что Пакистан будет платить только за полученный природный газ, в то время как Индия будет платить за газ и транзит через территорию Пакистана. Туркменистан активно изыскивает новые источники финансирования ТАПИ посещая страны Ближнего Востока, такие как Кувейт и Саудовская Аравия. Как сообщает информагентство TREND со cссылкой на Nebit Gaz, Саудовская Аравия профинансирует закупку труб для проекта.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники