Венесуэльская трагедия в назидание Кремлю

Автор Людмила Игоревна Кравченко — эксперт Центра Cулакшина

Венесуэльская драма набирает обороты. Смена власти в соседних республиках — Аргентине и Бразилии указывает на неминуемый тренд разворота региона к США. Боливарианский социализм под угрозой, а вместе с тем и российско-венесуэльские отношения в скором времени могут остаться в историческом прошлом.

ЛОЖНЫЙ ЛИДЕР

Ситуация в Венесуэле стала ухудшаться отнюдь не с момента снижения цены на нефть, а после смерти Уго Чавеса. Новый глава государства, которого назначили так же, как когда-то Ельцин назначил Путина, оказался не в состоянии не только понимать экономические процессы в стране, но и реагировать на набирающие силу волнения. Тяжелое состояние в экономике после череды экспериментов досталось Мадуро в наследство от предшественника. И будь у Мадуро, как у Путина, десятилетний рост цен на нефть, картина могла быть похожа на российскую, когда непрофессиональность правящего лидера удачно маскировалась за благоденствием от распродажи народного достояния. Но у Мадуро была иная ситуация: в начале его президентской карьеры цена на нефть стала падать. Его экономическая политика только спровоцировала дефицит основных товаров. Наряду с этим продолжала расти преступность, которая и без того в стране была одной из самых высоких в регионе. Результатом резкого ухудшения социально-экономической ситуации стали массовые волнения на протяжении последних трех лет.

АКТИВНАЯ ОППОЗИЦИЯ

С момента смены власти оппозиционные настроения стали нарастать. И причин этому две: резкое ухудшение экономической ситуации на фоне неграмотного управления и падения цены на нефть, и победа оппозиции на выборах в Национальную Ассамблею — парламент Венесуэлы. В декабре 2015 года оппозиционный блок «Круглый стол демократического единства» одержал победу, заняв 66,46% мест, в то время как правящий блок «Большой патриотический полюс Симона Боливара» получил только треть мест в парламенте. В итоге у оппозиции появилась возможность блокировать решения президента. Представительство оппозиции в Парламенте содействовало росту ее активности. Оппозиция принялась готовиться, во-первых, к подготовке референдума за прекращение полномочий президента Мадуро. Конституция страны предусматривает, что президент может быть отозван со своего поста после истечения половины срока в соответствии с результатами референдума по этому вопросу, который может быть назначен, если за это высказались более 20% избирателей. Во-вторых, стала противодействовать на законодательном уровне Президенту.

Президент перешел к нейтрализации действий оппозиций. В мае Мадуро заявил о готовности проведения референдума, но в июне 2016 года Национальный избирательный совет отменил встречу, посвященную обсуждению этого вопроса. 10 июня Мадуро объявил, что продолжение процедуры, предшествующей референдуму по отстранению президента, может быть приостановлено в случае продолжения беспорядков. 14 июня Правительство Венесуэлы обратилось в Верховный суд страны с просьбой отклонить предложение оппозиции о проведении референдума, поскольку 600 тыс. подписей, поданных за проведение референдума, являются недействительными. На улицу было выведено 300 заключенных, которые пришли к зданию прокуратуры на митинг вместе с министром по делам исправительных учреждений. Заключенные требовали проведения расследования в отношении губернатора штата Миранда и лидера оппозиции Энрике Каприлеса, обвинив их в фальсификации 1,3 тысячи подписей заключенных в пользу проведения референдума за прекращение полномочий Мадуро. Президент недвусмысленно дал понять, что референдума ждать не стоит — «здесь не будет никакого шантажа. Если условия для референдума будут выполнены, то референдум состоится в следующем году. Если условия выполнены не будут, то и референдума не будет, вот и все».

Для преодоления политического противостояния на уровне ветвей власти Мадуро объявил о начале судебного процесса против руководства оппозиционного парламента. Поводом послужило то, что в мае 2016 года парламент принял закон о борьбе с национальным кризисом в области здравоохранения, в котором предусматривалось обращение к международному сообществу за помощью в разрешении кризисной ситуации в здравоохранении. Пропрезидентский Верховный суд уже признал узурпацией власти действия Национальной ассамблеи, которая приняла закон, вторгающийся в компетенцию главы государства. Особенность венесуэльской ситуации, отличающая ее от российской, состоит в наличии сильной оппозиции, которая противодействует президенту в рамках законных методов борьбы. В истории России аналогичная ситуация была в 1993 году, и она закончилась окончательной победой либеральной команды.

ЭКОНОМИЧЕСКИЙ КРИЗИС

Экономическая политика Уго Чавеса была социально-ориентированной и направленной на поддержку беднейших слоев населения. Уго Чавес национализировал ряд отраслей, что позволило создать новые рабочие места и снизить безработицу. Борьбу с инфляцией он повел жесткими методами через установление фиксированных цен на 400 видов товаров, что приводило к периодическим дефицитам товаров. Он строил инфраструктуру — школы и больницы в трущобах, установил низкие цены на бензин, которые за весь период его правления не поднимались. Уделяя значительное внимание борьбе с бедностью, в том числе через раздачу бесплатной пищи и создание супермаркетов с фиксированными ценами, он не занимался реформами, используя доходы от нефтяной ренты. Экономика Венесуэлы основана на добыче нефти, которая давала 95% экспортных доходов, более 50% доходной части государственного бюджета и около 30% ВВП. И не удивительно, что когда цена на нефть упала, в стране разразился острый экономический кризис.

Экономика в 2015 году упала на 5,7%, уровень инфляции составил 180%, на продукты питания цены выросли на 315%. В этом году инфляция может превысить 700% годовых. Фармацевтическая федерация Венесуэлы отмечает отсутствие 80% необходимых препаратов и медицинских изделий. По данным агентства Datanalisis за май 2016 г. дефицит продуктов питания в Венесуэле составил 82,8% (от 64,2 до 95,5% в зависимости от типа магазинов), 85,3% венесуэльцев питается плохо. Мадуро девальвировал национальную валюту в феврале этого года на 58,6%, а также впервые со времен установления социализма увеличил цену бензина. Рост цен в апреле этого года составил 181%, при этом жители страны вынуждены посещать магазины по расписанию. Экономика переходит на бартерные рельсы: венесуэльцы получают необходимые им товары через бартерный обмен, нужных посредников они находят в интернете.

Из-за длительной засухи гидроэлектростанции не могут работать на полную мощность, что привело и к энергетическому кризису. В целях экономии энергии президент сократил рабочую неделю: сначала торговым центрам было предписано сократить часы работы и обзавестись собственными электрогенераторами, затем для госслужащих ввели двухдневную рабочую неделю. 15 июня рабочая неделя снова стала пятидневной, однако три рабочих дня длятся не полный день, а только до часу. В школах была введена сокращенная учебная неделя — с понедельника по четверг.

В стране острая нехватка продовольствия, медикаментов и товаров повседневного спроса, что, по словам Мадуро, обусловлено влиянием бизнесменов из США, ведущих экономическую войну против правительства Венесуэлы. В мае президент заявил, что власти могут захватить заводы, которые прекратили производство в рамках забастовки, а их владельцы будут помещены в тюрьму. При этом это происходит в связи с приостановкой компанией производства пива! С целью снизить зависимость от энергоресурсов был объявлен курс на диверсификацию экономики. Крайне знакомая формула для россиян. Мадуро объявил о новой экономической модели. Так и вспоминаются послания российского президента с аналогичным контекстом. Но, как и в России, все эти проекты и реформы заканчиваются на этапе бумажных работ. Правящая команда профессионально беспомощна.

НАРОДНЫЙ ГНЕВ

Май—июнь 2016 года снова отметился мятежами, на этот раз вызванными бедственными экономическими условиями. 18 мая состоялись массовые антиправительственные демонстрации, в ходе которых было задержано около 4 тыс. человек. Позднее венесуэльские военные в городе Кумана на севере страны задержали свыше 400 человек после вспышек уличного насилия и грабежей торговых точек из-за нехватки продовольствия. В ходе беспорядков были разграблены до 80 торговых точек. И это были не просто беспорядки, а полновесный голодный бунт с лозунгами «Мы хотим есть!», «Мы голодны!», «Мы в отчаянии!», произошедший спонтанно как реакция на действия государственных служащих, которые перенаправили продовольствие из магазина в отделение Комитета по распределению, через которые продовольствие продается по фиксированным ценам.

Все задержанные, которые не дождались грузовиков с продовольствием и приступили к грабежам, были отправлены в тюрьму, многие из них будут приговорены к 20 годам и больше. Именно так венесуэльские власти пытаются подавить голодные бунты. Любое проявление народного гнева наказывается уголовным сроком и обвинениями со стороны власти в том, что участники дестабилизируют ситуацию в стране. В Венесуэле по средним оценкам уже около 96 политических заключенных. К сожалению, ситуация со свободой слова в России не лучше. Политически независимое РБК припугнули, известных блогеров судят за экстремизм, терроризм, число дел по этой статье растет. Кремль начинает опасаться российского народного гнева на фоне постепенного отрезвления населения.

ЗАКРУЧИВАНИЕ ГАЕК

Единственное, на что оказался способным в такой ситуации бывший водитель автобуса, в свое время поддержавший Чавеса, за что и продвинувшийся по карьерной лестнице, это перейти к режиму закручивания гаек. Он приступил не к реформам, а к подавлению народных волнений. Россиянам это знакомо. Резкое ухудшение экономической ситуации подвигло Кремль не к реформам, а к созданию Национальной гвардии с целью подавления вероятных внутренних беспорядков. Но в отличие от народа Венесуэлы россияне еще подвержены официальной пропаганде и в массе своей пассивны. Еще не наступил голод. Но логика-то говорит, что наступит. С начала 2014 года противостояние в Венесуэле обострилось. Мадуро заявил о подготовке государственного переворота против него, инициированного США. Стоит отметить, что резкий уклон в левые реформы его предшественник Уго Чавес стал осуществлять после покушения на него американскими агентами в 2002 году. Хотя сам факт покушения подлежит большому сомнению. В 2014 году Венесуэла уже бушевала.

Протесты начались со студенческих волнений в связи с недостаточными мерами безопасности. Полиция подавила восстание, арестовала лидеров оппозиции, в результате уже к июню 2014 года протесты прекратились. Власть попыталась запугать на будущее население. Мадуро заявил, что в 2016 году оппозиция может добиться смены власти через референдум. Но у подписавшихся за созыв референдума власти будут брать отпечатки пальцев, они будут сфотографированы. То есть проголосовавший за проведение такого референдума попадает непосредственно в поле зрения венесуэльских служб, а значит уже не может быть уверен ни в своей безопасности, ни в безопасности своих родных и близких. Тем не мене в 2016 году население республики не испугалось трудностей и проголосовало за референдум.

В январе 2016 года после нового этапа протестов Мадуро ввел чрезвычайное положение в республике сроком на 60 дней, продлив его в марте. Подразделения национальной гвардии и полиции страны для разгона участников демонстрации перешли к разгону мятежей слезоточивым газом. Аналогичный сценарий готовит и Кремль на случай обоснованного народного гнева. Достаточно вспомнить тренировку национальной гвардии по подавлению забастовки рабочих на Урале, которым длительное время не платили заработную плату.

РОССИЯ И ВЕНЕСУЭЛА

Российско-венесуэльское сотрудничество стало возможным благодаря фактору Уго Чавеса и левого дрейфа. В поисках альтернативы США республика выбирала между Китаем и Россией, сделав ставку на сотрудничество с двумя государствами. Россия мыслилась как правопреемница Советского Союза. Ожидалось, что и российская политика будет базироваться на советских принципах — мессианская роль, помощь нуждающимся. Однако быстро наступило понимание, что Россия по существу стала такой же колонией западного капитала, как и латиноамериканские республики. В итоге сотрудничество стало осуществляться в узком ключе: Венесуэла закупает российскую технику, наши нефтегазовые компании ведут разработку месторождений углеводородов в Венесуэле. Все иные направления сотрудничества Каракас осуществляет с Китаем. Отношение к России венесуэльского населения ухудшилось. Несомненно, что дни Мадуро сочтены. Новые власти будут проамериканскими, а тогда России предстоит забыть о новых контрактах по опыту Ирака.

Дешевый левый популизм, не подкрепленный профессионально продуманными реформами, опасен. В этом плане иногда вообразить, хотя и малореальное, но например приход КПРФ к власти в России, очень трудно. Российский же президент, проводя либеральный курс, пытался успокоить политическую активность населения как говорится «нефтяными брызгами». Расходы на социальную сферу увеличились благодаря росту цен на нефть. Но эра высоких нефтедоходов подошла к концу, санкции топят несуверенную экономику, стало очевидно, что государство не в состоянии исполнять социальные обязательства. И это результат деформации экономики к сырьевому экспортному виду, по факту — несуверенному, к экстремально либеральному. Понимания нежизнеспособности путинской модели так и не происходит. Надежды вновь возлагаются на архитекторов путинизма в экономике, в частности на Кудрина. Тупик.

Венесуэла — это пример того, чем такие тупики заканчиваются. Россия может стать следующей, если конечно не случится чудо, и власть не развернется к реформам. Но это скорее утопия.