Визит патриарха в Лондон имеет геополитическую подоплеку

Английская аристократия сейчас находится фактически в конфликте с теми представителями глобальной наднациональной элиты, которые ставят на постгуманизм, на полную дехристианизацию Запада.

Английская королева Елизавета Вторая встретилась с патриархом Московским и всея Руси Кириллом — к неудовольствию британской прессы и украинских властей. Визит предстоятеля русской Церкви свидетельствует о том, что интересы как минимум части британской аристократии совпадают с российскими — как ни странно, по части противостояния с глобальным англосаксонским проектом.

На встрече в Букингемском дворце патриарх Кирилл поздравил королеву с недавним 90-летием и подарил ей икону Божьей Матери «Скоропослушница». Как рассказал пресс-секретарь патриарха, обсуждались различные вопросы:

«В том числе патриарх Кирилл рассказал королеве о возрождении Церкви в России в последние 20 лет, о строительстве храмов, о развитии богословской науки, об увеличении числа епархий, в целом о духовном подъеме, который существует сейчас в России. Также шла речь о положении христианства в Европе».

Сам патриарх рассказал, что очень доволен встречей и не ожидал, что она пройдет «в такой атмосфере и на таком активном уровне, на каком она действительно состоялась»:

«У нее яркие лучистые глаза, прекрасная реакция на слова, на вопросы, на беседу. Она сама много говорила, и говорила очень правильные, умные вещи, которые интересно слушать. Этот разговор произвел на меня интеллектуально и эмоционально очень приятное впечатление. Я сохраню в своей памяти такую светлую королеву, которой 90 лет и которая 60 лет находится на троне… Монархия находится как бы над сиюминутными политическими проблемами, она дает возможность гражданам Великобритании через монархию опираться на всю силу своей национальной традиции, которую монархия выражает».

А накануне, во время патриаршего богослужения в лондонском кафедральном Успенском соборе, прозвучали и так удивившие светских людей многие лета «Ея Величеству королеве Елизавете Второй, богохранимой стране нашей, богохранимой стране сей». На этой службе были и депутаты английского парламента, и епископы англиканской церкви, и двоюродный брат Елизаветы принц Майкл Кентский — которому Виндзоры давно уже заочно «примеряли» шапку Мономаха. Конечно, не о таком варианте восстановления монархии беседовал с принцем в алтаре собора патриарх. Они говорили о давней традиции связей между двумя народами (частью которой является и нынешняя английская династия — в 19-м веке тесно породнившаяся с Романовыми).

«Отношения между странами имеют многовековую историю, и сложный период, который сейчас наблюдается, не может повлиять на глубокие связи между народами», — сказал патриарх. А во время проповеди он добавил, что «на духовном и культурном уровне происходит особо значительное взаимодействие стран и народов. Оно не подвержено политической конъюнктуре переживаемого момента».

Про политическую конъюнктуру патриарх сказал не случайно — отношения России с Западом можно с полным правом назвать холодной войной, а из всех стран Запада Англия, несомненно, занимает самую жесткую антироссийскую позицию. Учитывая, что буквально на днях был фактически сорван визит Владимира Путина в Париж, во время которого он вместе с патриархом должен был открывать русский духовно-культурный центр (главной частью которого является православный храм), лондонский визит патриарха оказался еще более заметным.

Патриарх Кирилл три дня посещал Сурожскую епархию — так называется расположенная на Британских островах и в Ирландии епархия РПЦ. Визит был приурочен к 300-летию присутствия Русской православной церкви в Англии — при посольстве Петра Первого был организован первый русский приход, община Успенского храма. И сейчас патриарх освятил Успенский кафедральный собор в Лондоне. Храм еще в 50-е годы прошлого века был переделан из бывшей англиканской церкви, а в последние годы в нем прошел масштабный ремонт.

Патриарх посетил и другие приходы в Лондоне, в том числе и храм Русской православной церкви за рубежом, много общался с их прихожанами, русскими, живущими в Великобритании. Но понятно, что прессу интересовала прежде всего англиканская часть визита. Действительно, ведь патриарх приехал не просто к сурожцам-лондонцам — но и в Соединенное Королевство. То есть к англиканам — протестантской церкви, возглавляемой королевой.

Никакого молитвенного общения между православными и англиканами нет. Хотя перед революцией 1917 года на островах среди части духовенства и аристократии был серьезный интерес к православию и даже обсуждалась возможность возвращения к православию, за последние десятилетия англикане еще больше отдалились от нас: не только браками и священством для гомосексуалистов, но и рукоположением женщин в священники и даже епископы. При этом подобные «реформы» вызывают отторжение у тех англикан, которые продолжают следовать евангельским нравственным нормам. И понятно, что они со все большей симпатией относятся к православию, в том числе и к РПЦ.

Есть и внутридинастическая условно православная партия. Муж Елизаветы принц Филипп был рожден в православной семье (из греческой династии, среди его предков был и Николай Первый) — и, хотя потом принял англиканство, говорит о том, что остался православным. Его сын, принц Уэльский Чарльз, посещает православные монастыри от Афона до Палестины — и архиепископ Фиатирский и Великобританский Григорий (Константинопольский патриархат) говорит, что в душе принц православный.

Отсутствие духовного общения между РПЦ и англиканами не означает отсутствия «дипломатических» отношений. И поэтому в ходе этой поездки прошли встречи патриарха и с епископом Кентерберийским, и с английской королевой.

Сам факт встречи Елизаветы Второй с Кириллом вызвал не только возмущение украинского посла в Лондоне — приглашение патриарха «рискует узаконить российскую внешнюю политику в глазах всего мира» — но и критику в британской прессе. Times назвала включение аудиенции у королевы в график патриаршего визита ошибкой, а Daily Mail напомнила, что обычно приезжающих религиозных лидеров принимает принц Чарльз.

Возмущение связано не только с тем, что именно сейчас в Англии вновь обострились нападки на Россию из-за войны в Сирии, сколько с общей атмосферой враждебности в англо-российских отношениях. На этом фоне поездке патриарха приписывают черты некоей дипломатической миссии, выставляя предстоятеля РПЦ чуть ли не как эмиссара Путина — что, конечно, должно напугать островных читателей.

При этом у визита патриарха действительно есть важный геополитический аспект. Потому что Россия выступает как альтернатива англосаксонскому миропорядку, то есть планам глобального господства наднациональной элиты (преимущественно американского и английского происхождения и места проживания). И Россия защищает и продвигает не просто другой геополитический и экономический миропорядок — но и в первую очередь отстаивает духовную и нравственную альтернативу глобализации. Которая состоит в сосуществовании разных цивилизаций, каждая из которых базируется на своей традиции — и в случае России это православие.

О чем говорил представитель патриарха перед встречей с королевой?

«Мы рассчитываем, что эта встреча принесет ощутимые плоды и для выстраивания отношений между нашими народами, поскольку и Церковь, и монархия являются основой для сохранения традиционных ценностей, которые, к сожалению, сейчас в глазах многих людей теряют свое значение… Эта встреча призвана подчеркнуть важность сохранения в современном мире базисных для всего христианского мира ценностей».

Так и есть. Да, английская монархия, безусловно, является принципиальным и историческим геополитическим противником России. Но в рамках атлантической глобализации роль и место английской аристократии вовсе не такое простое, как кажется. Будучи все-таки частью большой европейской христианской цивилизации (включающей в себя и германцев, и итальянцев, и французов), английская аристократия сейчас находится фактически в конфликте с теми представителями глобальной наднациональной элиты, которые ставят на постгуманизм, на полную дехристианизацию Запада, ликвидацию национальных государств и создание единого атлантического сообщества.

Притом что английская королевская династия давно уже переплелась с наднациональным капиталом и его носителями, внутренний конфликт это не отменяет. И роль и влияние старой европейской аристократии (продолжающей оставаться центром европейской элиты) при дальнейшем продвижении глобалистского проекта будет снижаться.

Глобализация в ее условно «американском», наднациональном изводе не нуждается ни в старых династиях, ни в сохранении государств, ни в разнообразии цивилизаций. Речь идет о едином человечестве под управлением единого центра, обществе унифицированных потребителей под присмотром глобальной суперкорпорации.

Понятно, что это отдаленная перспектива. Но английская аристократия сохранила свое влияние и позиции не только из-за своей абсолютной неразборчивости в средствах (применяемых что к собственному народу, что к иноплеменникам), но и вследствие наличия стратегического мышления.

И именно поэтому как минимум часть островной аристократии может оказаться сегодня тактическим союзником России при игре в долгую против невыгодной обеим странам модели глобализации — оставаясь при этом геополитическим противником России в борьбе за влияние в конкретных регионах и в мире в целом. «Англичанка» никогда не перестанет «гадить» России, что не отменяет возможности тактического союзничества по конкретным направлениям.

Ни о каком сближении англиканства и православия не может быть и речи — так же как не может быть и речи об исчезновении геополитических противоречий между Великобританией и США с одной стороны и Россией с другой. Но от идущей ныне глобальной пересдачи карт зависят контуры будущих десятилетий. И поэтому Фарадж и Ле Пен подыгрывают Трампу, а патриарх едет в Пекин и к английской королеве.