Поездка Владимира Путина в Турцию для участия в заседании двустороннего Совета сотрудничества высшего уровня, а также в трехстороннем (вместе с президентами Турции и Ирана) саммите по Сирии в СМИ часто упоминалась в качестве первого со времени переизбрания зарубежного визита. В его первый день, 3 апреля, Путин вел переговоры с турецким лидером Реджепом Тайипом Эрдоганом по вопросам двустороннего экономического сотрудничества. 4 апреля к ним присоединился президент Ирана Хасан Роухани, с участием которого обсуждались проблемы сирийского урегулирования.
Что касается первого дня визита Путина, то во многом он представлял собой проверку двухлетних попыток нормализовать отношения России и Турции после резонансного инцидента с российским самолетом Су-24 на севере Сирии в ноябре 2015 года. С тех пор у Москвы и Анкары укрепился ряд точек соприкосновения в экономике, наряду с достаточно противоречивым политическим взаимодействием. Судя по заявлениям сторон, успех переговоров Путина и Эрдогана имеет место быть. В частности, турецкий президент заявил о новой эре отношений двух стран. «С каждой неудачной провокацией наши отношения укреплялись, как сталь, которая закаляется водой», — отметил президент Турции.
АЭС «Аккую»
Первым назревшим и требовавшим немедленного решения вопросом было начало строительства атомной электростанции «Аккую» на юге Турции. Стоимость проекта оценивается в $ 22 млрд, а сама АЭС, согласно ожиданиям, обеспечит 10% турецких потребностей в электроэнергии. Строительство и эксплуатация станции будут осуществляться «Росатомом».
Реализация данного проекта также была прервана инцидентом с Су-24, однако затем в ходе встречи президентов Путина и Эрдогана в августе 2016 года в Санкт-Петербурге, активность на данном направлении возобновилась. Более того, турецкий президент тогда декларировал предоставление строительству статуса стратегической инвестиции, что должно было ускорить работы.
В начале 2018 года турецкий консорциум Cengiz — Kolin — Kalyon, готовый ранее оплатить 49% стоимости АЭС, отказался от участия в проекте. В настоящее время Росатом ведет переговоры по тому же вопросу с турецкой госкомпанией EUAS. А накануне визита Путина в Анкару, турецкая сторона дала российской госкорпорации разрешение на строительство первого блока АЭС.
Формальный запуск проекта президентами двух стран в режиме видеоконференции и заливка первого бетона под платформу АЭС стали символичным жестом. Теперь основной вопрос — сможет ли «Росатом» отбить вложения в проект, который начнет давать первые киловатты электроэнергии в 2023 году. 22-миллиардный атомный проект в Турции для России — хорошее дополнение к 30-миллиардному энергетическому соглашению с Ираном, подписанному в прошлом году. Благодаря этим крупным сделкам Россия «привязывает» к себе две ведущие и исторически противостоящие друг другу ближневосточные силы, что может в перспективе заложить основу региональной стабильности.
С-400: выгоды и препятствия
Еще одним не просто экономическим, но и стратегическим российско-турецким проектом является поставка в Турцию зенитных ракетных комплексов (ЗРК) С-400 «Триумф». Речь идет о реализации подписанного в 2017 году соглашения о поставках Анкаре четырёх дивизионов ЗРК.
Известно, что стороны смогли окончательно договориться по ценам, а также определили более близкие сроки получения вооруженными силами Турции «Триумфов». Напомним, Анкара оплатит российские ЗРК с помощью кредита, предоставленного Москвой. Это $ 2,5 млрд, по информации главы госкорпорации «Ростех» Сергея Чемезова.
Интересным моментом здесь является то, что Турция, приобретающая российские ЗРК, входит в НАТО, союзников по которому не могли не встревожить действия Анкары. Впрочем, с формальной точки зрения, военных НАТО и представителей США интересовали вопросы совместимости российских комплексов с вооружением Турции и остальных государств блока. Ответные «окрики» Анкары по данному вопросу также имели место. К примеру, в прошлом месяце в турецком парламенте прошла информация о возможности приостановки американских поставок Турции истребителей F-35, в случае, если она закупит российские ЗРК. Данные утверждения, впрочем, были опровергнуты министром обороны Турции Нуреттином Джаникли. А генерал Петр Павел, председатель Военного комитета НАТО, намекая на «негативные последствия» для Анкары, заявлял: «Принцип суверенитета, очевидно, существует в приобретении оборонного оборудования, но так же, как нации суверенны в принятии своего решения, они являются суверенными в отношении последствий этого решения».
Имел место и «пряник» со стороны США — 31 марта в рамках американо-турецкого диалога о нормализации отношений Анкаре было предложено получить американские комплексы «Пэтриот», поставки которых ранее блокировались Конгрессом. Судя по всему, предложение российской стороны показалось туркам выгоднее, следствием чего и стало подтверждение заключенной ранее сделки.
Соглашение по C-400 для Турции исключительно выгодно не только из-за технических достоинств комплексов, но и в виду наличия перспектив использования российских разработок в турецком ВПК в будущем, а также возможности оказывать таким образом политическое давление на Вашингтон и Брюссель.
«Турецкий поток» построить в срок
Успешно складывается сотрудничество России с Турцией и в энергетической сфере. Строительство газопровода «Турецкий поток» дает возможность Москве избежать газового транзита по территории все менее дружественной Украины и получить альтернативу забракованному ЕС «Южному потоку», который должен был пойти через Балканы. С реализацией «Турецкого потока» Анкара не только получает российское топливо, но и в перспективе может предстать в качестве крупного транзитера российского «голубого топлива» в Европу.
Естественно, данной темы не могли не коснуться президенты России и Турции. Здесь, впрочем, противоречий и особых причин для беспокойств нет. После «оттепели», завершившей кризис двусторонних отношений, связанный со сбитым российским самолетом, две ветки морского участка проекта строятся, согласно графику. «По расписанию» ведется подготовка к строительству и сухопутной части газопровода. По словам главы «Газпрома» Алексея Миллера, уже построено 55% или 1047 км морского участка «Турецкого потока».
Первые поставки газа по «потоку» стартуют в конце 2019 года, и пока нет никаких оснований говорить о перспективах срыва намеченных сроков. При этом Путин в Анкаре вновь акцентировал внимание на стратегическом характере газовых инициатив России в контексте ее противостояния с Украиной, напомнив о строительстве и другого газопровода — «Северный поток», возводимого также с целью прохождения газовой артерии в обход украинской территории.
Снижение градуса «овощного давления»
Достаточно серьезной проблемой российско-турецких отношений, несмотря на все «потепления» и «оттепели» после 2015 года, стало «овощное давление». К указанному году только турецкие томаты составляли 53% российского рынка. После инцидента с Су-24 импорт прекратился, затем был восстановлен, но не полностью — лишь 12 турецких компаний могли поставлять томаты в РФ. Российское руководство объясняло это необходимостью покрытия издержек для отечественного бизнеса, набравшего кредитов под овощные теплицы и стремившегося к импортозамещению.
Возвращение Турции как поставщика сельхозпродукции на российский рынок ударит по интересам входящей в ЕАЭС Армении, стремящейся увеличить объемы экспорта указанной продукции в РФ, а также ряда других стран бывшего СССР. Например, Азербайджана, предпринимающего в последние годы соответствующие попытки.
Основной задачей Турции в этой сфере на данный момент является снятие остающихся ограничений. Общий объем поставок ее сельскохозяйственной продукции в РФ только за минувший год вырос в 1,6 раз. Сейчас данный объем в денежном эквиваленте измеряется внушительным $ 1 млрд.
Отметим, что ранее Анкара в «томатном вопросе» пыталась разговаривать с Москвой на том же языке ограничений поставок сельхозпродукции. Но затем стороны отошли от черты «торговой войны». На данный момент известно о разрешении Россельхознадзором еще одной турецкой фирме поставлять в РФ продукцию, что подчеркнуло вектор на постепенное снятие действующих ограничений.
Сирия: от отторжения к притяжению
4 апреля России и Турции предстояло согласовать политические вопросы, когда переговоры коснулись сирийского урегулирования и к консультациям лидеров двух стран присоединился иранский президент. К беседе главы трёх государств подошли со значительными изменениями военной и политической конфигурации в Сирии.
Россия, оказывая поддержку сирийской армии, смогла не только практически разгромить террористическую группировку «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ, запрещена в РФ) на территории арабской республики, но и нанести серьезные поражения боевикам «умеренных» группировок в Идлибе и особенно — в Восточной Гуте, пригороде Дамаска. Более того, на днях стало известно о массовой сдаче боевиков в «Растанском котле» к северу от города Хомс.
Что касается Восточной Гуты, то оттуда продолжается эвакуация боевиков различных группировок в Идлиб и на север провинции Алеппо. И если, к примеру, боевики исламистского альянса «Хайят Тахрир аш-Шам» эвакуировались относительно охотно, так как имели в Идлибе многочисленных соратников, то доминировавшая до последнего времени в Восточной Гуте «Джейш аль-Ислам», не располагая прочными позициями на северо-западе Сирии, стремилась держаться до конца. Впрочем, по последней информации, боевики этой группировки также эвакуируются из города Дума, крупнейшего населенного пункта Восточной Гуты. Кроме того, оттуда были вывезены боевики группировки «Файлак ар-Рахман».
Все это не оставляет сомнений в перспективах сирийской армии в Восточной Гуте, которая вскоре должна быть очищена от ее противников. Однако далее правительство Сирии и поддерживающая ее Россия имеют все шансы напрямую столкнуться с занявшей Африн Турцией и подконтрольными Анкаре группировками в Идлибе (особенно это касается объединения «Джебхат Тахрир ас-Сурия», состоящего из «Нуриддин аз-Зинки» и «Ахрар аш-Шам», в меньшей степени — противостоящего ему альянса «Хайят Тахрир аш-Шам» во главе с террористической группировкой «Джебхат Фатх аш-Шам», бывшей «Джебхат ан-Нусрой»).
Напомним, в Сирии также действуют подконтрольные Ирану и также союзные правительству шиитские группировки, которые уже пробовали себя как в противостоянии туркам в Африне, так и проамериканским формированиям арабо-курдского альянса «Сирийские демократические силы» (СДС) в провинции Дейр-эз-Зор.
В этих условиях президентам трех стран необходимо было договариваться. На уровне деклараций определенное продвижение произошло — Путин, Роухани и Эрдоган пообещали вместе работать над созданием «прочного режима прекращения огня», построить больницу для раненых гражданских лиц в Восточной Гуте и способствовать возвращению сирийских беженцев, размещенных сейчас в основном на турецкой территории.
Однако очевидно, что главным для этого ближневосточного трио есть и будет вопрос противостояния Соединенным Штатам на сирийской территории. Россия и Иран сейчас поддерживают правительство Башара Асада, но Турция, хотя и работает с оппозицией, выказывает все более явные намерения присоединиться к Москве и Тегерану — именно из-за углубляющихся противоречий с американцами. В настоящее время влияние США в САР напрямую связано с их поддержкой курдских группировок к востоку от Евфрата, что принципиально противоречит интересам Анкары. И ей есть, что предложить Москве и Тегерану в обмен на поддержку в курдском вопросе.
Турция контролирует миллионный поток беженцев в Европу, чем может изрядно давить на континент. Но, главное, ее войска и подконтрольные группировки занимают значительную часть северной Сирии. Они вполне могут оттуда уйти, передав контроль сирийской администрации. Однако для этого России и Ирану придется не только поддержать Турцию в назревающем конфликте с США, но и обеспечить лояльность сирийских курдов и гарантию отсутствия поддержки с их стороны Рабочей партии Курдистана. «В Турции не будет мира, пока в Сирии не будет мира», — прямо заявил в минувшую среду президент Эрдоган о своей заинтересованности в сирийской стабильности.
Указанные требования вполне выполнимы. Причем, в целом, они выгодны не только Турции, но и сирийскому правительству, которое курды также беспокоили долгие годы, и тому же Ирану, имеющему проблему курдского сепаратизма на своей территории. Что касается США, то это также общий раздражитель для России, Ирана и Турции.
В этой связи логично было бы предположить постепенное снижение градуса противостояния протурецких формирований Сирии и частей, верных правительству в Дамаске. При наиболее благоприятном для Сирии сценарии, территории, контролируемые сейчас Турцией, будут постепенно переданы правительственным войскам — Анкара может просто прекратить поддержку лояльных себе группировок, как это вынуждены были сделать монархии Персидского залива с ИГ и «Хайят Тахрир аш-Шам». С другой стороны, в случае реализации этого сценария, противостояние между ближневосточным трио+Дамаск и США+СДС будет все более актуальным.
Уже сейчас есть все предпосылки для перехода данного противостояния в стадию реальной войны: напряженность и жесткие заявления Эрдогана вокруг контролируемого американцами и курдами Манбиджа, столкновения проиранских ополчений и формирований СДС на берегах Евфрата.
Считается, что американцы на данный момент имеют 12 военных объектов в Сирии, которые можно воспринимать как базы, а число их военных в стране оценивается в количестве от нескольких сотен до 2000. Президент Трамп на днях уже делал заявления о возможности вывода американских военных из арабской республики, однако это станет концом контролируемых ими формирований СДС. Если это произойдет, можно будет с уверенностью говорить о начале нового этапа не только в Сирии, но и на всем Ближнем Востоке. Но переоценивать вероятность такого развития событий все же не следует.
Антон Евстратов, специально для EADaily
