Война не кончается, она – замирает

Накануне майских праздников по всей стране были задействованы десятки тысяч бойцов войск национальной гвардии для охраны общественного порядка и обеспечения общественной безопасности. Эти меры приняты в связи с проведением сетевым движением «Открытая Россия» всероссийской акции протеста в крупных городах страны. «Открытая Россия» финансируется из-за рубежа и поэтому признана наравне с другими, содержащимися за счет иностранного капитала, как, например, американский Институт современной России, нежелательной организацией на территории Российской Федерации.

Массовости у организаторов не получилось – может быть, денег не хватило, а может быть, предупреждение властей, что маршруты проведения акций в Москве и некоторых других городах не согласованы. В итоге в столице в «массовом шествии» участвовали, по разным оценкам, от 250 до 300 человек, в Санкт-Петербурге – 150 человек, в Новосибирске – около 50 человек, в Кемерове – 40, в Туле – 30 человек, в Петропавловске-Камчатском «массовость» изображали два одиночных пикета, а в Хабаровске акция и вовсе не состоялась.


CANVAS СПОТКНУЛСЯ НА РОССИИ

«Открытая Россия» уже не раз безуспешно пыталась использовать опробованные в других странах формы и методы ненасильственных действий, разработанные в 1973 году профессором Гарвардского университета Джином Шарпом – основателем Института им. Альберта Эйнштейна, финансируемого Национальным фондом демократии, Фондом Форда и Международным республиканским институтом (директор – сенатор Джон Маккейн).

Этот институт имеет тесные связи с американским стратегическим исследовательским центром «Исследования и разработка» (Research and Development – RAND). И хотя действия по методу Шарпа называются ненасильственными, фактически они чаще всего заканчиваются со стороны оппозиции именно насилием, массовыми беспорядками и жестким противостоянием с силами правопорядка.

В этом плане переведенная на русский язык книга Шарпа «От диктатуры к демократии. Концептуальные основы освобождения», оказалась в России неэффективным учебником. Довести всякого рода шествии и митинги до уровня массового насилия в России еще не удавалось. Вместе с тем вызывает тревогу тот факт, что от попыток повлиять на политиков, как это было в конце прошлого – начале этого века, американские политологи переключили свое внимание на самую с идеологической точки зрения незащищенную часть российского населения – студентов, учащихся колледжей и даже школьников, что было продемонстрировано в марте-апреле 2017 года.

Возможно, к развитию современного протестного движения в России приложили руку и бывшие лидеры сербской организации «Сопротивление» (Otpor!), основавшие на ее базе Центр по применению ненасильственных действий и стратегий (Center for Applied NonViolent Action and Strategies – CANVAS). Согласно французским источникам, CANVAS финансируют две американские организации: Международный республиканский институт (International Republican Institute – IRI) и Freedom House.

По данным социологического опроса, актив «Сопротивления» более чем наполовину (51%) состоял из студентов, на 30% – из школьников, от 3 до 5% были рабочие, безработные, управленцы и специалисты с высшим образованием.

После югославских событий CANVAS успел поработать в 37 странах, в частности, тренировал членов оппозиционных организаций «Кмара» в Грузии, «Пора!» в Украине, «Зубр» в Белоруссии (24 марта 2006 года после провала васильковой революции объявило о самороспуске), Yox! («Нет!», полное наименование: «Движение «Нет» – Азербайджан»), «Оборона» в России, KelKel в Киргизии, Bolga в Узбекистане. С помощью его методик, как хвастливо заявляют руководители CANVAS, в любой стране оппозиция может научиться необходимым способам борьбы и приспособить свою деятельность к местным условиям.

В 1993–1995 годах я проходил службу в должности начальника штаба – первого заместителя командующего Группой российских войск в Закавказье. Главой грузинского государства был Эдуард Шеварднадзе. Мы с ним упражнялись в знании грузинского языка и обсуждали новые взаимоотношения между Россией и Грузией. Он много сделал для сближения двух стран: узаконил пребывание на территории своей страны российской военной базы и российских миротворцев. После его обращения в октябре 1993 года Грузию приняли в Союз независимых государств (СНГ). И в то же время Шеварднадзе заигрывал с Вашингтоном, убеждал Билла Клинтона в необходимости международного военного присутствия в Грузии, подписал соглашение об открытии в Грузии военного представительства США и осуществлении «программы военного сотрудничества», включающей американскую помощь и финансовое содействие перестройке вооруженных сил. Эти метания во внешней политике, отсутствие собственной программы государственного строительства и понимания ситуации внутри страны, на мой взгляд, создали условия для подготовки оппозицией революции роз, очень похожей на сербскую бульдозерную революцию. Когда я приехал в феврале 1993 года в Грузию, кого только я там не нашел. Некоторые государства были представлены и искали свое место в этой стране и получили его. Кто-то мне скажет, что я везде ищу врагов. Однако опыт свидетельствует, что некоммерческие и неправительственные организации, финансируемые различными фондами – Сороса и прочих, – готовят кадры для цветных революций. Того же Михаила Саакашвили, например, готовили на деньги неправительственных организаций. Примечательно, что смена режима произошла уже через пять месяцев после первых контактов грузинских активистов из организации «Кмара» с представителями CANVAS.

В апреле 2010 года тренер из CANVAS и одновременно сотрудник Национального демократического института США (NDI) Марко Ивкович участвовал в подготовке тюльпановой революции в Киргизии, в результате которой был свергнут Курманбек Бакиев. Марко Ивкович пытался организовать нечто подобное и в России, но был выслан из Москвы, получив статус персоны нон грата.

В октябре 2013 года Марко Ивкович и руководитель отдела развития стратегии и координации Агентства США по международному развитию (USAID) Финк Брайн (Гомез) как консультанты по цветным революциям прибыли в Украину и участвовали в совещаниях с лидерами оппозиции, куда входил и будущий премьер-министр Украины Арсений Яценюк. Всего, как утверждал народный депутат Украины VII созыва Олег Царев, в штабе украинской оппозиции работали около 30 иностранцев. Поэтому, когда мне говорят, что цветные революции – это выход гнева народа, который накопился внутри, я возражаю, потому что твердо уверен, что любая цветная революция – это срежиссированная акция, направленная на государственный переворот.

В конце XX – начале XXI столетия произошло более 30 цветных революций. Ничего хорошего они не принесли народам тех стран, которые подверглись чудовищным экспериментам заокеанских стратегов. Посмотрите на Ливию. Это была удивительная страна, в которой ребенок при рождении получал от государства самые высокие в мире социальные гарантии. Что сделали с ней в феврале 2015 года? Ливия распалась на несколько государственных образований, второй год в ней идет гражданская война.

В КРУГЕ ЧЕТВЕРТОМ

Из истории военного искусства известно, что война – самая эффективная форма изменения архитектуры мира. Но целью войн в XXI веке будет не захват территорий, а подчинение государственного аппарата и формирование системы внешнего управления проживающими на этих территориях народами. В этих войнах нового типа ясно просматривается три этапа.

Первый – раскачивание ситуации в стране-жертве и инспирирование через кризис внутреннего конфликта. Пример – начало гражданской войны в Сирии в марте 2011 года. В марте 2006 года, будучи начальником Генерального штаба Вооруженных сил РФ – первым заместителем министра обороны РФ, я приезжал в Сирию и встречался с Башаром Асадом, беседовал с ним. У меня сложилось впечатление о нем как о разумном президенте. Самое главное, в Сирии мирно жили люди самых разных конфессий – сунниты, шииты, алавиты, представляющие исламский мир, и христиане. Я даже намека не видел на то, что этот народ может так жестоко передраться друг с другом. Значит, кому-то было выгодно создать и поддерживать условия для кровавого пиршества гражданской войны. Но прежде требовалось раскачать ситуацию внутри страны. Будем откровенны: сегодня мы видим, что у нас в стране тоже пытаются это сделать.

Второй этап – разорение, превращение в недееспособное государство. Что бы мне ни говорили, для меня слово «Украина» не пустой звук. Я родился на Украине, когда мой отец продолжал там воевать против, быть может, дедов или прадедов тех, кто сейчас прыгает и кричит: «Кто не с нами, тот москаль!». В 90-е годы после развала Советского Союза экономика Украины была одной из самых сильных на просторах бывшего СССР. За 25 лет она рухнула, а людям хорошо промыли сознание.

Третий этап – так называемая спасительная операция – предоставление кредитов Международного валютного фонда под определенные условия: проведение реформ, ведущих к полному обнищанию народа, разорение промышленности, сельского хозяйства, распродажа земли и, наконец, установление полного экономического контроля над страной. Украина сегодня находится буквально в шаге от такого завершения «революции гидности». Так же, как на Украине, могла бы развиваться ситуация и в России, если бы не были своевременно приняты превентивные меры финансового, организационного и воспитательного характера.

Как военный человек, я сравниваю нашу страну с мишенью. В центре – руководство и политическая элита. Во втором круге – экономика, в третьем – инфраструктура, в четвертом – население, в пятом – Вооруженные силы. Сегодня удар наносится не по Вооруженным силам, а по гражданскому населению, как наименее устойчивой, по сравнению с военными, части общества к воздействию сил и средств психологической войны. Сценарий развития событий известен из опыта цветных революций. Организаторы выводят на улицы миллионы людей, скандирующих «Долой!». Власть начинает терять контроль. Дальше – санкции, комплексное воздействие на экономику страны. Вооруженные силы не знают, что делать. Все это приводит страну к коллапсу. Вот как может развиваться современная война.

Когда в 2014 году готовили новую редакцию Военной доктрины РФ, мы с офицерами внутренних войск МВД участвовали в совместной комиссии. Обновили 11-ю статью, в которой отмечена тенденция смещения военных опасностей и угроз в информационное пространство и внутреннюю сферу Российской Федерации.

Президент РФ Владимир Путин, выступая на расширенном заседании Совета безопасности РФ 20 ноября 2014 года, сказал: «Мы видим, к каким трагическим последствиям привела волна так называемых цветных революций, какие потрясения испытали и испытывают народы стран, которые прошли через безответственные эксперименты подспудного, а иногда и грубого, как у нас говорят, «ломового» внешнего вмешательства в их жизнь. Для нас это урок и предупреждение, и мы обязаны сделать все необходимое, чтобы подобное никогда не случилось в России».

Начиная с июня 2013 года были приняты меры защитного характера для нейтрализации деструктивной деятельности некоторых российских некоммерческих организаций (НКО), получающих финансовые и материальные средства из иностранных источников, таких как USAID. Минюст составил специальный реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента. По состоянию на 26 апреля 2016 года в реестре Минюста РФ числились 126 таких НКО, спустя ровно год осталось 98 организаций. 28 НКО не запрещали, они сами не захотели афишировать свои зарубежные связи, дискредитировавшие их деятельность в глазах простых граждан нашей страны.

Была запрещена деятельность на территории Российской Федерации таких организаций, как американский Национальный фонд в поддержку демократии (National Endowment for Democracy – NED), который в 2013–2014 годах, по данным Генеральной прокуратуры РФ, предоставил российским коммерческим и некоммерческим структурам финансовую помощь на сумму около 5,2 млн долл. Эти деньги были получены NED из таких частных фондов, как Фонд Смита Ричардсона, Фонд Джона М. Олина и Фонд Линда и Гарри Брэдли. Не верится в альтруизм и бескорыстие щедрых американских доноров. Подобные фонды занимаются не только промыванием мозгов.

Организаторы цветных революций прекрасно понимают, что акции протеста в любой момент могут выйти за пределы конституционных рамок, как это было в Тбилиси, Бишкеке и Киеве. В силовой фазе киевского майдана в феврале 2014 года использовался опыт оранжевой революции. Именно он обогатил майданщиков новыми приемами тактики уличных беспорядков – блокированием и захватом административных и правительственных зданий в украинской столице. Мало кто знает, что в 2004 году в Киеве велась подготовка к силовому противостоянию с государством – проведена мобилизация бойцов, подготовлены сотни бутылок с «коктейлем Молотова», составлены тщательные планы центральной части Киева, в том числе с подземными коммуникациями. В феврале 2014 года все это пригодилось для осуществления силовой фазы. Дмитрий Ярош утверждал, что у «Правого сектора» (запрещенной в России организации) был такой арсенал оружия, которого хватило бы «защитить всю Украину от внутренних оккупантов».

МЕСТО РОСГВАРДИИ В СИСТЕМЕ ОБЩЕСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ

Югославия – одна из первых стран, которая прекратила свое существование как многонациональное государство. Я там бывал не один раз и многое видел. Недалеко от Белграда есть город Нови-Сад, где располагалась база подготовки лидеров цветных революций. А в числе тренеров там работал бывший полковник американской армии, контрразведчик Роберт Л. Хелви (Robert L. Helvey). Он проводил семинары в Сербии весной 2000 года. В одном из интервью Хелви заявил, что ненасильственные действия – «это форма ведения войны. И вы должны думать об этом в терминах войны. Таким образом, принципы войны, которые относятся к военной борьбе, имеют огромное значение в стратегии ненасильственной борьбы».

Если это так, то и защищаться от массовых беспорядков на улицах наших городов тоже надо в терминах войны. Государственный переворот в Киеве, конечно, стал одним из доводов в пользу создания в России войск национальной гвардии. Впервые идея преобразовать внутренние войска МВД в национальную гвардию озвучивалась еще в конце 2000 года. Но тогда решение, что называется, еще не вызрело. Оно дозревало постепенно, по мере обострения, говоря словами Хелви, ведения войны против существующей власти.

В Вооруженных силах я прошел все должности и закончил военную службу начальником Генерального штаба – человеком, который отвечал за применение Вооруженных сил РФ в разных условиях. Мои предложения принимались или не принимались, но ложились в основу документов, которые сегодня называются «План обороны Российской Федерации на 2016–2020 годы», содержащий полный анализ того, что нас может ждать в ближайшие десятилетия. В этом документе есть место и для войск национальной гвардии. Оно определено коротким и емким предложением о государственной безопасности, а она включает и оборону государства. В частности, на Федеральную службу войск национальной гвардии РФ возлагается участие в территориальной обороне Российской Федерации. Напомню, что «План обороны…» Владимир Путин ввел в действие своим указом в ноябре 2015 года. На основе «Плана…» были изданы указы от 5 апреля 2016 года «Вопросы Федеральной службы войск национальной гвардии РФ» и от 30 сентября 2016 года «О Федеральной службе войск национальной гвардии РФ».

Любая страна живет в трех состояниях: в мире, в преддверии агрессии и в военное время. Территориальная оборона осуществляется именно в военное время. Она заключается в выполнении тех же задач, которые мы осуществляем в мирное время. Только в военное время действуют более жесткие законы военного положения, но идеология применения войск национальной гвардии по существу не меняется.

Росгвардия создана не для устрашения, а для предупреждения необдуманных поступков тех, кто лелеет мысль путем раскачивания ситуации внутри страны довести государство до такого же состояния, до которого довели сегодня, например, Ливию, Сирию и Украину. Наша деятельность направлена на защиту граждан, охрану общественного порядка и общественной безопасности, в конечном счете – недопущение цветных революций. Появление войск нацгвардии – это ответ на брошенный нашему обществу вызов, на угрозу применения технологий так называемого ненасильственного сопротивления, которое все-таки точнее называть цветной революцией. Эти технологии постоянно совершенствуются. Разрабатываются новые методики управления толпой и привлечения активистов на местах, создаются клише речовок и подборка анекдотов, накапливается опыт работы с социальными сетями в Интернете, тактики взаимоотношений с полицией и средствами массовой информации, осваиваются все новые мобилизационные схемы. Создана даже специальная обучающая компьютерная игра, где за власть играет компьютер, а игроку требуется, оперируя богатым набором опций, совершить ненасильственный переворот.

Активно ворвалось в практику «ненасильственного сопротивления» массовое использование информационных, коммуникационных технологий. Информационная война, даже если мы не хотим ее вести, будет вестись, а мы, войска национальной гвардии, будем ее участниками и будем реагировать на нее. Не случайно в числе полномочий Росгвардии указано участие «в пределах своей компетенции в проведении мероприятий по информационному противоборству». Это противоборство так же, а может быть, даже более важно для охраны общественной безопасности, как и силовое противостояние с многотысячной уличной толпой. Как показал опыт, подготовка к цветным революциям состоит из 12 этапов. Первые три этапа – это устная и письменная пропаганда с целью распространения идей, такая же пропаганда с целью организации масс и, наконец, локальные малочисленные митинги и пикеты с целью организации масс и внедрения в них партийной дисциплины.

Информационное противоборство призвано купировать на этих этапах рост угроз общественной безопасности. Оно включает в себя мониторинг общественного мнения, обобщение сведений, полученных из различных источников, подготовку прогнозов прикладного характера и рекомендаций о выборе сил и средств для обеспечения общественной безопасности. Конечная цель информационного противоборства – обеспечение безопасности граждан.

События в Ираке показали, что в информационной войне участвуют все – от президента до рядового гражданина. Но главная скрипка в ней – это СМИ. Еще во времена Наполеона говорили: «Одна газета стоит пяти дивизий». Средства массовой информации сегодня перешли в виртуальное пространство. В Интернете можно посмотреть, прочитать и услышать даже то, что официально запрещено для публикаций в СМИ. Кроме того, у зарегистрированных СМИ появились сильные конкуренты в виде сетевых групп и сообществ и даже отдельных блогеров, имеющих многотысячную аудиторию читателей. Госпереворот в Киеве тоже имел хорошее информационное обеспечение. Не надо об этом забывать.

Произнесенное нами слово – это выражение нашего мнения, то есть в какой-то степени информационное противодействие отличному от нашего. Но развитие страны в конечном счете зависит не от противодействия, а от взаимодействия, в том числе власти и общества, власти и оппозиции. Оно должно строиться на взаимном уважении и понимании того, что мы живем в одной стране и другой у нас не будет. К сожалению, это не устраивает наших оппонентов, желающих, чтобы громко звучало только их слово, чтобы в общественном сознании превалировало только их мнение. Вместо диалога они используют самые недобросовестные методы. Например, в конце прошлого года сайт Росгвардии подвергся DDoS-атаке. Что ж, на войне как на войне. Мы живем в мире информационных технологий. Мы участники этой войны – информационной, технологической, коммуникационной. Наша задача – не допустить негативного воздействия на массовое сознание, в первую очередь молодой части нашего общества.

В Стратегии национальной безопасности, которой руководствуется Росгвардия, в числе национальных интересов на долгосрочную перспективу названо укрепление национального согласия. Это краеугольный камень безопасности страны и каждой отдельно взятой личности. Многовековая история доказала, что извне Россию не победить. Тут не надо быть великим историком. Где карлы XII с Полтавской битвой, где гитлеры с битвой под Москвой. Если мне кто-то скажет, что сейчас у нас противников нет, я вам докажу одним-двумя тезисами. Основные угрозы России могут находиться не вне ее, а внутри. Мы должны быть готовы не допустить угроз изнутри.

Задача Росгвардии – защищать личность, общество, государство от внутренних и внешних угроз. Я не случайно поставил на первое место личность. Вопрос не в том, что она выражает. Я, например, отрицательно отношусь к Алексею Навальному, но он тоже личность, и с ним надо поступать как с личностью. Зарубежные СМИ отметили, что силы правопорядка на улицах Москвы вели себя корректно по отношению к протестующим. Хотя маршрут шествия и не был согласован, дорогу никому не перекрыли. Более того, как сообщил 29 апреля корреспондент Русской службы Би-би-си, «в мегафоны полицейские призывали людей не скапливаться и проходить сразу на Ильинку, 23 – к приемной администрации президента».

Действия силовой структуры могут признаваться правильными или неправильными, обоснованными или необоснованными. В настоящее время я не слышал о массовом невосприятии населением действий войск национальной гвардии. «Если у вас есть такие данные, давайте мы будем вместе совершенствовать», – сказал я на встрече с журналистами. Ведь наша главная задача – не борьба с инакомыслящими, а защита Родины. Фронтовой корреспондент «Красной звезды» писатель Илья Эренбург написал в 1942 году: «Умереть за Родину – это не только умереть за государство, за историю, за свободу. Любой мальчик, тот, что сейчас играет в сквере, это тоже Россия – живая, ощутимая, точная».

Именно для защиты России, нашей страны, созданы и действуют войска национальной гвардии.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники