Выборы 2018, Павел Грудинин и кризис левого движения: 3. КПРФ, Левый фронт и избиратель

«Избирательная кампания Павла Грудинина в самом деле является переломным моментом, но не для нашей страны, а для левого движения и для КПРФ, демонстрируя полную исчерпанность тех политических сил, методов и идей, которые господствовали на этом фланге общества в течение прошедших двух десятилетий. Миллионер и подмосковный олигарх Павел Грудинин не является ни левым, ни коммунистом, ни даже серьезным претендентом на президентский пост, а выдвижение его от КПРФ свидетельствует, что и сама партия в её нынешнем виде не способна не только выступать в роли левой оппозиции, но и полностью утратила связь со своими историческим корнями и традициями» — завершаем публикацию резонансного аналитического исследования Института глобализации и социальных движений «Выборы 2018, Павел Грудинин и кризис левого движения», презентация которого состоялась 6 февраля в пресс-центре ИА Росбалт в Москве.

Авторы:

Борис Юльевич Кагарлицкий — канд.полит.наук, социолог, левый публицист, директор Института глобализации и социальных движений (ИГСО);

Анна Владимировна Очкина — канд. философских наук, социолог, зам.директора ИГСО, зав.кафедрой методологии науки, социальных теорий и технологий Пензенского государственного университета, член редакционного совета журнала «Левая политика»;

Анатолий Юрьевич Баранов — журналист, левый публицист, писатель. Редактор официального сайта КПРФ (2003–2007), главный редактор Открытой электронной газеты Форум.мск. Депутат общественного объединения «Национальная ассамблея Российской Федерации».

Даниил Игоревич Григорьев — экономист, эксперт Центра экономических исследований ИГСО, сотрудник редакции журнала «Рабкор».

Предыдущие части доклада читать здесь: часть 1, часть 2.

ГРУДИНИН И ЛЕВЫЕ

Большинство левых организаций крайне негативно отнеслись к выдвижению кандидатуры Павла Грудинина от КПРФ. Это событие не только не привело консолидации левых вокруг единого кандидата, но напротив, усилило бойкотистские настроения. 27 января на антигрудиинсих позициях объединились представители Левого Блока, «Трудовой России», Российского социалистического движения (РСД), «Социалистической Альтернативы» (СА), «Рабкора». Также против Грудинина резко выступили публицист Константин Семин, историки Борис Юлин и Александр Шубин. Представитель «Трудовой России» Иван Соловьев высказался наиболее радикально. По его словам, тезис о том, что Грудинин является общим кандидатом левых, является «грязной ложью и провокацией». То, что противниками Грудинина выступили столь разные группы и личности, говорит само за себя.

В то же время партия РОТ-Фронт выдвинула собственного кандидата — крановщицу Наталью Лисицину. Своего кандидата выдвинула и партия «Коммунисты России». Объединенная коммунистическая партия, не имея собственного кандидата, предпочла поддержать Лисицыну. Однако собрать нужное количество подписей Лисицыной не удалось.

Единственной группой, активно поддержавшей Грудинина, оказался Левый Фронт, возглавляемый Сергеем Удальцовым. Однако выдвижение Павла Грудинина кандидатом от КПРФ породило и для проекта ЛФ кризис, аналогичный тому, что он пережил в 2012 году, но в некотором смысле зеркальный. Если тогда большая часть актива была дезориентирована и недовольна сближением с либералами, то теперь — аналогичный результат был вызван тем, что Сергей Удальцов, игнорируя мнение своих товарищей и дискуссию в их рядах, однозначно поддержал КПРФ, причем сделал это от имени всей организации, которая не только ещё не приняла формального решения, но и не сложилась окончательно. Это привело к тому, что новая волна распада ЛФ началась раньше, чем структура была восстановлена.

Резко негативную реакцию на выступление Удальцова выразил ряд региональных групп. Причем протест был вызван не только даже самим решением, но и тем, как оно было принято. Ставка Удальцова состоит в том, чтобы формировать обновленный ЛФ в ходе кампании Грудинина, становясь её радикальным крылом, но этому препятствует как личность кандидата, так и общая логика кампании, отнюдь не ориентированной на радикализм. Съезд Левого Фронта, прошедший 3 февраля 2018 г., показал, что организация превратилась в группу сторонников Удальцова, представители других точек зрения представлены не были. Что важнее, никакой серьезной дискуссии о стратегии и тактике избирательной борьбы не было, обсуждения её методов и лозунгов не было, а прозвучали лишь общие призывы к борьбе, дополненные резкими нападками на сторонников иных взглядов.

В регионах отношение левого актива к Грудинину сталось в диапазоне от скептического до крайне негативного. В качестве примера можно привести цитаты нескольких публицистов, отражающих подобные настроения. Андрей Бакулин в газете «Голос поречан», издающейся в том самом Туруханском районе, где коротали дни ссылки Иосиф Сталин с Яковом Свердловым, пишет, что выдвижение капиталиста в качестве кандидата оппозиции политически бессмысленно: «бизнесом Грудинин не будет рисковать — он не самоубийца. Бизнесмен в России не может быть сильным политиком. Серьёзное противоборство означает — убить бизнес. Зато провалить выборы — это действительно хорошо для бизнеса. За это могут дать какую-то компенсацию. Так что вряд ли амбиции Грудинина идут дальше укрепления позиций в Московской области. Но даже этот ход замены Зюганова на „Зюганова новой версии“, не сможет мобилизовать избирателя».

Ещё более жестко высказывается уральский левый публицист Борис Ихлов. По его словам, неправильно думать, будто Грудинин не коммунист, а подделка под коммуниста. «Но имитация или подделка должны обладать большим сходством с оригиналом. Бессмысленно пытаться сделать фальшивые Подсолнухи Ван Гога, если эти самые подсолнухи будут нарисованы в манере кубизма такая подделка не обманет даже полного профана. Так вот, Грудинин ДАЖЕ не подделка. Он просто не похож на коммуниста вообще ни в чём, ни внутри, ни снаружи, ни в делах, ни в мыслях. И было бы просто фантастикой предположить, что народ наш, во многом ещё советский народ, не увидит, что олигарх имени Ленина — просто бездарный и глупый имитатор, который к коммунизму имеет такое же отношение как к японской поэзии или американскому футболу. И проголосует соответственно. Посмотрите даже нанятые Грудининым действуют в несвойственной манере КПРФ, которая единственным средством пропаганды считает распространение своей волшебной программы. Нет, грудининцы действуют в идиотской манере „Единой России“ — врать напропалую, атаковать всех, кто против, причем без какой-то внятной полемики, просто табличками заклеивать».

Необходимо честно признать: если левые хотят получить на выборах кандидата или партию, способную привлечь к себе симпатии избирателей и завоевать реальное большинство, им придется смириться с программой, которая будет поддержана не только убежденными социалистами и коммунистами, но и более широкими слоями публики. Иными словами, эта программа будет более умеренной, чем собственная программа большинства партий или организаций, составляющих левую коалицию. Несомненно и то, что любая практически применимая левая программа немедленно будет подвергнута жесткой критике идейных радикалов, обвиняющих её авторов в оппортунизме и реформизме. При этом политики, претендующие на реальный успех на левом фланге, должны будут одновременно стремиться расширить свою социальную базу, привлекая новых людей, и заботиться о том, чтобы не потерять свой традиционный электорат, стоящий на более жестких позициях. Это задача не из легких. Однако в случае Грудинина данная задача не только не решается, но и не ставится.

Сводя кампанию к сумме стандартных политтехнологических приемов, его команда явно не интересуется тем, что будут говорить и думать про кандидата левые, как это отразится на движении в целом, что с ним будет по завершении кампании.

Такой стиль мышления вполне понятен для людей, занятых проведением одноразового мероприятия, но для левого сообщества России такое ведение дел оборачивается неминуемым кризисом. Иной вопрос, каким окажется выход из данного кризиса, приведет ли он к обновлению движения в новых организационных формах или к тому, что оно утратит даже те немногие позиции, которые у него есть.

ГРУДИНИН И ЕГО ИЗБИРАТЕЛИ

В качестве нового лица Павел Грудинин, естественно, вызвал интерес в обществе, вернее, в той его части, которая интересуется выборами и собирается идти голосовать. Естественно, возникает вопрос: кто поддерживает кандидата, на какие слои, группы в обществе, на какой тип людей он опирается?

Значительную часть сторонников Павла Николаевича можно описать как своего рода «ленивых протестующих». Анализ социальных сетей, где обсуждаются перспективы кандидата, позволяет понять, что существует своеобразная система ожиданий, основанная на предположении, будто можно всё в обществе резко изменить, ничего самим не делая, не организуясь, не вступая в борьбу, не выходя на улицы, не занимаясь политической и социальной мобилизацией. Достаточно лишь один раз сходить на избирательный участок и опустить в урну бюллетень.

Избирательная пропаганда кампании Грудинина однозначно ориентирована на образ прошлого, эксплуатирует ностальгию по СССР. На плакатах и размещаемых в интернете картинках кандидат предстает в первую очередь советским хозяйственником, директором «совхоза имени Ленина», а иногда даже новым Сталиным. Авторы плакатов явно не задумываются о том, какое впечатление подобная агитация оказывает на людей, не разделяющих однозначно позитивное представление о советском прошлом (в том числе и придерживающихся левых взглядов). Даже с точки зрения политической прагматики это подход более чем сомнительный, кандидат должен стремиться к максимальному расширению своего электората, избегая всего того, что может этот электорат раскалывать. Однако в данном случае логика агитации совершенно иная, причем тоже по-своему оправданная. Отсылка к советскому прошлому должна заменить конкретную программу и содержательное обсуждение текущих общественных проблем. Подобный ход призван консолидировать или хотя бы удержать часть традиционного коммунистического электората, деморализованного и дезориентированного выдвижением предпринимателя от КПРФ. О борьбе за победу или даже о качественном расширении аудитории в данном случае речь не идет.

Технологически в основу подобной агитационной кампании положена уже опробованная и по своему эффективная логика коммерческой рекламы, эксплуатирующей символы советского прошлого: «тот самый вкус», «сделано по советскому ГОСТу», шоколад «Аленка», использование образов советских плакатов и т.п. Между тем этот посыл изначально абсурден: рекламный ГОСТ при отсутствии обязательного нормативного стандарта (ГОСТа) в социально-экономической системе, принципиально отрицающей ГОСТ. То же самое и в идеологии: пропагандистские штампы мобилизационной политической и экономической системы в принципиально фрагментированном и не-солидарном обществе, единообразие и аскетизм социального идеала в принципиально потребительском обществе и т.п. Причем апелляция к солидарности и аскетизму прошлого сама превращается в способ продвижения продукта в потребительском обществе.

И всё же, несмотря на очевидное противоречие в логике, такая реклама работает, включая или ностальгию, или сохранившееся у части населения доверие к советскому государству («тогда был контроль», «тогда таких безобразий не было» и т.п.), или даже стремление к исторической экзотике у молодежи, у части которой сформировалось идеалистически-мифологическое представление об СССР. Точно также о Павле Грудинине многие его сторонники говорят как о «директоре совхоза», «красном директоре», даже как о «представителе советского директорского корпуса». Так, например, данные опроса ФОМ от 17 января 2018 года показывают, что самая распространенная ассоциация избирателей с именем П.Н.Грудинина — «директор совхоза имени Ленина». Таким образом, как минимум часть сторонников Грудинина заведомо поддались на простейшую манипуляцию и не способны к критической оценке процессов и событий. Это своеобразная реакция мифологизированного и спутанного политического сознания, носители которого, разочаровавшись в одном мифе, немедленно ищут другой, на замену.

По имеющимся социологическим данным можно сделать вывод, что российские избиратели больше внимания уделяют личности кандидата, а не его программе. Вот что говорят данные социологического опроса Центра исследований политической культуры России (ЦИПКР), который был проведён по заказу КПРФ: «А вот узнаваемость программы Грудинина пока весьма низкая. Ничего о ней не слышал 51% — как и о программе Собчак, познакомились с документом 22% (у Собчак — 11%, у Жириновского — 23%). Между тем 43% заявили, что познакомились прежде всего с программой Путина, хотя, как известно, он ее еще не представил. Кое-что о программе Грудинина слыхали лишь 19% опрошенных. И, по их мнению, наиболее активно ведет кампанию именно Путин (24%). 16% видят активность Жириновского. Индекс Грудинина и Собчак соответственно 11 и 10%». При этом узнаваемость самого Павла Николаевича, по данным этого же опроса, в январе составила 71%.

Опросы ВЦИОМ также подтверждают значимость для потенциальных избирателей Грудинина его образа «красного директора». Об этом глава ВЦИОМ Валерий Фёдоров так сказал в своём комментарии к опросу, проведённом ВЦИОМ 17 января 2018 года. Согласно этому опросу рейтинг Грудинина находится на уровне 6,2% и снизился по сравнению с результатами опроса, проведенного ВЦИОМ в декабре.

Комментарий Фёдорова: «Неожиданное выдвижение Павла Грудинина кандидатом в президенты от КПРФ привело к всплеску внимания к нему. Грудинин легко собрал исторический электорат коммунистов и сходу опередил в рейтинге такого столпа политической сцены, как Владимир Жириновский. Все это стало возможным благодаря широкому запросу на новые лица на левом фланге, законсервировавшемся уже длительное время назад. Сыграла роль и самопрезентация Грудинина как „красного директора“, социально ориентированного предпринимателя. Процесс роста рейтинга Грудинина остановился спустя две недели после выдвижения — около 10-11 января. Узнав благодаря СМИ и социальным сетям больше о „коммунисте-миллиардере“, избиратели засомневались, действительно ли он — та фигура, которой можно доверять? Как результат, рейтинг Грудинина стал стагнировать, теперь он не опережает Жириновского, а делит с ним второе место».

В то же время кампания Грудинина очень хорошо демонстрирует ограниченность эффекта советской ностальгии. По сравнению с 1990-ми годами, когда вопрос об отношении к СССР был конкретно-политическим (ибо сохранялась хотя бы теоретическая возможность возвращения к советской системе или сохранения её содержательно важных элементов), в 2010-е годы советская ностальгия перешла в разряд скорее культурных явлений. С течением времени число людей, позитивно оценивающих советский опыт, устойчиво растет (что используется не только коммунистической, но и официальной и, как ни парадоксально, частично даже антикоммунистической пропагандой), однако речь идет именно об отношении к прошлому, а не к будущему. В то время как ностальгия по СССР растет, ожидание возможного возвращения в советское прошлое сходит на нет.

Ностальгия вызвана именно ощущением безвозвратности и окончательности потерянного (в результате именно позитивные черты утраченного советского прошлого логично выходят на передний план). В этом качестве образы светского прошлого становятся частью уже не коммунистического, а традиционалистского и патриотического дискурса, общего для части левых и действующей власти, переставая быть даже на культурном уровне альтернативными. В свою очередь это доказывает исчерпанность «советского» историко-идеологического ресурса для левых. Продвижение левых идей должно быть связано с новой системой образов и новой тематикой. И, соответственно, та часть потенциальных избирателей Павла Грудинина, которые положительно реагируют на его «советскость», не представляют и вряд ли могут представлять осознанную политическую или хотя бы организованную (организуемую) общественную силу, они слишком впечатлительны и легко поддаются манипуляциям, следовательно, к последовательному политическому или, хотя бы, гражданскому действию не способны.

Социологические данные различных служб показывают только общее отношение избирателей к Павлу Грудинину: степень его известности, доля респондентов, готовых голосовать за него, разброс эмоций и ассоциаций по отношению к кандидату от КПРФ. По этим опросам трудно понять, что представляют собой избиратели Грудинина, так как разброс ответов дается только по месту жительства: от Москвы и городов-миллионеров до посёлков городского типа и сёл. Социально-демографическая и социально-экономическая структура противников и сторонников Грудинина не проводится. Не анализируются также и мотивы, по которым избиратели могут или собираются голосовать за Павла Грудинина. Источниками такой информации становятся форумы в интернете, а также индивидуальные и групповые интервью с теми, кто называет себя сторонником Грудинина. Анализ этих источников позволяет выявить как минимум пять социальных типов избирателей на основе общности мотивацией поддержки кандидата от КПРФ.

Общность эта не политическая или социальная, а, скорее, социально-психологическая. Это не группы избирателей, объединившихся вокруг кандидата на основе общих интересов, а группы людей похожего социально-психологического типа, типа отношения к политике. Поэтому мотивация таких избирателей никак не совпадает с политическими аргументами, а часто и не имеет к ним прямого отношения.

Самая многочисленная группа избирателей Грудинина — это те избиратели, которых можно назвать «диванными оппозиционерами». Это люди, раздраженные проблемами и сложностями повседневной жизни и принимающие это раздражение за социальное недовольство. Их нельзя назвать по-настоящему недовольными, поскольку по их образу в социальных сетях, по их комментариям нельзя сделать вывод о том, что они вовлечены в какую-то осмысленную социально-политическую деятельность. Скорее, это политически пассивные люди, обрадовавшиеся возможности выразить своё недовольство простым и безопасным способом. Это люди, чей эстетический вкус и (или) нелюбовь к агрессии не позволяют выбирать Жириновского, и которые в принципе не могут принять К.А.Собчак или Б.Ю.Титова, так они в глазах таких «диванных оппозиционеров» участвовали «в развале страны», «коррупционных схемах» и т.п.

Потенциальные избиратели Грудинина, которых мы назвали «диванными оппозиционерами», приводят аргументы в его поддержку, которые в свою очередь можно разделить на несколько групп:

— Павел Грудинин — единственная достойная альтернатива нынешнему режиму. Следовательно, чтобы избавиться от проблем, связанных с данным режимом, нужно голосовать за Грудинина.

— Грудинин лучше действующего президента: лучше говорит, занимается реальным делом, честный и профессиональный. Много ссылок на порядок и процветание на предприятии Грудинина, на его хозяйственные успехи и социальный тип предпринимательства.

— Грудинин выражает интересы всех оппозиционно настроенных избирателей.

Диванные оппозиционеры включают в себя часть электората КПРФ, в основном относительно «ядерного» электората КПРФ молодую часть, как минимум, моложе пятидесяти лет. Кроме того, диванные оппозиционеры притягивают часть избирателей ЛДПР, разочарованных во Владимире Жириновском, прежде всего, потому, что «он надоел». Это и молодые люди, не голосовавшие ранее из-за возраста или просто в силу политической пассивности, свойственной российской молодежи.

Вторая группа, точнее, социальный типаж избирателей Грудинина — левые, точнее, политически активные граждане, причисляющие себя к представителям левого политического спектра. Это более молодая группа, которая включает в себя активистов различных маргинальных левых групп и организаций, а также принципиальных сторонников КПРФ. Для этой группы главный аргумент — Грудинин выдвинут от КПРФ и является кандидатом от объединенной оппозиции. Аргументы партийной дисциплины и политической принципиальности являются самыми членораздельными у данной группы сторонников Грудинина. Кроме них левые выдвигают аргументы, схожие с аргументами «диванных оппозиционеров»:

— это единственная сильная альтернатива существующему режиму;

— это шанс для страны реальных позитивных изменений;

— это ответ на чаяния большинства россиян.

Третий социально-психологический типаж избирателей Павла Грудинина — разочарованные сторонники действующей власти. Их главный аргумент — действующий президент уже давно у власти, а проблемы остаются всё те же, с которыми действующая власть не справляется. Аргументы этой группы избирателей — это, в основном, выражение недовольства и разочарования:

— «окружение поработило» президента, он не может принимать нужных народу решений, он связан корпоративными интересами;

— социальная политика становится всё более и более анти-народной, социальные блага становятся всё менее доступными;

— 18 лет у власти (разочарованные сторонники президента всегда называют именно такой срок его руководства страной) — этого достаточно, нужно дать дорогу новым политическим силам;

— «мы уже устали от одной и той же власти», нужен был кандидат реальной оппозиции, и он получился;

— президент выполнил свою задачу, нужно дать дорогу новым политическим силам, не коррумпированным и, главное, свежим.

Эта группа самая пёстрая по возрасту, но довольно гомогенная по социально-экономическим характеристикам: наемные работники с доходами средними и немного выше, самозанятые, малые и средние предприниматели. Люди не богатые, но и не бедные, с завышенными социальными и экономическими ожиданиями (опережающими рост дохода или даже растущими вопреки его реальной динамике). Они выглядят наименее уверенными сторонниками Грудинина, наиболее колеблющимися, то есть, в наибольшей степени подверженными анти-пропаганде.

Хотя они сравнимы по неуверенности с другой социально-психологической группой грудининских сторонников — «эмоционально очарованными». Представители этой группы не выдвигают просто никаких аргументов, скорее, бросаются лозунгами: «За Грудина!»; «Помогай Бог Грудинину»; «Грудинин — наш кандидат». Они пишут стихи с прославлением своего кандидата, подчеркивают его честность и порядочность. Характерно для этой группы подчеркивать надежность Павла Грудинина, утверждать, что он заслуживает доверия. Именно примат доверия в качестве аргумента и делает эту группу колеблющейся. Рациональным аргументам такие избиратели вряд ли будут поддаваться, а вот эмоционально сильные удары по их доверию к кандидату могут сильно ослабить позиции этой группы, причем не постепенно, а «вдруг и сразу».

И, наконец, пятая группа, судя по всему, наименее многочисленная, или, если учитывать, что социологические службы дают Грудинину от 6 до 8 процентов, наиболее малочисленная, — это национал-патриоты. Высказывания этой группы в ещё меньшей степени, чем у остальных типов избирателей, связаны с реальной программой и деятельностью кандидата от КПРФ. Выдвигается следующий набор аргументов (нередко в виде лозунгов и выкриков):

— «геноцид русского народа может остановить только русская власть! Голосуем за П.Н.Грудинина!»;

— во власти нет истинно русских людей, способных понимать интересы русского народа, Грудинин — единственный;

— и действующий президент, и оппозиционеры, прежде всего Навальный — ставленники противников России, им чужды интересы русских людей;

— «Грудинин внешне и внутренне похож на Сталина, который из страны сделал Империю и гитлеровскую гадину победил, и пол Европы освободил, и страну восстановил».

— Грудинин работает на земле, следовательно, он истинный русский, «крестьянин», знакомый с нуждами простого народа (прежде всего, русского).

— «Грудинин — патриот России с большой буквы, настоящий от земли. Поддержим его на благо Отечества».

Описанные социальные типы охватывают тех сторонников Павла Грудинина, которые являются завсегдатаями сети Интернет.

Но Грудинин имеет сторонников и среди тех, кто избегает Интернета. Потенциальные избиратели Грудинина, не являющиеся активными пользователями Интернета, могут быть причислены, в основном, к разочарованным сторонникам действующей власти, которые, как это ни парадоксально, не признавая Алексея Навального и резко его осуждая, поддались на его разоблачения и расстроились из-за «разгула коррупции».

Кроме того, чуждые Интернету избиратели Грудинина — это верные избиратели КПРФ, которые дисциплинированно приняли «единого кандидата от оппозиции».

По предвыборной социологии нельзя судить о том, что Грудинин отобрал какие-либо голоса у Владимира Жириновского, разве что немногих «уставших от Вольфовича» сторонников ЛДПР.

В целом электорат Павла Грудинина выглядит весьма разношерстным и нестабильным, объединенным противоречивой системой ожиданий, а главное — не слишком левым. В принципе, появление новой политической фигуры часто вызывает подобный эффект среди избирателей и в этом нет ничего катастрофического. Однако встает неизбежный вопрос, смогут ли в перспективе подобный кандидат и стоящие за ним политические силы удержать, консолидировать и организовать свою социальную базу, превратив её в реальную опору перемен. Это вызывает большие сомнения.

КПРФ, ЛЕВЫЙ ФРОНТ И ИЗБИРАТЕЛЬНАЯ КАМПАНИЯ 2018 ГОДА

О том, насколько плохо ведется избирательная кампания Павла Грудинина лучше всего судить по выступлениям его сторонников. Показательным примером является статья Сергея Удальцова, опубликованная в интернет-издании «Свободная пресса» 31 января 2018 г. Произнеся все ритуальные слова о возможной победе своего кандидата и обрушившись с гневной критикой на других левых, не поддержавших решение КПРФ, автор неожиданно заключает:

«Предвыборная кампания постепенно вступает в решающую фазу. Не могу, сказать, что лево-патриотический блок ведет ее ярко и искрометно. Пока все слишком долго раскачиваются, что вполне устраивает власть. Но сейчас медлить уже недопустимо.

Если мы хотим результата, если мы нацелены на победу — надо включать все обороты, делать кампанию более динамичной, жестче критиковать нынешнюю государственную политику. Больше ездить по стране, идти в народ. Требовать от Путина участвовать в дебатах наравне с другими кандидатами. Проводить с этой целью массовые акции. Наши потенциальные сторонники ждут именно этого. В противном случае опять получится договорной матч, чего нам не простят».

Таким образом, перейдя от собственных фантазий к описанию реального положения дел, Сергей Удальцов дает нам вполне убедительные доказательства того, что ни о какой борьбе за победу речь не идет, никакой массовой мобилизации нет и не предвидится, а сами организаторы кампании явно нацелены именно на «договорный матч» с властью, одновременно ведя (тоже довольно вяло) борьбу с Владимиром Жириновским за второе место.

Реальная избирательная кампания предполагает совершенно иной уровень активности кандидата, чем мы можем наблюдать у Павла Грудинина. Необходимо постоянно ездить по стране, по возможности каждый день выступая в новом городе, встречаться с людьми, поощрять и вдохновлять активистов, налаживать работу штабов на местах, не жалея ни денег, ни времени, инициировать дискуссии по наиболее острым вопросам текущей экономической и политической жизни. Ничего этого в кампании Павла Грудинина мы не замечаем — всё сводится к рутинным пресс-конференциям и необходимому минимуму поездок в регионы, без чего просто невозможно обойтись.

Являясь более чем богатым человеком, Грудинин не торопится вкладывать собственные средства в борьбу за президентское кресло, явно демонстрируя тем самым, что это не является его личным приоритетом и он не готов рисковать своими финансами и своим бизнесом ради победы или хотя бы ради повышения итогового результата.

Роль самого Сергея Удальцова и возглавляемого им Левого Фронта в этой кампании ярко иллюстрирует тот же тезис. Заявляя о поддержке Грудинина, Удальцов и его товарищи несомненно надеялись использовать выборы 2018 года для расширения собственного влияния и для продвижения собственной повестки, выступая своего рода радикальным или левым крылом кампании, толкая самого кандидата на более решительные действия.

Подобная тактика была бы вполне оправданна, если бы речь в самом деле шла об участии левых в кампании более умеренного социал-демократического кандидата. Но лишь при условии, если этот кандидат был бы настоящим, если бы он в самом деле был нацелен на борьбу за власть, а не на имитацию политической деятельности или на продвижение собственных бизнес-интересов. В условиях, когда кандидатом от КПРФ выступает Павел Грудинин, а руководителем его штаба Геннадий Зюганов, подобные попытки выглядят просто абсурдными (показательно, что на съезде ЛФ постоянно звучали жалобы на «саботаж» со стороны КПРФ, но никаких политических выводов сделано не было, никакого анализа этой ситуации никто не предложил). Не удивительно, что Удальцов, который был первоначально внесен в список доверенных лиц кандидата, был затем из этого списка удален. Статус доверенного лица позволяет говорить от имени кандидата, чего Удальцову, по мнению организаторов кампании, не должно быть позволено.

Подвергшийся публичному унижению лидер Левого Фронта был вынужден говорить о том, что сам никогда и не стремился быть доверенным лицом, а в список попал по ошибке, хотя противное подтверждается сетевыми публикациями самого же Удальцова. Однако проблема даже не в том двусмысленном положении, в которое оказались поставлены Левый Фронт и его лидер, а в изначальной бесперспективности избранного ими подхода. В условиях, когда ни сам кандидат, ни его команда не собираются всерьез бороться за власть, у его сторонников слева остается лишь возможность плестись в хвосте за новыми и старыми хозяевами «корпорации КПРФ», прибегая к разного рода словесным уловкам, чтобы оправдать их оппортунизм, а заодно и самих себя.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Избирательная кампания Павла Грудинина в самом деле является переломным моментом, но не для нашей страны, а для левого движения и для КПРФ, демонстрируя полную исчерпанность тех политических сил, методов и идей, которые господствовали на этом фланге общества в течение прошедших двух десятилетий.

Миллионер и подмосковный олигарх Павел Грудинин не является ни левым, ни коммунистом, ни даже серьезным претендентом на президентский пост, а выдвижение его от КПРФ свидетельствует, что и сама партия в её нынешнем виде не способна не только выступать в роли левой оппозиции, но и полностью утратила связь со своими историческим корнями и традициями. Перестав быть коммунистической партией (в любом понимании этого термина), КПРФ не стала и российским специфическим вариантом социал-демократии или левого реформизма, отказавшись от попыток вести серьезную политическую борьбу на общенациональном уровне. Усилия Левого Фронта оживить кампанию и придать ей радикальный характер блокируются самим же избирательным штабом кандидата, находятся в вопиющем противоречии с его личностью и целями.

Не будучи изначально ни единым кандидатом левых, ни народным кандидатом, Грудинин не предпринимает серьезных усилий, чтобы им стать, не ведет мобилизационную кампанию, не общается с массами, не формирует команду активистов или управленцев. Начав с крайне низкого уровня известности в регионах России за пределами Московской области, он сумел благодаря появлению на телеэкранах повысить свою узнаваемсть, но не имеет шансов завоевать доверие граждан, резко улучшить результат КПРФ, а уж тем более — стать реальной альтернативой В.В.Путину.

Вполне понятно, почему даже многие сторонники Павла Грудинина опасаются, что его роль на выборах сведется к заранее расписанному сценарию договорного матча, в рамках которого выступления кандидата призваны оживить интерес к голосованию, но не более того. Участие Грудинина в гонке позволяет легитимировать исход выборов. Единственный элемент неопределенности в этом процессе состоит в соперничестве КПРФ и ЛДПР В.В.Жириновского в борьбе за второе место, но и в данном случае шансы Грудинина не являются бесспорными.

Выдвижение Грудинина кандидатом от КПРФ в обход других партийных лидеров и функционеров, таких как губернатор Иркутской области Сергей Левченко, лидер московской парторганизации Валерий Рашкин, или Иван Мельников, долгое время являвшийся вторым официальным лицом руководстве, свидетельствует о глубоком кризисе КПРФ как на аппаратном, так и на низовом уровне.

Рядовые члены партии не только не проявляют энтузиазма в связи с выдвижением Грудинина, но и зачастую саботируют его кампанию. Подобное развитие событий ведет не к консолидации партии, не к её укреплению, не к превращению её в гегемона левого движения, а к нарастающему развалу организации. Аналогичной будет и судьба других левых групп, сделавших ставку на данную кампанию.

Позитивным (с точки зрения левых) моментом, связанным с выдвижением Грудинина, является то, что оппозиция такому кандидату способствовала сближению и консолидации большого числа людей, групп и течений, выступающих против него. Это парадоксальным образом создает площадку для формирования будущей левой коалиции, которая может в перспективе выступить не только в качестве замены исчерпавшей себя КПРФ, но и в качестве серьезной политической альтернативы. Перспективы такого развития событий, однако, станут понятны лишь после того, как будут подведены итоги выборов 2018 года и станут ясными их политические и общественные последствия.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники