Wiener Zeitung: Путин не хочет стать русским Мугабе

Александер Дубовы: Да, в предложенных поправках ничто не свидетельствует о движении в сторону парламентской республики. Как раз наоборот, позиции президента невероятно усиливаются. И это несмотря на то, что российские специалисты в области конституционного права еще задолго до того называли президента четвертой властью в государстве, стоящей над тремя классическими властями.

— Например, он сможет не только назначать, но и смещать руководителей федеральных органов, в том числе министров в области обороны, безопасности, внутренних дел, юстиции, общественной безопасности или защиты от катастроф. Раньше такого не было. Кроме того, для него вводится еще одно право вето. Пока он обязан подписать закон, если парламент своим решением настаивает на его принятии. Теперь же в этом случае он может обратиться в Конституционный суд.

— Да. Теперь в Конституции должно быть закреплено положение, согласно которому председатель Конституционного суда, его заместитель и судьи также будут назначаться президентом. Раньше этого не было. То есть сейчас речь идет о значительной концентрации власти в руках президента. Хотя в будущем президент сможет оставаться в своей должности только два срока.

— Как минимум последнее может измениться. Потому что в России уже некоторое время наблюдается брожение. Население все больше утрачивает то благосостояние, которые оно обрело несколько лет назад. Кремлевская партия «Единая Россия» теряет поддержку. Долгое время близость кандидата в губернаторы к Кремлю была гарантией его перевыборов. Теперь это не так. В последнее время даже ранее совершенно бесперспективным кандидатам удавалось выигрывать выборы у близких к Кремлю личностей. А осенью 2021 года в России состоятся выборы в парламент, в ходе которых кремлевская партия, судя по всему, может понести весомые потери. А так как уже при перевыборах Путина в 2018 году были протесты, не удастся слишком явно или грубо фальсифицировать выборы. То есть с 2021 года Путин может получить оппозиционный, настроенный недружественно по отношению к президенту парламент. В этой связи усиление власти президента обретает смысл. Он хочет и в такой ситуации сохранять контроль — в том числе и с учетом предстоящего в 2024 году транзита власти.

— Это маловероятно. Путин стареет, и я сомневаюсь, что он хочет войти в историю как русский Роберт Мугабе (президент Зимбабве, находившийся у власти почти 40 лет. ¬— прим. ред.). Он слишком горд для этого. Кроме того, в поправках к Конституции предусмотрено, что президент может находиться у власти только два срока — присутствующая сейчас в Конституции оговорка «подряд», которая позволила Путину сохранить свою должность на третий и четвертый срок, будет удалена.

— Нет. Для этого должна быть выработана новая Конституция. Путин не сможет выставить свою кандидатуру на пост президента в 2024 году.

— Госсовет был основан Путиным в 2000 году. До сих пор он был чисто совещательным органом. В новом проекте говорится, что Госсовет, состав которого определяется президентом, должен будет определять направления внутренней и внешней политики. Но это не значит, что президент лишится власти: согласно статье 80 Конституции все это — именно его прерогатива. Поправки в Конституцию не упраздняют эти президентские полномочия. То есть Госсовет останется совещательным органом.

— В принципе да. Это проблема для Путина. Ему нужно найти средство, чтобы обезопасить себя. При этом следует подчеркнуть следующее: разница между Конституцией на бумаге и реальным положением дел в России огромна. Так, например, администрация президента, которая в Конституции упоминается один единственный раз, считается самой могущественной структурой в государстве. Это своего рода теневой кабинет президента, который дублирует компетенции правительства, де-факто он разрабатывает законы и отправляет их дальше по инстанциям. Формально этот центр власти неважен, но неформально именно в нем и принимаются все решения. Формально еще не имеющий никакой власти Госсовет обладает потенциалом превратиться в могущественный орган. Но, конечно, тогда возникнут и проблемы.

— Во-первых, администрация президента будет сопротивляться в стремлении не отдать часть своей власти. Может начаться конкурентная борьба за полномочия. И во-вторых, согласно новым поправкам только президент будет определять состав Госсовета. Если президент захочет, то Госсовет станет могущественной неформальной организацией. Если не захочет, то не станет. Помимо этого сам президент должен будет стать председателем Совета. Если преемник Путина в 2024 году назначит своего предшественника секретарем Госсовета, то в принципе он может его в любой момент и уволить.

— Это так. Может возникнуть два центра власти в государстве — Путин и его преемник. Скорее всего, Путин подумывает о том, чтобы преемник был не один, это должно быть целое поколение преемников, причем сам Путин еще какое-то время будет играть политическую роль. Но передача власти — нелегкий процесс: современная российская политическая система полностью ориентирована на Путина. Если он совсем отойдет от дел, может возникнуть опасность, что эта система разбалансируется.

— Да. При этом Путин — не диктатор, который единолично принимает решения по всем вопросам. Он, скорее, арбитр среди различных групп элит, борющихся между собой за доступ к ресурсам, за власть и деньги. Задача Путина при этом состоит в поддержании баланса их интересов. Российский политолог Евгений Минченко говорит о политбюро 2.0, состоящем из близких к Путину людей, которые происходят из разных регионов, принадлежат к разным возрастным группам и объединены фигурой Путина. Каждый из этих людей имеет вокруг себя собственную группу. Эту систему политбюро 2.0 можно представить себе как систему концентрических окружностей. В центре находится Путин как точка притяжения, вокруг него вращаются его ближайшие доверенные лица, вокруг них — их доверенные лица из различных групп элит и так далее. Путин как арбитр должен обеспечивать баланс всех интересов.

— Возможно. Но руководитель московского центра Карнеги Дмитрий Тренин, придерживается другого мнения. Он говорит, что Путин хочет трансформировать сегодняшнюю систему в направлении современного государства, чтобы сделать страну жизнеспособной и стабильной. Возможно Путин берет пример с южнокорейского (так в тексте, в действительности сингапурского, — прим. ред.) премьера Ли Куан Ю или китайского реформатора Дэн Сяопина, или же, если поискать пример в Европе, то с испанского диктатора Франсиско Франко, который постепенно привел авторитарное государство, им же созданное, к парламентской демократии. Так ли это на самом деле, мы, конечно, не знаем. Некоторые же считают, что теперешние шаги служат лишь обеспечению власти Путина.