Зачем Раде признавать Россию «агрессором»: кому нужен закон о реинтеграции Донбасса

Перед началом нового политического сезона на Украине представитель главы государства в Верховной Раде Ирина Луценко анонсировала принятие закона о реинтеграции Донбасса. Она рассказала о том, что в документе много «новел».

«Впервые на законодательном уровне будет введено понятие, что Россия является страной-агрессором», — отметила она одну из них.

По ее словам, законопроект готов на 99,9% и скоро его зарегистрируют в Раде.

Луценко отдельно подчеркнула, что Украина при его разработке провела консультации с членами «нормандской четверки» и США по данному вопросу. А для того, чтобы иностранные кредиторы смогли и дальше предоставлять займы Украине, в законопроекте вместо термина «война», используется термин «оборона», что скоординировано с 51-й статьей Устава ООН.

Ukraina.ru разбиралась в причинах появления законопроекта.

Несмотря на заявления Луценко о том, что законопроект согласовывался с «нормандской четверкой», в одной из стран-членов этого объединения на слова депутата отреагировали так, будто ранее не слышали об украинских инициативах. В России законопроект восприняли предсказуемо в штыки.

«Намерение Киева назвать Россию «страной-агрессором» на законодательном уровне, как ни парадоксально, демонстрирует только то, что у Киева нет для этого достаточных аргументов. Когда есть реальная агрессия, то нигде ничего записывать не надо, и агрессор очевиден для всех. А вот когда ни доказательств, ни уверенности нет, то приходится принимать законы, в которых и прописывают, кого считать агрессорами, а кого нет. Ибо неочевидно, но очень хочется», — заявил глава комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев.

По его словам, «российская агрессия» стала государствообразующей и национальной идеей современной Украины.

В свою очередь коллега Косачева — зампред комитета Совета Федерации по международным делам Владимир Джабаров считает, что таким образом Украина пытается столкнуть Россию и Запад.

«Украина опять пытается переложить ответственность с больной головы на здоровую. Украина принципиально не выполняет Минские соглашения и всем понятно, что они в тупике по вине Киева. Пропишут ли они это (положение о «стране-агрессоре». — ред.) у себя или не пропишут — для нашей страны ничего не изменится. Мы не участники конфликта на Украине, и доказывать это уже надоело. Это очередная попытка столкнуть Россию и Западный мир, используя свои проблемы на юго-востоке страны», — подчеркнул Джабаров.

При этом он предрек возможное ухудшение российско-украинских отношений из-за данной инициативы.

И Косачев, и Джабаров указывают на то, что принятие этого закона повлияет на Минские соглашения. С ними солидарны и украинские эксперты.

«Если в законе Россия определяется как агрессор, а в то же время РФ определяется гарантом Минских соглашений, это является ничем иным, как торпедированием Минских соглашений», — отмечает в комментарии Ukraina.ru политтехнолог Андрей Золотарев.

В то же время, он не верит в то, что данная инициатива была согласована с «нормандской четверкой».

«Рассказать можно все, что угодно. Но мы вчера слышали Меркель и Макрона, призвавших президентов Путина и Порошенко к выполнению Минских соглашений. Ни о чем подобном речь не шла. Это значит, что мы имеем дело с очередным случаем художественной политической самодеятельности Киева», — заявил эксперт.

По словам Золотарева, таким образом Киев пытается прощупать почву, и, если руководство Украины не одернут в Вашингтоне, закон вполне могут и принять.

Другой эксперт — политолог Константин Бондаренко, напротив, уверен, что законодательное закрепление статуса «агрессора» за Россией не будет чревато какими либо-последствиями.

«Никаких последствий для Москвы принятие этого законопроекта не несет, ни юридических, ни каких-либо. Потому что у нас есть постановление, принятое в 2014 году, которым закрепляется понятие «страна-агрессор». Так что ничего нового этот закон в этом контексте не принесет», — заявил Бондаренко.

В любом случае, как указывают эксперты, главная причина подобной инициативы — работа на электорат. Ведь статус конфликта в Донбассе — одна из «головных болей» власти.

Термин «антитеррористическая операция», которым до сих пользуется Киев для определения конфликта в Донбассе, с самого начала боев в 2014 году вызывал большие вопросы у украинцев. Те, кто знает законы, в частности — «О борьбе с терроризмом», отмечали, что Вооруженные Силы могут задействоваться в АТО лишь тогда, когда речь идет о защите воинских частей, а не устраивать полноценные войсковые операции с применением артиллерии, в том числе и реактивной, и авиации.

Спустя три года, когда через АТО прошли все силовые структуры, счет погибших силовиков идет на тысячи (кто-то уверяет, что и на десятки тысяч), а отдельные политики и вовсе заявляют о кочующих по Донбассу российских армиях, термин «антитеррористическая операция» исчерпал себя.

Даже такой осторожный в высказывания политик, как первый президент Украины Леонид Кравчук, заявил, что Украине следует определить происходящее в Донбассе не как АТО.

«У нас есть идеология защиты? Мы же не воюем, мы — в АТО. Они ведут против нас войну, а мы против них АТО. Это вопрос принципиальный. Это не просто категории. Война же закончится. Чтобы возмещать все последствия, нам нужно будет доказать, что это была война. Они скажут: вы же говорили, что вы в АТО. Надо поставить точки над "і". Назвать вещи своими именами в отношении России, которая ведет агрессивную войну против Украины. И не имеет значения — это война гибридная или это информационно-правовая, или диверсионная, любая, это война», — заявил Кравчук 23 августа.

Однако и термин «война» не подходит для Украины.

«Для МВФ страна, ведущая военные действия, не может претендовать на получение кредитов. В то же время для Киева получение денег МВФ жизненно необходимо, ведь экономика демонстрирует иные тенденции, нежели те, о которых говорил президент — она не выздоравливает и не демонстрирует тенденции к росту. В таких условиях назвать происходящий конфликт в Донбассе войной Киев не может, отсюда и такая терминология», — поясняет Золотарев.

На эту же причину указывала и Луценко, заявляя, что не называя войну войной Украина действует в соответствии с буквой и духом Устава ООН. По ее словам, в законе будет отсылка к самообороне, что позволит не спугнуть иностранных кредиторов страны.

Экономические причины переплетаются с причинами политическими.

«Все основные чиновники говорят, что в составе армий Донбасса россияне составляют 10-12%. То есть воюют граждане Украины с гражданами Украины. Делается вывод о том, что эта война — гражданская. И это все будут использовать во внутренней политике: как противники Порошенко со стороны «Оппозиционного блока» и партии «За життя», так и противники Порошенко со стороны «Самопомощи», «Батькивщины», «Национального корпуса». Поэтому и выдумываются все эти термины — «сопротивление агрессору». Что происходит в Донбассе? АТО? Нет. Война? Нет. Сопротивление. Это позволяет сохранить политические посты и ответить на запрос избирателя», — указывает Белашко.

Впрочем, судя по реакции России, такие попытки Банковой заслужить лояльность электората в конечном итоге могут сыграть злую шутку с официальным Киевом. Судя по реакции российских парламентариев, вопрос со «страной-агрессором» может стать предметом на следующей встрече представителей «нормандской четверки». А с учетом реакции Меркель и Макрона, призвавших Путина и Порошенко реализовать достигнутые в Минские соглашение, любое торпедирование этих соглашений украинскими законами, вряд ли добавит Порошенко поддержки на международной арене. Впрочем, руководство Украины не раз приносило политическую целесообразность в жертву громким пиар-акциям. И не исключено, что и в этот раз принятое Радой решение заставит болеть головы не только российских, но и немецких, французских и американских политиков.