Абу-Даби: О чем молчал Лавров

В Абу-Даби 3 февраля состоялось заседание Российско-Арабского форума сотрудничества на уровне министров иностранных дел. Это было уже четвертое подобное заседание. Стороны, как полагается, обсудили множество региональных и международных вопросов и проблем, подчеркнули важность сотрудничества и совместных действий…

Все это отрадно. Однако создается устойчивое впечатление, что нашим связям с арабским миром не хватает динамики, размаха, а также четко определенных целей и задач.

Сегодня нет нужды доказывать важность российско-арабских отношений. Россия принимает непосредственное участие в войне на территории Сирии — арабской республики. От того, что будет с этой страной, напрямую зависит судьба всего арабского мира, ведь здесь решается вопрос о том, будет ли уничтожена сила, угрожающая самому существованию арабских государств: Ливана, Саудовской Аравии, Иордании, Египта, далее по списку.

Это не преувеличение. Схватка идет не на жизнь, а на смерть. Если не получится полностью уничтожить террористические формирования типа запрещенных в России ИГ, «Аль-Каиды», «Джебхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра»), то сохранится угроза для всех правящих арабских режимов от Персидского залива до Атлантики.

Если усилия России и ее союзников по борьбе с террористическим злом не увенчаются успехом в Сирии, весь арабский мир рискует превратиться в подобие этой самой Сирии, а также Ирака, Ливии, Йемена и Сомали. Опыт показывает, насколько слаб внутренний иммунитет арабских государств и обществ к вирусу нестабильности и терроризма.

ДБь: Как крепкие выражения помогают политикам?

Судя по всему, арабы все более ясно осознают этот факт. За неполный год они постепенно отказались от откровенно антироссийской риторики в связи с действиями Москвы в САР. От леденящих душу пассажей о «русских, у которых руки по локоть в крови сирийских детей» они прошли путь к стремлению наладить сотрудничество между Россией и исламской антитеррористической коалицией под эгидой Саудовской Аравии.

Но этого слишком мало. Наиболее логичным и эффективным шагом стало бы формирование единой глобальной антитеррористической коалиции, что было предложено президентом Путиным в 2015 году.

Это не требует никаких «присоединений» кого-то к кому-то, не предполагает отношений подчинения или выяснения, кто главнее (что неизбежно в случае «сотрудничества» двух или нескольких разрозненных коалиций). Но наши арабские партнеры не готовы. Они, конечно, поддерживают инициативу российского лидера, но и только.

Почему они не делают дальнейших шагов, почему не идут на формирование единого фронта? Наверняка, потому что опасаются утратить самостоятельность, свое неповторимое лицо, свой, так сказать, акцент в общей антитеррористической коалиции. Кроме того, исламская коалиция создана и финансируется Эр-Риядом, который видит в ней механизм укрепления собственного влияния в исламском мире, то есть решает с ее помощью задачи, не имеющие прямого отношения к борьбе с терроризмом.

Так или иначе, но на этом стратегически важном направлении взаимодействие пока остается ограниченным, каким-то сдержанным. Это не наш выбор, но арабам, как представляется, следовало бы быть смелее, меньше концентрироваться на своих узких интересах, смотреть на проблемы шире. А главное — понимать максимально четко: в Сирии Россия борется, в том числе, за лучшее будущее всего арабского мира. И если арабы действительно хотят иметь влияние на это будущее, им стоило бы активно включиться в эту совместную борьбу.

Второй важнейший вопрос российско-арабских отношений — это Иран. Арабы, прежде всего монархии Персидского залива откровенно боятся его. Они уверены, что Тегеран целенаправленно проводит политику «экспорта революции», активно работает на дестабилизацию положения во многих арабских странах.

При этом указывается на негативную роль проиранской «Хезболлы» в Ливане, на участие «шиитских ополчений» и иранских спецназовцев в войнах в Сирии и Ираке, на поставки иранского оружия хуситам в Йемене, а также на разжигание иранцами антиправительственных настроений в Бахрейне. Кроме того, в ОАЭ ни на минуту не забывают о захвате Ираном трех их островов недалеко от Ормузского пролива.

Американцы о «своей победе», или почему Россия еще не взяла реванш

Особый страх вызывает иранская ядерная программа. Арабы уверены, что ИРИ стоит на пороге создания атомного оружия. «Ядерная сделка», по их мнению, не лишила Тегеран способности создать такое оружие, только позволила ослабить режим экономических санкций, что дало Ирану возможность начать наращивание своего потенциала. К тому же эта сделка никак не мешает иранцам продолжать свою ракетную программу. Все это расценивается как прямая и непосредственная угроза.

В этих условиях Россия, имеющая весьма неплохие (если не сказать — хорошие) отношения с ИРИ, вполне могла бы сыграть роль посредника, приложить серьезные усилия, чтобы помочь снять напряженность и недоверие между арабами и иранцами. Однако для успеха здесь нужно внимательно прислушаться к доводам арабских стран, к их опасениям.

Но, к сожалению, до самого последнего времени все, что можно было услышать от российских экспертов (официальные лица и политики воздерживались от комментариев) — это последовательная апология Ирана. Наши спикеры с невероятной охотой и красноречием постоянно стремятся убедить своих арабских собеседников в том, что Иран не имел и не имеет никаких агрессивных намерений, ему бы со своими проблемами разобраться.

Спору нет, эта точка зрения имеет право на существование. Но, по моему убеждению, ее высказывать должны сами иранцы. Не дело России в этом вопросе выступать адвокатом ИРИ. Тем более, что никто не отменял золотого правила реальной политики: важны не намерения, а потенциалы.

И пытаться успокоить монархии Залива рассуждениями о добрых намерениях Тегерана — как минимум странно. А побочный эффект для самой России может быть и вовсе негативным, поскольку, постоянно повторяя этот тезис, мы и сами начинаем в него верить.

На этом фоне отрадно было бы услышать более реальную оценку ситуации, прозвучавшую из уст заместителя председателя комитета Совета Федерации по международным делам Андрея Климова, который в интервью «Известиям» выразил беспокойство по поводу «перспективы возобновления военной части ядерной программы» ИРИ. Если мы признаем, что Иран нас «беспокоит», то нам легче будет понять и аналогичное беспокойство других.

Все это к тому, что пришло время России играть более активную роль в формировании нового качества арабо-иранских отношений. Это поле, на котором Москва могла бы выступить очень успешно. Но, к сожалению, пока такой активности не видно.

Глава МИД РФ Сергей Лавров в прошлом году говорил о российской инициативе, направленной на укрепление безопасности в Персидском заливе, однако сейчас в Абу-Даби она не была упомянута. Не теряем ли мы драгоценное время? Ведь конкуренты не дремлют: например, Британия, освободившаяся от уз ЕС, уже со всем напором идет в Залив, открывает там военные базы и обещает своим бывшим протекторатам защиту от любых врагов.

Кстати, о Британии. Премьер Тереза Мэй, едва возглавив правительство, тут же направилась в Залив, где приняла участие в саммите региональной интеграционной организации Совет Сотрудничества арабских государств Персидского залива (ССАГПЗ). Вот это уровень отношений! Мэй не стала посылать министров иностранных дел или обороны, а приехала сама. И ее выслушали все эмиры, короли и принцы.

Другой пример — Китай. Председатель Си Цзиньпин в прошлом году в рамках одного визита посетил Эр-Рияд и Тегеран, и в обеих столицах подписал документы о стратегическом партнерстве. И никто ни на одном берегу Залива, ни на другом не нашел это странным. Стоит добавить, что Китай имеет постоянного представителя при ССАГПЗ.

Время занимать очередь к Путину: Переобуваются все — от Рима до Варшавы

Россия такого представителя не имеет. Нет и представителя Совета в Москве. Хотя формат «РФ-ССАГПЗ» существует, но на министерском уровне. Почему бы не поднять этот уровень? Полагаю, это было бы логично и целесообразно — вывести российско-арабские отношения на высший уровень. Арабы, как все восточные люди, крайне внимательны к такого рода деталям. Если в Британии они имеют дело с премьером, то в России — с главой МИД.

Но удивляться этому не приходится: все упирается в объемы торгово-экономического сотрудничества. Британия и Китай являются крупнейшими внешнеэкономическими партнерами арабского мира в целом и стран Залива в частности. России пока похвастать нечем.

Конечно, в последние годы многое начало меняться. Арабские инвестиции потихоньку пошли в нашу экономику, а российские товары находят уже дорогу на арабские рынки. Но нынешние объемы — капля в море.

Это большая недоработка. Ведь арабы не поддержали западную санкционную политику в отношении РФ. И в Абу-Даби особо было подчеркнуто, что отношения между Россией и арабскими странами ни в коей мере не зависят от этих санкций.

Напротив, в текущих условиях именно арабские рынки и арабские источники инвестиций должны были бы стать «большим открытием» для России. Но и для арабов наши товары и технологии могли бы представлять огромный интерес с учетом дешевизны рубля и падения нефтяных доходов.

Но этот объективный потенциал никак не перейдет в новые количественные и качественные показатели роста товарооборота и инвестиций. Конечно, можно с полным правом гордиться достижением и соблюдением договоренностей о сокращении добычи нефти. Однако нужно как можно быстрее нарабатывать положительный опыт и в других сферах взаимодействия.

Справедливости ради отметим, что на текущий год запланирован целый ряд мероприятий, имеющих отношение к экономическому сотрудничеству. Так, арабские партнеры приглашены в Екатеринбург на «Иннопром», в Судане намечено проведение Российско-Арабского экономического форума, а в Марокко — сельскохозяйственной конференции.

Вместе с тем представляется, что российские компании могли бы принять более заинтересованное участие в реализации планов экономического и инфраструктурного развития, которые разработаны и реализуются в большинстве арабских стран. Разного рода «стратегии» и «видения» до 2025, 2030 годов рассчитаны на привлечение новых технологий, подготовку национальных кадров, создание целых отраслей промышленности.

Например, ОАЭ в прошлом году приступили к реализации собственного марсианского проекта. Но России во всем этом великолепии достойного места не нашлось. Те же Эмираты в качестве «марсианского» партнера предпочли (кроме западных компаний) Белоруссию!

Наконец, есть еще одна проблема, решение которой необходимо для придания российско-арабскому сотрудничеству более активного и осознанного характера. Речь идет о необходимости восполнить вопиющий дефицит информации друг о друге.

Россияне практически ничего не знают об арабском мире, если не считать давно устоявшихся клише и стереотипов: с одной стороны — озверевшие бородачи в автоматами, с другой — сказочно богатые «шейхи», не знающие, куда бы потратить свои миллиарды. И все это на фоне барханов, верблюдов и нефтяных вышек.

Послание Москве и Вашингтону: Иран становится большой проблемой

Но и представления арабов о России не блещут разнообразием, учитывая, что почти всю информацию о нас они черпают из западных источников. Тут доминируют образы из 1990-х годов: мафия, перестрелки на улицах, «война против мусульман» на Кавказе.

Все это служит основой для устойчивого взаимного недоверия, непонимания, которое сдерживает и политическое, и экономическое взаимодействие. Изменение такой прискорбной информационной ситуации совершенно необходимо, и это направление работы — совместной работы — должно быть особо выделено. Ему нужно уделять постоянное внимание, поощрять развитие контактов на уровне СМИ.

Но, к сожалению, в совместных российско-арабских декларациях места этому пункту на находится. Но ведь хорошо известно: существует лишь то, что существует на экране ТВ или в интернете. Российско-арабское сотрудничество должно найти свою нишу здесь, иначе оно так и будет обречено топтаться на месте.

Источник: Правда.ру

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники