По ГКЧП возникает вопрос, что оценивать: их выступление, их намерение или бездарность действий?

Все эти годы идёт явный сдвиг в позитивном отношении к ГКЧП. Но нужно учесть, что «Левада» проводит не корректные опросы. «Центр» почти исключает альтернативные ответы, потому что если есть формулировка «демократическая революция», то должен быть и вариант, что это «попытка спасения страны, предпринятая высшим руководством, сорванная реакционным мятежом Ельцина». Поэтому огромное количество людей не знают, как чётко определить своё отношение к событиям августа 1991 года.

Например, что можно назвать «трагическими событиями, имевшими отрицательные последствия»? Введение ГКЧП? Или мятеж Ельцина, поражение ГКЧП? Это же разные вещи. Нормальный человек ответил бы, что поражение ГКЧП — трагическое событие, приведшее к печальным результатам. Но формулировка подобных вопросов предполагает, что ты или говоришь трагические события про 19 августа, либо про 21 августа.

С другой стороны, по ГКЧП тоже ведь возникает вопрос, что оценивать: их выступление, их намерение или бездарность действий? Документы Комитета — абсолютно позитивны. Вот три основных тезиса, с которыми они обратились к народу.

— «перестройка, объявленная Михаилом Горбачёвым, зашла в тупик». Вся страна так думала.
— «страна на краю катастрофы». Вся страна об этом говорила. Просто кто-то считал, что надо спасаться с Ельциным, а кто-то — через военное положение.
— «необходимо принятие чрезвычайных мер для вывода страны из кризиса». Всем было ясно, что нужны были чрезвычайные меры. Какие конкретно — это отдельный вопрос.

Значит, всё было правильно сказано и гэкачепистов можно считать героями за сказанное. Но потом они не разогнали собравшихся у Белого дома, не установили контроль над страной, не расстреляли Горбачёва. И за каждый из этих пунктов членов ГКЧП надо расстреливать. Если ты поднимаешь роту в атаку, под огнём тяжёлых пулемётов, а потом внезапно говоришь: нет-нет, ребята, отбой, я пошёл домой — за такое можно вешать. Вместе с Ельциным и Горбачёвым. А попытка была правильная, страну нужно было спасать.

И про защиту демократии опять-таки абсолютно некорректная постановка вопроса. Что это значит? Например, когда левые эсеры восставали в июле 1918 года против большевиков, они говорили, что защищают демократию. Но и большевики говорили, что защищают демократию.

И если на то пошло — советскую демократию, то есть интересы советского народа в 1991 году защищало ГКЧП.

А сегодня что такое российская демократия? Это остатки ельцинских элит? Или это возрождение политики перестройки? Или всё-таки демократический цезаризм Путина? Если иметь в виду, что демократия — это не власть политического класса, а политический режим, при котором реализуются интересы большинства, то российскую демократию защищает Путин. И с этой точки зрения, все эти «ПАРНАСы» — не демократы, а авторитаристы, которые хотят, чтобы в стране правило избранное меньшинство.

Резюмируя: вопросы «Левада-Центр» — это формирующая социология, это попытка подогнать комбинацию неопределённых вопросов под ложные ответы. Но, несмотря на все это, даже в формате спекуляций снова и снова выясняется, что меньше всего симпатий у современного российского общества в августовских событиях вызывает сторона Ельцина.

ЧЕРНЯХОВСКИЙ Сергей