Пока богатые богатеют, власти уговаривают население пожить плохо

Разрыв доходов между богатыми и бедными стал в последнее время темой спекуляций и министров Правительства, и некоторых СМИ. Так, министр труда РФ Максим Топилин заявил, что разрыв доходов между бедными и богатыми слоями сократился до соотношения 1:15, и это, мол, положительно отличается от начала "нулевых", когда разрыв был ещё больше. Вместе с этим "социальный" вице-премьер Правительства Ольга Голодец заявила об "уникальном типе бедности" россиян, ей удивительно, что в стране около 5 млн человек работают, получая самую низкую зарплату.

Но как бы Топилин ни говорил "халва", как бы Голодец ни пыталась рассуждать "в пользу бедных", а, по подсчетам экспертов, число долларовых миллионеров за 2016 г. в России стало на 10% больше, тогда как, например, в Европе - на 4% меньше. К тому же, данные Аналитического центра при Правительстве РФ говорят о том, что "в 2016 г. падение денежных доходов российских семей продолжилось, несмотря на небольшой рост реальной заработной платы, обусловленный снижением темпов потребительской инфляции".


В федеральных СМИ нередко информационная картина рисуется такой, что якобы россияне рады жить бедно из-за санкций, но положение как-то улучшается благодаря действиям власти. И здесь возникают вопросы. Почему именно сейчас Правительству так необходимо говорить о "позитивной динамике" уровня жизни россиян? Так ли всё хорошо и правда ли, что у населения жизнь налаживается? Об этом и многом другом в интервью Накануне.RU рассказал председатель наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития Юрий Крупнов.

Вопрос: Разрыв доходов действительно сократился?

Юрий Крупнов: В этот уже начавшийся предвыборный период мы наблюдаем удивительные и не совсем научные "открытия" в сфере статистики. Это продемонстрировал Росстат и по подсчётам промышленного роста, и по динамике ВВП, и по другим показателям. К началу года мы неожиданно обнаружили успешную для нашей экономики картину. Но это лишь следствие практики, при которой начинают тотально шлифоваться все показатели.

Так, соотношение 1:15 в разрыве доходов богатых и бедных в значительной мере учитывает всё-таки доходы в формате косвенных показателей, а не прямых. Если вообще брать подсчёт доходов на сегодня, то, скажем, большинство экспертов считает, что за последние четыре года реальные доходы населения упали на треть, а официальная статистика говорит, что максимум на 7-10%. То есть в три раза меньше. Соответственно, так же считаются и максимальные, минимальные доходы. Отсюда чиновники получают соотношение 1:15. Хотя по факту мы можем уверенно говорить - и это подтверждают многочисленные исследования Академии наук - что нет никаких причин, чтобы этот разрыв снижался, а реально он составляет в среднем 1:20 – 1:25, а то и больше. Это показатель, который не мог измениться, потому что никаких кардинальных изменений в экономике не произошло, кроме ещё большего сокращения доходов небогатого населения. Напротив, создаются предпосылки для еще большего разрыва.

Но даже если мы поверим в цифры 1:15, то это все равно колоссальный и позорный для нашей страны разрыв, свидетельствующий о чрезвычайно разнородном обществе, о фактическом истончении среднего класса - по сути, об его отсутствии. Тогда как приемлемый для экономики показатель не должен превышать 1:10.



Вопрос: Вы заметили начавшийся предвыборный период - он играет важную роль в данном вопросе? Для чего такая риторика, власти чего-то хотят добиться в преддверии выборов?

Юрий Крупнов: Во-первых, в чиновничьих кабинетах считают, что вообще ни о чём не говорить плохо - уже будет неплохо. Во-вторых, нужно приукрашивать реальность, чтобы защитить существующую инерционную модель. В каком-то смысле власть сама себя загнала в ловушку, потому что, с одной стороны, данная инерционная экономическая модель не просто неэффективна, она разрушительна для экономики . А с другой стороны, перед выборами власти боятся менять эту модель и вообще что-то с ней делать.

В этой ситуации экономические показатели фактической жизни большинства населения, электората будут продолжать ухудшаться, и поскольку нельзя влиять на показатели уровня и качества жизни населения, то остаётся только влиять на методики расчёта и статистические показатели. Как говорится – чем можем управлять, тем и будем управлять.

Вопрос: Хотите сказать, происходит манипулирование данными?

Юрий Крупнов: Например, есть неучтённый доход - чего не существует в открытом обороте, то есть подработка, неучтённая зарплата в конвертах, вопрос инфляции и потребительские цены в магазинах. То же самое - по отношению к богатым и сверхбогатым. Колоссальные запасы в оффшорах, ценные бумаги всякого рода, вопросы депозитных хранений и так далее учитываются или нет? А реально неучтённых доходов - от различных сделок, от эксплуатации недвижимости, которой значительно больше у богатых людей - можно это всё не замечать. Все дело в первичных данных, которые берутся за основу расчётов.



Вопрос: Каково качество жизни взятых в подсчёте бедных и богатых россиян? Если взять Германию или США, где соотношение доходов, по словам Топилина, в среднем 1:8, то как живут там граждане с низкими и средними доходами, и как живут в России? Можно ли сравнивать уровни жизни?

Юрий Крупнов: Очень правильно поставлен вопрос, потому что то, что и сама Голодец заявляла о работающих бедных, свидетельствует о том, что даже люди с полной занятостью получают зарплаты, которые относят их к категории бедных – что принципиально в развитых странах невозможно. Если человек имеет работу, то это означает относительное благополучие выше уровня бедности. Здесь же речь об относительных топилинских показателях и негативных абсолютных показателях доходов. Это, к сожалению, относит нас к категории неразвитых стран.

Вопрос: Тогда каково качество жизни в России, где бедные вынуждены все деньги тратить на еду и жилье?

Юрий Крупнов: Конечно, критически низкое. Более того, идет "оптимизация" социальной сферы, уменьшение количества больниц, культурных учреждений и прочего. Уровень жизни несопоставим с развитыми странами, плюс это связано и со снижением безопасности жизни, как важнейшим показателем качества жизни, поскольку растёт количество бытовых преступлений, в том числе нефиксируемых, независимо от того, насколько благополучная статистика в МВД. В целом соотношение 1:15, помимо самого колоссального разведения по полюсам населения, создаёт ещё и качество жизни третьеразрядных стран.

Вопрос: Нам говорят – санкции, тяжёлые времена – потому надо резать социалку, затягивать пояса. Верно ли названы причина и следствие?

Юрий Крупнов: Наше Правительство блестяще демонстрирует, что оно ничем не управляет и делает страну заложником цены на нефть, поскольку не от Правительства, а именно от мировой конъюнктуры зависят показатели российского бюджета. Российская экономическая модель не имеет никакой перспективы, но менять её никто не хочет и не может. У Правительства нет другой модели – в этом и есть трагедия.

Правительство не занимается хозяйством, оно не занимается созданием высокоэффективных новых национальных индустрий и, более того, оно везде кричит с утра до вечера, что оно и не должно этим заниматься, что этим должны заниматься какие-то абстрактные инвесторы "марсианского происхождения". Они вместо Правительства должны думать о хозяйственной жизни нашей страны. Правительство говорит о том, что оно должно создавать условия, увеличивать инвестиционную привлекательность и так далее. То есть Правительство неспособно заниматься конкретным управлением российским национальным хозяйством и оно отказывается, не хочет этого делать, считает это, по сути, преступлением. Это у нас и называется "рыночной экономикой", хотя никакого отношения к выдающимся образцам рыночной экономики не имеет.



Вопрос: Через центральные СМИ создаётся образ, будто и гражданам со своей стороны нравится терпеть лишения, они согласны с тем, чтобы жить под санкциями бедно, но идти в ногу с Правительством?

Юрий Крупнов: Вы совершенно правы. Статистика, конечно, на втором месте, а на первом месте – телевизор. Основное оружие экономического управления для нашего Правительства – это телевизор, где рисуются страшные картины, санкции и прочее. Но по заявлениям и официальных лиц, и президента России, у нас идет падение инвестиций, экономического роста и всего того, что так или иначе характеризует экономические параметры, уже пять лет – то есть это не вопрос санкций.

Вспомните, до падения цен на нефть 12 февраля 2014 г. – то есть ещё и до Крыма, и даже до переворота в Киеве – Владимир Путин на совещании с членами Правительства в Кремле сказал, мол, коллеги, нам нужны новые источники роста. Он сказал до санкций, до падения цен на нефть (а тогда цена на нефть была $108), что наша экономика может расти только в том случае, если растёт цена на нефть. На мой взгляд, это мировая сенсация и это объясняет всё. Потому что до всех этих санкций, до падения Владимир Владимирович фактически сказал, что наша экономика может расти, если только у нас не просто высокие цены на нефть, а при постоянном росте цен на нефть. Он повторил свои слова про необходимость поиска источников роста 25 мая прошлого года на известном совете по экономике, где обсуждались разные программы. Путин повторил это и в послании Федеральному собранию 3 декабря прошлого года.

Но Правительство вообще на это не реагирует. Ни в 2014 г., ни в 2015 г., ни в 2016 г. Оно просто не слышит. Вместо того, чтобы представить новые источники роста, а кроме новых национальных индустрий, этих источников в природе не существует, Правительство занимается всякими манипуляциями, оно занимается какими-то своими вопросами, ему некогда исполнять то, что говорит президент.

К тому же, не будем забывать, что в 2008–2009 гг. у нас в два раза увеличилось количество долларовых миллиардеров, и сейчас мы тоже наблюдаем, что в условиях кризиса богатые богатеют, а бедные – беднеют. Это означает, что у нас не консолидированный экономический рост и развитие, когда в результате всем перепадает и увеличивается общий пирог, а это означает, что чем больше пирог уменьшается, тем больше будет дифференциация доходов и распределения. Этот феномен идёт вразрез с европейским феноменом.

Вся наша экономическая модель построена на обеднении одной части населения и на обогащении очень узкой прослойки.



Вопрос: Какой выход Вы видите?

Юрий Крупнов: Уже скоро будет середина 21 века, а в Российской Федерации идут вялые дискуссии на тему того, хороша ли прогрессивная шкала налогообложения. А в Европе она выражена, и никто это вообще не обсуждает. В Европе это случилось ещё в благополучное сверхдержавное время, в 60-70-е годы, когда это было зафиксировано как некий обязательный стандарт нормального развитого общества.

И отсутствие прогрессивной шкалы налогообложения – это просто чудовищно. Дифференциация доходов и увеличение этого разрыва имеют причиной именно это. Но это и показатель дикости. Вряд ли есть в мире какая-то развитая страна, где будут дискутировать на тему прогрессивного налога, а населению, как у нас, рассказывать, что прогрессивный налог – это "очень вредно", "очень плохо", "очень тяжело скажется на экономической жизни". Более очевидного признака защиты доходов богатых и сверхбогатых просто трудно найти.

Подпишитесь на нас Вконтакте, Facebook, Одноклассники