Проект «ЗЗ». Коммунизм обрёк СССР на отставание. Капитализм в России тоже привёл к застою

Иностранные эксперты сравнивают Путина с Брежневым, а также намекают, что он похож на Андропова: ведь за ним стоят спецслужбы. Несколько лет назад Путин сказал, что коммунистическое учение обрекло Россию на отставание от развитых стран. Однако коммунизма в России давно нет, а что переменилось по сути? Ничего. Западные специалисты утверждают, что и нынешняя Россия отстаёт от экономически развитых стран, а президент ничего не предпринимает и добился лишь одного: превзошёл по длительности управления государством товарища Брежнева. Мало того, замечают другие эксперты, несмотря на падение коммунизма, продолжается холодная война, что не придаёт автократической России экономического благополучия, а, напротив, отнимает у неё силы.



Крис Миллер (Chris Miller) в авторитетном издании «Foreign Policy» провёл множество параллелей между Путиным и Брежневым и между отстававшим в развитии от Запада коммунистическим СССР и нынешней капиталистической России, которая тоже отстаёт от развитых стран.


«Putin isn’t a Genius. He’s Leonid Brezhnev», — пишет автор. «Путин не гений. Он — Леонид Брежнев».

В качестве аргумента автор приводит слова… самого Путина.

Президент России Владимир Путин в обращении к Госдуме в 2012 году сказал, что в мире известны «два абсолютно известных исторических эксперимента»: один — Восточная Германия и Западная Германия, второй — Северная Корея и Южная Корея. Разницу может увидеть каждый.

Будучи сотрудником КГБ в коммунистической Восточной Германии, пишет далее журналист, Путин «знал о том, что говорил». Как позже объяснял В. Путин, коммунизм оказался исторически тщетным: «Коммунизм и власть Советов не сделали Россию процветающей страной». Основное наследие коммунизма, добавил Путин, «обрекло нашу страну на постоянное отставание от экономически развитых стран». Это «был тупик».

Однако Россия и сегодня «постоянно отстаёт» от экономически развитых стран, иронизирует Крис Миллер. А президент России в связи с этим «ничего не делает».

Каковы его достижения? Ну, вот одно из них: недавно Путин обогнал Леонида Брежнева по продолжительности правления. И путинский «экономический рекорд» (так называемая стабильность) имеет прямую связь с брежневским застоем. Поэтому Путин и вправду «всё больше напоминает Брежнева», полагает журналист.



Последние четыре года доказали: экономика России всё-таки может выдержать жестокие потрясения, и даже такие, как резкое падение цен на нефть в 2014 году и западные санкции, принятые в отношении российских банков и энергетических компаний. Но вот прошло четыре года, и стало ясно: возвращение к быстрому экономическому росту в России «маловероятно».

Доказательства. В 2017 году экономика России выросла всего на 1,4%, что значительно медленнее роста экономики Соединённых Штатов и еврозоны. Ожидается, что в 2018 году из-за санкций и относительно низких цен на нефть с ростом экономики в РФ тоже будут проблемы, которые будут сопровождаться традиционной нехваткой инвестиций.

Россия «намного беднее, чем её западные оппоненты», напоминает аналитик, а потому «она должна расти значительно быстрее, чем они». Однако по итогам прошлого года Россия показала наиболее медленный рост среди стран Центральной и Восточной Европы. Она значительно отстаёт как от Польши, так и от Румынии. О сравнении России со странами Азией нечего и думать.

Э, нет, не спешите, дождитесь выборов, а вот потом! Примерно так говорят иные россияне, которые упорно верят в проведение Путиным каких-то «жёстких, но необходимых» экономических реформ. Вот только его изберут — и он их проведёт.

Такие предположения выглядят маловероятными, пишет автор.

Российские экономисты, политики и бизнесмены действительно выдвигают «грандиозные планы по оживлению экономики страны». Есть две основные школы мысли. Первая соотносится с бывшим министром финансов РФ Алексеем Кудриным, который работал с Путиным с момента их сближения в Санкт-Петербурге в 1990-х годах. Он выдвигает «множество предложений по либерализации экономики России и инвестированию». Кудрин утверждает, что бизнес-климат России, который характеризуется тем, что частные фирмы «экспроприированы правительством и предпринимателями, связанными с бюрократией», препятствует инвестициям, необходимым для роста. И вместо того, чтобы тратить деньги на армию и службы безопасности, Кудрин предлагает тратить их на здравоохранение и образование. Будучи здоровыми и образованными, русские люди могли бы работать дольше и получать навыки, нужные для получения должностей с более высокой заработной платой.

Альтернативная теория: российское правительство, напротив, должно «больше инвестировать в себя». Например, российский политик Борис Титов призвал правительство резко снизить процентные ставки, чтобы фирмы могли получить более дешёвые кредиты. Также правительство должно субсидировать кредиты корпорациям и напрямую инвестировать в промышленность. Призывы Титова насчёт государственных инвестиций поддерживают многие промышленники.

Однако если такие предложения принять, в России неминуема инфляция — рубль рухнет. Идеи Кудрина об улучшении делового климата и инвестировании в здравоохранение и образование «гораздо более разумны», делает вывод журналист.

Впрочем, об этом бессмысленно говорить. Ни одно из предложений не будет принято уже потому, что каждое из них противоречит основному принципу «путиномики» (Putinomics) — той «совокупности экономической политики, которая удерживает Путина у власти почти два десятилетия».

Экономическая «стратегия» Путина, позволяющая ему сохранить власть, стоит на трёх китах.

Во-первых, пишет Миллер, Путин готов «поддерживать макроэкономическую стабильность любой ценой». Ему важен низкий бюджетный дефицит, низкий уровень задолженности и низкая инфляция — пусть даже за счёт роста.

Во-вторых, система социальной защиты используется Путиным для покупки поддержки у политически влиятельных групп (прежде всего у пенсионеров), а не для того, чтобы вкладывать средства в будущее.

В-третьих, Путин «терпит частный бизнес» только в «нестратегических» отраслях, оставляя государству контроль над теми сферами, где пересекаются бизнес и политика: например, в энергетике или СМИ.

При этом Кремль понимает: сохранение нынешней политики удержит Россию в стабильности, но эта стабильность будет означать застой. Застой вызван недостаточными инвестициями в человеческий капитал и в частный бизнес, а также перерасходом средств «на расточительные и коррумпированные государственные компании».

Экономический рост при такой «стратегии» будет ограничен показателем менее двух процентов в год.

С точки зрения Путина, считает журналист, экономический застой терпим, ведь большие изменения в экономической политике могут вызвать гнев ключевых групп поддержки и ослабить контроль Кремля над российской политикой.



Предложения Титова о том, чтобы правительство или центральный банк напрямую инвестировали в промышленность, Путин принимать не станет: планы Титова увеличить государственные расходы на промышленность за счёт новых долгов или путём запуска печатного станка подорвут эту «обречённую стабильность».

Предложения же Кудрина по увеличению расходов на здравоохранение и образование сопряжены с сокращением бюджетов служб безопасности. Политическая коалиция Путина этому будет возражать. Путин сохраняет сильную поддержку как раз со стороны служб безопасности, военно-промышленного комплекса и государственных компаний, которые сейчас контролируют около двух третей российской экономики. Поэтому реализация предложения Кудрина нанесла бы ущерб самой основе коалиции Путина. Кроме того, «даже если Россия решит свернуть свои войны в Сирии и на Украине, сокращение бюджетов военных закупок может привести к увольнениям и социальным волнениям в городах, зависящих от расходов на оборону».

Что касается «сокращения коррупции и повышения эффективности», то такие кудринские методы «ударили бы по самым влиятельным сторонникам Путина». Поэтому не следует «ожидать многого» от предвыборной программы Путина, ехидничает Миллер.

Что же ждёт русский народ после выборов?

Вероятно, народ столкнётся с болезненными экономическими изменениями, но не теми, о которых говорят Титов и Кудрин. Изменения, по мнению мистера Миллера, будут следующими «налоговые походы на отдельных лиц и отдельные предприятия». Реформ, которые способствовали бы росту экономики, ждать не стоит. Политические сторонники Путина будут защищать своё положение, что «сделает невозможными какие-либо изменения в коррумпированных государственных компаниях России» или в «аппарате безопасности».

Итог: экономика России будет по-прежнему отставать от других развивающихся рынков, а путинская Россия будет всё больше напоминать «известные исторические эксперименты», которые сам Путин описал в Думе в 2012 году.

Всё это свидетельствует о том, что неэффективная экономика, претендующая на автаркию, обречена на хроническое отставание.



Другой журналист, Одд Арне Вестад (Odd Arne Westad), в швейцарской газете «Neue Zürcher Zeitung» отмечает, что холодная война между коммунизмом и капитализмом имела не только отрицательные стороны аспекты.

Плюс автор видит в следующем: сегодня мало кто из европейцев и жителей Юго-Восточной Азии заявит о своём желании жить в каком-нибудь коммунистическом государстве, подобном тем, что в своё время существовали на их континенте.



Холодная война, добавим, продолжается и поныне, несмотря на смерть коммунизма и переход России к рыночной экономике (точнее, дикому капитализму) с начала 1992 года. Это не мешает Западу обвинять Россию в том же, в чём обвинялся СССР: в подавлении свобод и прав человека, в авторитаризме, в истреблении инакомыслия, в наличии политических заключённых и даже в гонке вооружений, которая когда-то приписывалась «империи зла» несмотря на то, что военный бюджет США поднял до небывалых высот Рейган, пропагандировавший звёздные войны.

Холодная война прекратилась бы в принципе лишь в одном случае: если бы Россия встала в экономическом отношении на один уровень с США или хотя бы к тому приблизилась. Немыслимо говорить о холодной войне, скажем, между США и КНР. Вашингтон всегда будет давить на того, кто экономически слабее. И слабому возразить будет нечем. Выход один — стать сильным. Но как развиваться, ежели всевластный товарищ Брежнев господин Путин — за стабильность?

Автор: Олег Чувакин