Равноправие

Автор Анатолий Евгеньевич Несмиян (Эль Мюрид) — публицист, аналитик, писатель. Эксперт по ближневосточной проблематике. Союз Народной журналистики (Санкт-Петербург).

Путин заявил сегодня, что Россия готова сотрудничать с любым американским президентом, но на условиях равноправия.

Нужно отметить, что заявление было бы дежурным, не содержи оно эту оговорку. Как правило, такие заявления всегда делались в связи с выборами в Америке, обычная рутина. Но вот с оговоркой в этот раз все выглядит несколько иначе.

Действительно, стоит признать, что Штаты больше не рассматривают Россию не то что в качестве равного, а вообще сколь-либо значимого партнера. Досадной помехой, зудящей мухой — да. Но не более. И стоит признать, что для этого у них есть основания, большую часть которых создал сам Путин.

На мой взгляд, события, которые произошли в феврале-марте этого года, сделали равноправие нынешней России и ведущих мировых стран невозможным. Я имею в виду саудовско-турецкий ультиматум, после которого Россия была вынуждена прекращать военную операцию в Сирии, во всяком случае в том формате, который был заявлен изначально, и который выдерживался с относительно переменным успехом до весны 16 года.

Я имею в виду учения Саудовской Аравии и ЛАГ в конце февраля-начале марта этого года под названием «Северный гром» (The Northern Thunder), которые могли перейти в военную операцию под названием «Северная буря» (The Northen Storm). Упоминаний о первом событии хоть отбавляй, о втором — значительно меньше, и не в русскоязычной прессе. Но они есть.

Коалиция ЛАГ собрала силы, почти равные по численности всем Вооруженным Силам России, а если рассматривать и Турцию — то превышающую их. Сразу после этих учений были проведены грандиозные военно-морские маневры, в которых приняли участие до 300 военных кораблей. Опять же — задача учений: отработка береговой блокады, противодействие атакам с воздуха и ракетным атакам, высадка десанта — в общем, весь этот тюнинг для борьбы с террористами на территории Сирии выглядел абсолютно бессмысленным — нет у ИГИЛ ни выхода к морю, ни военно-морских сил.

Формальный повод учений «Северный Гром» — противодействие террористам — никого не обманывал: в ходе учений отрабатывались действия ПВО и ведение воздушных боев, что для борьбы с ИГИЛ выглядит избыточной опцией. Но вот угрозы вторжения параллельно с требованием ухода Асада звучали все громче и громче. При этом речь шла исключительно об инициативе региональных игроков — США показательно дистанцировались от происходящего.

Естественно, что такая демонстрация не могла закончиться пшиком, 14 марта в Москву прибыл министр иностранных дел Судана, и уже через час после пресс-конференции обоих министров иностранных дел (на которой, кстати, Лавров завел разговор о федерализации Сирии) Путин изменившимся лицом изрекал министру обороны и министру иностранных дел высочайшую волю наисрочнейшим образом выводить войска.

Судя по всему, заявление о выводе было сделано после совещания с этими двумя министрами, на котором решалось — рискнет ли Кремль воспротивиться ультиматуму арабов. Объективно никаких шансов у России в такой войне не было — это нужно признавать. Был бы показательный разгром с полным уничтожением нашей группировки, а любая попытка оказать ей помощь вполне очевидно была обречена.

Собственно, история была известна и понятна еще тогда, в марте, сейчас можно лишь говорить о каких-то новых деталях.

Здесь и кроется ответ о мольбах равноправия с США. Россия сдалась перед ультиматумом стран третьего мира. Да, стран серьезных — в нашем положении очень даже сопоставимых с нами. Но главное здесь то, что Запад вообще не принимал участие в происходящем, лишь хмыкая издалека — впервые Кремль вел дела не напрямую с сеньорами, как это было во время войны в Грузии или в конфликте на Украине, а с их вассалами. Штаты изящно понизили уровень отношений, причем сделали это совершенно незаметно и непринужденно.

Теперь уровень России — это именно уровень стран Третьего мира. А поэтому о равноправии со странами Запада Путину нужно забывать. С Западом он может иметь дело — но только через посредников в лице тех или иных стран третьего мира.

Ситуация непривычная, а потому Путин, окончательно теряя лицо, фактически вымаливает у Штатов возвращение к прежнему формату отношений — пусть даже враждебному, но хотя бы призрачно-равному.

Ответ, думаю, очевиден. Равенство нужно заслужить, а точнее — завоевать и удержать. Предавая и сдавая всех вокруг себя, можно заслужить лишь презрение и брезгливость. Никак иначе к нынешней кремлевской верхушке относиться невозможно.