"Цифровая экономика – это иллюзия, которой нам морочат голову"

На прошедшем Петербургском экономическом форуме главной темой стала цифровая экономика – Владимир Путин уделил особое внимание развитию технологий и правовой базы для "электоронной" экономики, а некоторые чиновники даже уверяли, что президент ей "заболел". Политолог Сергей Михеев в интервью Накануне.RU объяснил, почему эта "болезнь" никак не способствует созданию 25 млн высокотехнологичных рабочих мест, о необходимости которых ранее заявлял сам же глава государства.

Вопрос: Как Вы оцениваете новомодную "цифровую экономику" вообще и в наших условиях в частности? Цифровая экономика для России сегодня – мираж или реальность? О чем вообще идет речь?

Сергей Михеев: О чем идет речь, не понимает никто, в том числе те, кто об этом говорит. Мне кажется, это очередной фетиш, иллюзия, как и разговоры, которые несколько лет назад были по поводу постиндустриальной экономики, постиндустриального развития - мол, России новая индустриализация не нужна, а нужна постиндустриальная экономика, но какая именно – никто сказать не смог. На мой взгляд, сегодняшние разговоры про цифровую экономику – это примерно такая же иллюзия.

Вопрос: Разве иллюзия? Сейчас успешный бизнес строят в интернете многие предприниматели, государство не хочет отставать?

Сергей Михеев: Цифровая экономика, действительно, зарождается, существуют определенные виды деятельности, которые можно к цифровой экономике отнести, к примеру, многочисленные интернет-сервисы, которые действительно по своей капитализации превосходят некоторые нефтяные компании. Это правда. Можно ли игнорировать существование такого феномена? Нет, нельзя. Но можно ли надеяться на то, что эта цифровая экономика заменит всю остальную экономику? Нет, нельзя, и более того, надеяться на это крайне опасно. Потому что цифровая экономика создает в основном виртуальные деньги.

Да, она подтягивает кое-какую смежную отрасль производства, инфраструктуру, но в целом она, скорее, сокращает рабочие места, чем создает. Кроме всего прочего, продукт цифровой экономики чаще всего виртуальный, его нельзя потрогать, а люди живут в мире реальных вещей, и эти реальные вещи кто-то должен производить.

Неизбежно то, что нужна экономика, производящая вещи, которые можно потрогать руками, продукты питания, которые можно съесть, одежду, которую можно надеть на себя – такая экономика все равно остается основой экономического благополучия и процветания.

Вопрос: Мы стремимся к тому, от чего весь мир сейчас уходит?

Сергей Михеев: Да, недаром тот же самый Дональд Трамп собирается возвращать реальную экономику в США. Ведь Трамп победил под лозунгом "Вернем производство в свою страну обратно, сделаем Америку великой опять". А ведь, казалось бы, в Америке есть Google и Apple – все прелести цифровой экономики, какого рожна еще надо Трампу?

Проблема в том, что цифровая экономика создает иллюзию, некий кластер обогащения небольшой группы людей. Для подавляющего большинства населения она не дает практически ничего, кроме новых видов развлечений. А рабочие места эта сфера практически не создает.

Потому Трамп пытается вернуть производство в Америку и будет продолжать это делать. Китай стал ведущей экономической державой тоже потому, что производит реальный продукт.

Вопрос: Но цифровая экономика может быть фактором роста экономики?

Сергей Михеев: У меня есть ощущение, что сейчас этими модными разговорами про цифровую экономику чиновники хотят затуманить нам взгляд на реальное положение вещей и довести до абсурда – что нам вообще никакая экономика не нужна. В лучшем случае это опасная иллюзия, а в худшем – откровенная манипуляция.

Вопрос: А что касается реформ, которые у нас не прекращаются и еще идут – Кудрин на Петербургском экономическом форуме спокойно заявил, что нужно продолжать приватизацию в нефтяном секторе?

Сергей Михеев: В том-то и дело. Если создавать цифровую экономику, то зачем нужен этот "непродвинутый" нефтяной сектор? На самом деле эти люди, на мой взгляд, лукавят. Да, конечно, очень удобно получать деньги, качая курс на бирже, но в реальности все равно экономика держится на вполне реальных вещах – на той же продаже нефти.

Если приватизировать нефтяные компании, тогда вообще с чего наше государство будет получать деньги, не совсем понятно. Я лично считаю, что вообще нефтяные и газовые компании, и многие другие сырьевые компании должны быть в руках государства, потому что нет ни одного доказательства того, что, попав в руки частников, они стали работать эффективней. Это все равно, что продавать курицу, несущую золотые яйца, в руки частных владельцев, которые будут уводить деньги из страны.

Может быть, в каких-то отраслях экономики частная инициатива нужна, она делает работу эффективной, но нет ни одного доказательства, что советская нефтянка, перейдя в частные руки, стала более эффективной. Да, эти люди здорово обогатились, но сама по себе отрасль работать лучше не стала. Надежда на частную инициативу была в тех секторах экономики, где действительно нужнее был новый подход, в машино- и приборостроении, но и там никаких сверхрезультатов частники не показали, наоборот – убили все, что им досталось, а оставили только то, что дает быстрые и легкие деньги. Здесь тот же лукавый замысел – взять и разделить то, что на самом деле и так неплохо работает.

Вопрос: Говорят, что Советский Союз пропустил какие-то этапы технологической революции, и нам приходится наверстывать их сейчас? Вот, оказывается, почему у нас все плохо – СССР виноват, что у нас нет цифровой экономики, а Кудрин и компания сейчас, наконец, все быстро решат?

Сергей Михеев: На самом деле, я считаю, что не от этого были проблемы у СССР. Да, может быть, Советский Союз увлекся геополитикой, может быть, он слишком жестко давил частную инициативу, в том числе социальным государством, что нельзя назвать минусом – социальное развитие было на высоте. Но сейчас выдавать цифровую экономику за новый этап технологического развития, которая якобы решит все проблемы – это примерно такой же обман, что и многочисленные реформы.

Нам 25 лет пудрили мозги этими реформами, рассказывая о том, как новые менеджеры все ловко решат. А теперь пришли к тому, что якобы надо отобрать деньги у пенсионеров, повысить пенсионный возраст. В таком случае, чем вы занимались 25 лет, реформируя пенсионную отрасль – вы нас просто обманывали? Здесь может случиться точно так же.

Вопрос: Как Вы считаете, российские IT-компании конкурентоспособны на глобальном уровне?

Сергей Михеев: Ну, наверное, они могут быть конкурентоспособными, существует поисковая система "Яндекс", есть Mail.ru и прочие сервисы, ресурсы. Я не говорю, что их не надо развивать, я говорю, что из этого не надо делать панацею, якобы решающую все проблемы. Да, пусть они развиваются, несомненно, им надо помогать. Но нет смысла убеждать людей в том, что цифровая экономика заменит нам все.

И все равно нам постоянно суют в глаза эту капитализацию Google, а капитализация – это просто положение на бирже, это важно для спекулянтов. Капитализация – это для игры на ценных бумагах, но в реальности ничего не создает. И на самом деле ни к валовому внутреннему продукту, ни к благосостоянию людей, ни к доходу бюджета это вообще не имеет никакого отношения. Все эти "капитализации" – вещи, которые невозможно потрогать руками. Может быть какая угодно капитализация, но к реальной жизни она имеет достаточно отдаленное отношение. Да, люди, которые руководят Google, имеют очень хорошие доходы, да, люди, которые спекулируют на ценных бумагах, на биржах, могут делать деньги из воздуха, но на этом все, больше ничего!

Вопрос: Высокая капитализация цифровой экономики - это не гарантия того, что будут созданы высокотехнологичные рабочие места? Ведь нам говорили про 25 млн таких рабочих мест – это нереально?

Сергей Михеев: Капитализация не равна количеству рабочих мест, и вместе с этим капитализация не приносит столько же дохода в бюджет государства. 25 млн – откуда они возьмутся, эти рабочие места-то? Этого понять совершенно невозможно, по крайней мере, интернет-сервисы такого количества рабочих мест не дадут. Можно даже посмотреть статистику – наиболее успешные компании, тот же Google, не дают роста рабочих мест. Некоторые приводят иногда пример продвинутого "Сбербанка", а вы посмотрите, как Герман Греф сократил персонал "Сбербанка" – на 3 тыс. человек. Ну, и что? Бизнес ищет только одного – меньше вложить, больше получить. Сократить количество рабочих мест – а как быть с государством? Будут новые миллионы, которые "не будут вписываться" в вашу цифровую экономику? Цифровая экономика пусть развивается, но не надо друг другу пудрить мозги по поводу того, что это решает все проблемы, и так мы войдем в будущее – это же смешно.

Вопрос: Но цифровая экономика хотя бы будет стимулировать обучение высококвалифицированных специалистов, давать работу именно такого качества?

Сергей Михеев: Наши программисты самые лучшие в мире? Самые лучшие, ну да – а где они работают? На нашей земле вырастают, в наших вузах учатся – и уезжают работать в США. Поэтому мы от них практически ничего не имеем. Надеяться на этих людей, как на основу российской экономики, мягко говоря, бессмысленно. Даже если мы будем создавать им примерно такие же условия, как в Штатах, все равно какая-то часть из них будет туда уезжать, так как границы открыты. Да, нужны будут и другие рабочие места, которые будут выполнять социальную функцию, которые будут поддерживать города и поселки, в которых эти высокотехнологичные предприятия будут находиться – это понятно, но это капля в море. Цифровая экономика – это очень хорошо, но для узкой доли населения.

Вопрос: О чем говорит тот факт, что на Питерском экономическом форуме цифровая экономика стала чуть ли не главной темой?

Сергей Михеев: Для чиновников это хороший способ сочинить какие-то новые формы отчетности, модными словами закрыть реальные проблемы. Для людей из либерального лагеря это повод, опять же, сказать, что никакой реальной экономики развивать не надо, потому что на самом деле мир якобы ушел далеко вперед, давайте не будем заниматься производством и прочими вещами – такой смысл. Это жонглирование модными словами, которое мы наблюдаем довольно долгое время по самым разным поводам. Мы уже слышали ерунду про суперсовременные пенсионные реформы, про суперсовременные реформы муниципального образования, и этим реформам нет конца, на них регулярно кто-то наживается, а эффективность, мягко говоря, оставляет множество вопросов.

Вопрос: Сергей Александрович, ну вот еще один аргумент, цифровая экономика подразумевает и распределение доходов, этакий "цифровой коммунизм", разве нет?

Сергей Михеев: Не будет никакого "цифрового коммунизма", потому что это противоречит природе современной капиталистической системы. Есть ли реализованные примеры? Реализованных примеров не существует. Никто даже не собирается этого делать. Была попытка в Швейцарии провести закон о социальном доходе, но там речь идет не о цифровой экономике, а о банковском бизнесе. И все же Швейцария – это маленькая страна. Я что-то больше нигде в мире не видел примеров, чтобы кто-то пытался перераспределять доходы в пользу бедных. Приведет это к тому, что людей будут сводить к минимальному пособию, чтобы они вымирали. Это путь к смерти. Если вы хотите пересадить ненужное вам население на пособие, и оно станет потихоньку вымирать, а небольшое количество людей будет со сверхдоходами от этой цифровой экономики – никакого "цифрового коммунизма" это не будет означать, это будет означать вымирание одних и все более очевидное процветание других. Я думаю, что все это – не более чем "езда по мозгам", в том числе ради получения дотаций из бюджета.