В заседании приняли участие Руководитель Администрации Президента Сергей Иванов, Заместитель Председателя Правительства Дмитрий Рогозин, генеральный директор «Роскосмоса» Игорь Комаров и первый заместитель главы «Роскосмоса» Александр Иванов. Госкомиссия, в частности, должна принять решение о запуске «Союз-2.1а» в резервную дату либо о переносе на более длительный срок.
Запуск ракеты-носителя «Союз-2.1а» с космодрома Восточный, запланированный на 27 апреля, отложен в связи со сбоями в работе автоматизированной системы управления. «Союз-2.1а» должен вывести на орбиту три космических аппарата – «Михайло Ломоносов», «Аист-2Д» и SamSat-218.
* * *
В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!
Вы знаете, что впервые мы заговорили о строительстве нового космодрома ещё в 2007 году, тогда же был соответствующий Указ Президента мною подписан. А в 2010 году я впервые здесь побывал, смотрел на тайгу, где мы собирались строить, и вот сейчас строим этот космодром.
Целью сегодняшней поездки было убедиться в том, что строительство космодрома достигло своих нормативных параметров на сегодняшний день. И, действительно, сделано очень много, хотя и не без проблем. И, надеюсь, у меня ещё будет возможность сказать спасибо тем людям, которые добросовестно здесь работают. И, без всякого преувеличения, пуск нового, по сути дела первого в России, гражданского значения космодрома – это огромный шаг в развитии российской ракетно-космической отрасли.
Я говорю, что будет возможность поблагодарить тех, кто работал добросовестно, но напомню, что было немало проблем, пришлось возбудить шесть уголовных дел, четыре человека арестованы. Двое из них, правда, находятся под домашним арестом, а двое в СИЗО сидят, но если вина тех, кто подозревается в совершении правонарушений, будет доказана, то им придётся сменить тёплую домашнюю постель на тюремные нары, в этом ни секунды не сомневаюсь.
Тем не менее повторяю, несмотря на все эти сложности и проблемные вопросы в целом, движение на сегодняшний день до нормативного состояния строительства космодрома достигнуто, и уровень этот достигнут.
Сегодняшний сбой пуска связан, насколько я понимаю и как мне коллеги докладывали, не с состоянием космодрома, а с самим ракетным комплексом. В этой связи что хотел бы сказать. Разумеется, мы с вами хорошо знаем, что в 1990-е годы мы вообще чуть не утратили эту отрасль.
И специалисты, которые работают в этой сфере, посвятили этому всю свою жизнь, знают, что раздавались даже голоса – и вроде бы, на первый взгляд, ответственных людей – о том, что нужна ли нам вообще такая отрасль, это дорогая отрасль, нам бы побольше колбасы и хлеба.
Это явно недалёкие люди, потому что с утратой таких высокотехнологичных сфер, таких как ракетно-космическая, у нас в стране не станет больше ни колбасы, ни хлеба, ни масла, а наоборот, мы утратим перспективы развития. Слава богу, что вовремя опомнились, сориентировались. И в последнее десятилетие государство вкладывает в ракетно-космическую сферу большие средства – во всяком случае такие, какие оно только может вкладывать.
Должен справедливости ради сказать, что и ракетная отрасль демонстрирует хорошие темпы. Если сравнить темпы роста ракетной отрасли и всех других сфер производства, то ракетная отрасль значительно обгоняет другие смежные отрасли. Это просто объективные показатели.
Тем не менее есть и очевидные сбои в работе. Я сейчас не буду говорить про те вещи, которые требуют особого внимания. Например, нам пришлось предпринимать героические усилия для того, чтобы выковыривать государственные деньги отрасли из карманных банков. Но это не единственная вещь, на которую нам пришлось обращать внимание и которая не имеет отношения прямого ни к высокотехнологичному производству, ни к науке и технологиям.
Понимаю также, что при освоении новой техники, а мы знаем и видим, что эта техника осваивается, возможны сбои, это естественно, это само собой разумеется. И в этих случаях нужно поддержать людей, которые сталкиваются с проблемами, например новая техника появляется, новые агрегаты, новые компоненты, нужны математические новые расчёты, – я знаю, мне регулярно докладывают о том, что происходит.
Возможны сбои, повторяю ещё раз. И людей, которые стремятся к результату, но сталкиваются с проблемами, а потом их преодолевают, решают, нужно только поддержать. И я хочу, чтобы все знали: такая поддержка будет.
Но если мне руководитель отрасли [Игорь] Комаров рассказывает, что из четырёх сбоев пусков на Куру – два из‑за непогоды, а два из‑за того, что агрегат какой‑то, гироскоп, оказался в ненадлежащем состоянии, возникает вопрос – вы знаете, даже не нужно быть большим специалистом в такой сложной отрасли, как ракетная, чтобы задаться вопросом: его что, не могли доставить в нужной кондиции или не могли проверить перед тем, как монтировать? Это что такое? Это что, разве сложные математические расчёты? На мой взгляд, это связано с разгильдяйством и с недостаточным контролем над всеми элементарными, но такими важными в данной отрасли процессами.
Я сейчас послушаю ваши доклады, не буду вмешиваться в эти доклады – просто хочу понять и послушать, посмотреть, как идёт разбор полётов в таких случаях. И, без всякого сомнения, нужно будет делать выводы, потому что – да, конечно, мы остаёмся лидерами, при всех этих недостатках Россия остаётся лидером по количеству пусков, это факт и это хорошо, но то, что мы сталкиваемся с большим количеством сбоев, это плохо. И, безусловно, должна быть соответствующая, профессиональная своевременная реакция на то, что мы видим.
Я, не вмешиваясь в сегодняшнюю работу, хотел бы послушать, какой анализ вы делаете из сегодняшнего события, как вы докладываете сопредседателям [госкомиссии] и какова будет реакция. В зависимости от этого, конечно, я и свои планы скорректирую – оставаться или приехать ещё раз, но я обязательно приеду.
<…>
