Какую Россию хочет Владимир Путин?

Помириться с Европой или окончательно развернуться в сторону Азии? Выбор президента России, чей новый срок начинается сегодня, будет иметь серьезные последствия для Старого света, считает постоянный секретарь Французской академии Элен Каррер д'Анкосс. 7 мая 2018 года Владимир Путин в четвертый раз произнес присягу при вступлении в должность президента России. Для многих представителей Запада, которые предпочитают видимость здравым рассуждениям, это станет торжеством диктатора, подтверждением режима демоктатуры в России и угрозой соседним странам или даже всему миру. Разве Хиллари Клинтон не сравнивала Владимира Путина с Гитлером?

Однако переизбрание Владимира Путина свидетельствует о том, что большинство его соотечественников согласно с его новым мандатом. Это подтвердили опросы и сами избиратели. Более 60% избирателей одобряют действия своего президента. Политическая стабильность страны — самое главное для российского общества. Память о хаосе 1990-х годов, навязчивая идея о распаде страны и внутренние беспорядки объясняют поддержку президента населением. Россияне считают, что бескрайняя территория России, многообразие населения — почти сто пятьдесят национальностей, три основные религии и огромное количество религиозных течений — оправдывают централизованное и авторитарное управление их президента. Более того, Россия упрочила свои позиции, восстановив статус мировой державы, которого она лишилась в 1991 году. Для россиян, роль, которую играет их страна в Сирии, ее способность участвовать в урегулировании крупных международных конфликтов, возмещает унизительное падение их страны в постсоветские годы, когда Россия исчезла с мировой арены.

Однако всем россиянам, и тем более Путину, известны слабые места страны. В первую очередь речь идет об экономике. Россия пережила долгий кризис, связанный, прежде всего с падением цен на энергоносители и, в меньшей степени, с санкциями. Но настоящей причиной всех трудностей стала неспособность российской власти с 2000 года провести необходимые реформы. Речь идет о диверсификации экономики, инвестиционной политике, борьбе с коррупцией. Путин и Медведев не переставали сокрушаться по этому поводу, но не пытались ничего исправить. Нефтяные доходы оставались основным источником дохода России.

В политике, итоги правления Путина также неоднозначны. Масштабное оппозиционное движение 2012 года, не привело к появлению реальных альтернативных сил. Напротив, украинский кризис и конфронтация с Западом способствовали росту консервативного движения в обществе и власти. Об этом свидетельствуют патриотический дискурс и возврат к прошлому.

Какое место занимает Путин в этом развитии событий? При этом он посылает противоположные сигналы, несмотря на то, что в своих выступлениях он согласен с этим консерватизмом. В течение последних двух лет Владимир Путин допустил в органы региональной власти новое, по настоящему постсоветское поколение, практически не имеющее отношение к структурам безопасности и связанное скорее с частным сектором. Эти новоиспеченные региональные губернаторы, обладающие реальными полномочиями, могут стать предвестниками «Постпутинской смены». Он также пригласил в администрацию президента историческую фигуру либерального движения, бывшего премьер-министра Кириенко.

К этим сигналам добавляются заявления, сделанные во время ежегодного обращения президента к обеим палатам парламента, 3 марта, которые звучат как программа на предстоящий срок. В своем выступлении Путин объявляет о запуске огромного количества реформ с либеральным оттенком, настаивает на переходе к цифровой экономике, расширении гражданских прав и свобод и повышении качества человеческого капитала. Эта программа направлена в первую очередь на социальный прогресс и восполнение пробелов в области технологий. Речь идет о здравоохранении, образовании и инфраструктурах, в том числе путях сообщения в такой огромной стране. И Путин настаивает на своей конечной цели: вдвое сократить количество бедных людей в России. Значительные повышения заработной платы в последние месяцы свидетельствует о том, что простым гражданам уделяется внимание и подтверждает социальные и политические установки.

Вторая часть программного выступления 3 марта не менее важна, она касается безопасности и международных интересов России. Как и в своей мюнхенской речи в 2007 году, Путин говорил о том, что Запад, имея в виду США, не могут претендовать на роль правителей мира. С тех пор отношения России с Западом, ведомым США, неуклонно ухудшались. «Перезагрузка» отношений между Вашингтоном и Москвой под руководством Обамы, потерпела неудачу, украинский кризис 2014 года отдалил Россию от Европы и США. Избрание Дональда Трампа, которое, казалось, было априори благоприятным для сближения Москвы и Вашингтона, привело к противоположному результату. Американский истеблишмент сделал Россию, предположительно повлиявшую на выборы в США, инструментом президентской политики. Любая мысль о «перезагрузке» в настоящее время недопустима.

Европейцы, в свою очередь, должны решить, продолжать ли следовать проамериканской антироссийской линии, которая им слишком дорого обходится. Если российско-германские торговые отношения продолжают развиваться, и Италия следует по тому же пути, то Франция особенно страдает от нынешней ситуации. И Путин мог интерпретировать приглашение Макрона как сигнал готовности восстановить российско-европейские отношения.

Путин должен решить в самом начале своего срока, каким путем он намерен идти. Укреплять отношения с Европой, сотрудничать с ней — независимо от сложных отношений с США — или решительно развернуться в сторону Азии и развивать свой евразийский проект. Россия уже наладила тесное сотрудничество с Китаем, которое слишком часто объясняется такой схемой: полтора миллиарда китайцев ищут территорию, которую сто пятьдесят миллионов россиян не могут заселить. В реальности же все по-другому. Китай — не единственный партнер России. Она наладила связи с Японией, Индией и несколькими странами Юго-Восточной Азии. Присоединившись к различным азиатским многосторонним форумам, она также вместе с Китаем возглавляет Шанхайскую организацию сотрудничества, представляющую собой стратегический союз. Российско-китайское партнерство привлекательно для части российской элиты еще и тем, что оно опирается на геополитический сдвиг в сторону Азии, усиленный китайским проектом «Новых шелковых путей», чей масштаб Европа еще не осознает. До настоящего времени Путин думал, что азиатское направление было чисто гипотетическим и что прозападная линия останется в повестке дня. Но теперь все зависит от европейцев, сохранит ли Путин эту линию или решит, что разворот в сторону Азии более благоприятен для России.

Искушение сделать такой выбор велико, поскольку отношения России с ее бывшими республиками СССР представляют собой одно из самых больших разочарований этого века. Почти все бывшие республики СССР присоединились к НАТО (страны Балтии) или мечтают об этом (Украина, Грузия). Таким образом, все эти страны оказались под зонтиком США против России. Другие тяготеют к ЕС и проявляют недоверие к России. Считающиеся самыми надежными союзниками Москвы — Казахстан и Белоруссия — не менее далеки, чем остальные. Не сумев создать дружественное постсоветское пространство, точнее зону влияния России, она должна найти окружение, в котором она сможет существовать в качестве державы, с ее демократической волей, которая не противоречит русской история и культуре. Лавров определил это стремление, сославшись на «постзападный демократический международный порядок, в котором каждая страна определяется своим суверенитетом». Такие амбиции присутствуют в большинстве стран, составляющих развивающуюся Азию. Для России будет большим искушением отдать предпочтение Азии. Если это произойдет, с одной стороны, Европа потеряет часть самой себя, потому что Россия — это прежде всего Европа, и будет отрезана от Азии, эпицентра большой международной игры. Будем надеяться, что программа Владимира Путина, которую он представит после 7 мая будет, направлена на примирение России с Европой. Но его выбор также зависит от сигналов, которые он получит от европейцев.