Новые санкции США — триумф Путина

Американский конгресс ужесточает санкции против России. Это ни на что не повлияет — только приведет к увеличению центробежной силы на Западе. И именно на это делает ставку сильный хозяин Кремля.

В Вашингтоне обе палаты конгресса подавляющим большинством проголосовали за новые санкции против России. Европейцы смотрят на это растерянно. То, что на первый взгляд кажется поражением Путина, в действительности является триумфом сильного властителя Кремля.

Ведь очевидный раскол Запада в том, что касается отношения к России, во всяком случае уравновешивает мелкое экономическое недовольство санкциями. Председатель Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер (Jean-Claude Juncker) выразил свое негодование — лозунг «Америка прежде всего» не может означать, что «европейские интересы остаются на последнем месте».

В спорах о санкциях, которых долгое время избегали, но теперь являются очевидными, скрываются серьезные разногласия в западных правительствах, включая важные отрасли промышленности. Но Путин не был бы талантливым тактиком и знатоком всех слабостей своих соперников, если бы не знал, как усугубить и стратегически использовать атлантический разлом, который сейчас стал очевидным.

То, что срочно нужно Западу — пока он вообще дееспособен и держится вместе, — это не только набор тактических инструментов для общения с евразийской державой, но и стратегическая масштабная восточная политика, в которой объединялись бы элементы как конфликта, так и сотрудничества.

Однако она не возникнет сама по себе, и в эру Трампа это все еще сложнее, чем раньше. Но она должна быть разработана и реализована активно и креативно, без запретов по части мыслей и обсуждения.

Сфера действий охватывает как болезненный пересмотр различных более или менее непригодных санкций, так и спасение остатков контроля вооружений, обычных и ядерных, а также разработанных в ходе холодной войны мер доверия и безопасности.

Санкции в коммуникации между государствами не являются войной, но и миром они не являются. Иногда, как доказали в 30-ые годы Япония и Италия, они становятся незабываемым в истории мира событием. Иногда они не имеют эффекта. А иногда, в редких случаях, они успешны.

Поэтому недостаточно рутинным образом продлевать антироссийские санкции на брюссельском уровне, или если желаемый эффект не достигается, ужесточать их. На протяжении более двух лет санкции были призваны наказывать путинскую Россию из-за аннексии Крыма и войны на востоке Украины и повернуть ее в сторону цивилизованной коммуникации.

Однако к цели они до сих пор не привели, но усугубили экономическую ситуацию в России, которая и без того сложна из-за сохраняющихся низких цен на нефть. Но почему они не привели к уступкам со стороны Кремля?

Ошибка американского мышления — и это касается также канадцев и европейцев — заключается в том, что в западных странах в сложных условиях и удорожании обвиняют правительство, это вызывает недовольство и рано или поздно приводит к смене курса — то есть к смене режима.

Но не в России. Там действует другая логика: виноват не сильный правитель в Кремле, а внешний мир, который с давних пор желает матушке России зла и хочет окружить ее. Поэтому русские должны сплотиться и искать в страдании духовное обновление.

Московская элита, вместо того чтобы ослабнуть, может мобилизовать историю России, победу во Второй мировой войне, православие и, прежде всего, древнерусский патриотизм, чтобы противостоять трудностям.

В России расширение НАТО на восток, стратегический флирт Запада с Грузией и Украиной и политика санкций воспринимаются как глобальное окружение — вплоть до намерения свергнуть московский режим.

Но вместо того чтобы инвестировать все имеющиеся средства в улучшение общих жизненных стандартов, Кремль создает себе новых врагов, разрабатывает новую ядерную доктрину и разыгрывает гибридную войну ниже ядерного порога.

Однако не только в России санкции являются средством укрепления внутренней политики. В Вашингтоне они должны передать республиканским избирателям послание, что любые заявления администрации Трампа в отношении России не являются последним словом.

То, что при этом жертвой оказываются европейские интересы, вызывают правомерную критику, что заметно на примере Юнкера и других. Вместе с тем комиссия в Брюсселе должна задать вопрос: что она сделала за прошедшие два года, чтобы вновь сблизить интересы США и ЕС, предотвратить внутренние конфликты альянса или же подтолкнуть национальные правительства в сторону альтернативы? Проще всего было ничего не делать — да, проще, но недостаточно, как сейчас становится понятно.

Во время кризиса атлантических отношений может возникнуть и шанс. Возможно, это то, что имела в виду Ангела Меркель в пивной палатке в Трудеринге, когда жаловалась, что Германия не может уже полностью полагаться на других — мол, эти времена остались в прошлом.

Меркель — не тот человек, который судьбоносные вопросы будет обсуждать публично. Ее загадочное высказывание вызвало во всем мире вопрос, что из всего этого получится — для Германии, Европы и всего мира.

Однако ответ — ведь это в ее власти — она оставила при себе. От Берлина до Вашингтона — ведь Лондон и Париж заняты самими собой — возник вакуум руководства, который не может продолжаться долго.

Опасность нашего времени заключается в состоянии непредсказуемой стратегической нестабильности. Последние десятилетия холодной войны — ядерной, глобальной и биполярной — определялись строительством общей согласованной системы безопасности обеих держав. Продолжительный ядерный мир, который в результате возник, уже давно остался в прошлом. История возвращается в непредсказуемых констелляциях, и у немцев нет преимуществ.

Может ли Америка еще раз, как 70 лет назад, определить мировое состояние? Черчиллю принадлежат утешительные слова о том, что можно всегда полагаться на то, что американцы найдут лучшее решение — после того, как они исключат все альтернативы. Вопрос в том, можно ли так долго ждать.