В чем сила, Джо?. Какой хотелось бы видеть возможную встречу Путина и Байдена

Путин и Байден пока не договорились о встрече, публично объявлено лишь о ее возможности. И судя по последним действиям американской администрации, вероятность проведения такого саммита не столь уж высока. Но даже если встреча состоится, надо отдавать себе отчет – в каком формате она должна проходить. Вряд ли наш президент захочет выслушивать какие-то обвинения от американского. И тем более получать наставления по демократии.

Мы сыты по горло подобными уроками и, полагаю, никакой пользы от подобных разговоров не будет. Могут ли американцы именно так рассматривать предстоящую встречу? Могут. Вспомним хотя бы встречу на достаточно высоком уровне между американской и китайской делегациями в Анкоридже на Аляске. Тогда Госсекретарь США Энтони Блинкен и советник по национальной безопасности Джейк Салливан начали свой разговор с главным китайским дипломатом Ян Цзечи и государственным советником Ван И с выражения озабоченности действиями Китая. В результате все вылилось в скандал – китайцы открытым текстом сказали, что никому учить себя не позволят. На том переговоры и закончились. Фактически – провалились. Потому встреча в формате «вызова к большому начальнику на ковер» нам никоим образом не нужна. Китайцы четко показали свою позицию, то же самое должны сделать и мы. Я надеюсь, что времена такого рода неравных переговоров прошли.

Тогда какой может быть встреча? Во-первых, возможен некий обмен позициями, информирование другой стороны о своей точке зрения по тем или иным вопросам – хотя у меня нет уверенности, что для этого так уж необходимо встречаться. Толку от лозунгов вроде «Мы за все хорошее и против всего плохого» я не вижу. А во-вторых, если говорить о каких-то компромиссах и взаимных уступках, то это невозможно без обоюдного встречного движения. И если американцы чего-то конкретного хотят от нас, то у нас должно быть уже готово встречное предложение – что мы хотим получить от них. Допустим, американцы обвиняют нас во вмешательстве в их внутренние дела. Мы этого не делали, но раз уж обвиняют, я считаю возможным сказать – хорошо, мы готовы взять на себя обязательства по поводу подобных невмешательств, но при условии, что такие же обязательства и вы берете на себя. Или обмен такого обещания на раздел сфер влияния, или в обмен на содействие в изменении политического строя на Украине, или еще что-нибудь… Это все довольно схематично, конечно же, но смысл, полагаю, всем понятен: речь должна идти о конкретных вещах. Конкретных и при этом равнозначных. Просто в обмен на дружеское похлопывание по плечу Путин ни на какие уступки не пойдет.

Надо понимать, что сейчас американцы попали в достаточно неприятную для себя вилку в отношениях с Украиной, увидев нашу откровенно демонстрируемую готовность к жестким действиям. Сейчас и инициатива на нашей стороне, и время, отмечу, тоже работает на нас. И уж торопиться с организацией такой встречи точно смысла не имеет, но если уж встречаться – то исключительно по делу и для решения конкретных вопросов. Тут уместно вспомнить предложение Путина, сделанное Байдену, – провести встречу в прямом эфире. Думаю, было бы здорово организовать такое – хотя бы потому, что наш президент гораздо лучше владеет ситуацией да и по физическому состоянию куда адекватнее американского коллеги, плюс хорошо держит удар и способен свободно ориентироваться в широчайшем круге вопросов. И тогда бы мир увидел, где президент, который держится на пропаганде, а где тот, кто полностью соответствует своим служебным обязанностям. А то в российских либеральных СМИ стало уже общим местом, что Путин вообще ни на что неспособен и никто бы за него не голосовал, если бы не административный ресурс и пропаганда. Другое, мол, дело – человек, пришедший на вершину власти в результате честных демократических выборов. Любое открытое общение с прессой быстро показало бы, кто является непомерно раздутым мыльным пузырем, а кто всерьез владеет ситуацией и готов отвечать за свои слова.

Потому если встреча между Путиным и Байденом все-таки состоится, было бы здорово, если бы она завершилась живым выходом к журналистам, с ответами на любые вопросы и без ограничения времени. И тогда все сразу встанет на свои места.